… а впрочем – минуточку. Обязательно ли мне нужен дар именно свыше? Ведь не столь давно я получил нечто ценное. Вы помните? Помните?!

С огромным трудом, исцарапанный лапами гоблинов, я закрыл глаза, вспоминая видения, приходившие после того, как меня избила банда Главного. Журчание речушки. Стук кружек о бочку в сказочной таверне. Немыслимую, всеобъемлющую благодать. Шепот принцесс, скрип говорящего дерева, танцы под луной и отзвуки славной битвы, в которой я стал героем.

Спасибо тебе, Ульфир. Ты – настоящий друг.

– Я знаю, что ты хотел от меня, Рахинд, – гоблины заверещали в приступе злобы, и стали бить дубинами по полу – и по мне. – Чтобы я перестал быть собой.

Я знал, что, возможно, говорю последние свои слова… Захлебываясь и ощущая немыслимую боль. Но я должен был их сказать. Или хотя бы – подумать. Может, я их и думал, и только казалось мне, что губы мои шевелятся.

– Но я знаю, кто я. Слышал ли ты сказку о мальчишке, заблудившемся в лесу? Знай же: он не заблудился. Его дом всегда был рядом. Ему лишь стоило услышать потрескивание горящих веток в очаге. О таком ты не мог и мечтать. А у меня есть очаг. И я направляюсь к нему.

Я вырвался из лап гоблинов, и сила Шара отшвырнула их прочь. Я встретился с Шахрэ и Рахиндом лицом к лицу. Шар приблизился и ослепил врагов. Я схватил одного из них за клыки, а другого – за рога. И потянул. Что за сила! Что за мощь! Мышцы окрепли под стон невыносимой боли, который издали Шахрэ и Рахинд. И я вырвали их клыки и рога, а затем закричал, громко, так, чтобы перекричать пришедшую сюда бурю:

– Я – ДИМА КАНОНИЧКИН. И Я НИКОГДА НЕ БУДУ БЕЗЫМЯННЫМ! ВАМ БОЛЬШЕ НЕ МЕСТО В ЭТОЙ ТЕТРАДИ! ОТНЫНЕ ЗДЕСЬ СВЕТИТСЯ ТОЛЬКО ШАР!

* * *

Вот он – этот момент. Когда исчез драйв. Когда испарился адреналин. Вижу куски мяса под ногами, бывшие ранее двумя корфами, и меня начинает тошнить.

Этот момент… Когда я понял, что стояло на кону. Хотелось разрыдаться, но легкие разучились выпускать воздух, они заперли его в себе.

Я повалился на клетку, готовый пролежать вечность, но, пробив лист бумаги, я не превратился в очередной рисунок страшного артефакта. Я упал в родной мир. Мир, который никогда не брошу. Мир, который не предам. Но, видят все древние боги Орвандии, как же давно мне пора на летние каникулы!

Я подобрал с пола заброшенной лечебницы Тетрадь. На обложке был талантливо нарисован Шар. И на каждой из последующих страниц – тоже Шар. И я стоял там рядом с ним. Правда, нарисованный не столь талантливо. А так, как мог нарисовать только я сам.

– Эх, дядя Витя… – Тихо сказал я, глядя на спящего рядом с пустой флягой волшебника, и принялся лупить его по щекам Тетрадью без Гоблинов.

Глава 30. Проклятие родом из Древней Орвандии

Так, нежданно-негаданно, я дожил до последнего школьного звонка. Мама заставила меня надеть белую рубашку, от пиджака я отказался: слишком жарко.

Во дворе школы собиралась линейка. Директор мельтешил на крыльце и раздавал команды, как полковник на учениях. Я не слышал его приказов, но уверен, там было что-то вроде: “Этот графин направлен ручкой к югу, а надо к северу. Вдруг телевидение приедет?” Или: “Манжеты. Почему вы не распорядились, чтобы старшеклассники носили манжеты, Маргарита Константиновна?”

Школьников с гигантскими букетами выстроили по квадратам, вокруг импровизированной сцены. Каждый стоял в зоне своего класса и не имел права выходить за нарисованную мелом черту. 11 «Б» досталось место напротив сцены, и я, кажется, пришел последним.

Мне выдали голубую ленточку выпускника, и тут же написали на ней кучу пожеланий. Потом началась линейка. Два ведущих-десятиклассника зачитали приветственные слова, и в центр школьного двора выкатились танцоры сальсы. Потом первоклассники декламировали примитивные стихи (из серии: “Кто учиться сегодня готов, тот в столовой получит свой плов”), и микрофон взял директор. Он сел на стул, понял, что это тупо, встал, сказал что-то про надежду на будущее, мол именно мы – те, кто сделают страну сильнее и перевернут мир. А потом такой:

– Учащиеся нашей школы уже пользуются популярностью! Наш выпускник Дмитрий Каноничкин посещал корпорацию “Антима”, кроме того, его пригласили в университет без сдачи теста! За великолепные заслуги в учебе и безусловную одаренность. Дима, иди сюда скорее! Скажи пару слов в назидание первоклассникам!

Такой подставы я не ожидал. Тем более, что в университет меня в итоге никто не взял, и тест все-таки сдавать придется. Кто-то похлопал меня по плечу и я, стуча туфлями по асфальту, поднялся по ступеням крыльца.

– Держи, – сказал директор, протягивая мне микрофон. Вот она великолепная возможность провалиться сквозь землю еще раз. Сотни любопытных глаз уставились на меня в ожидании откровений, но все, что мне хотелось сказать, можно было сформулировать двумя словами: “Я пошел”.

– Мне кажется, – осторожно сказал я в микрофон и испугался громкого звука своего голоса, – что учиться – это хорошо.

Директор одобрительно закивал. Этого достаточно? Я пойду? Я не знал, что еще сказать, поэтому добавил:

– Очень хорошо.

Почему все вылупились на меня? Смотрите на директора! Я поискал взглядом Аннет, но увидел только Рому. Мой друг рассматривал свой галстук. Идеальная группа поддержки.

– Учиться – это очень хорошо.

“Заберите у него микрофон”, – попросила Маргарита Константиновна директора, но тот шикнул на нее.

– …Только я пока не понял, зачем.

Теперь, кажется, директор решил, что забрать микрофон все-таки стоит, но меня уже понесло.

– Вот смотрите: мы учим, например, биологию. А зачем нам знать про аорту? Про фотосинтез? Про одноклеточных? Зачем? Инфузорию даже с яйцами на завтрак не сваришь! Мне интересно читать про рыцарей, но приходится штудировать книгу про студента, который хладнокровно убивает топором пенсионерку. А информацией о том, что в Зимбабве добывают серную руду, я не расплачусь за пирожок в столовой.

– Ну это уже география, – тихо сказал учитель географии Алекс Федор. Я поднес микрофон ближе ко рту, потому что меня было то слышно, то нет.

– А после школы – вообще. Нас заставляют устраиваться на работу, чтобы получать деньги… А деньги кто получает? Раз профессия, два, три. И депутаты. И все! Я считаю, что нам надо заниматься тем, что нравится.

Маргарита Константиновна попыталась забрать микрофон, но школьники загудели, и я вырвался из ее цепких лап.

– Одним, чтобы зарабатывать, надо уметь анализировать, другим – проектировать, третьим