class="p1">– Да успокойся. Выпей вон… сока. И смотри дальше. Корф Лехорг открыл Безымянным глаза на тебя и на твоих бестолковых друзей, указал им цель, когда вы в лечебнице пытались вызвать… как ты там сказал?

– Тень.

– Да. Безымянные не способны увидеть, их взгляд затуманен, так надо для безопасности человечества. Дальше. Вирадан привел их к тебе и к…

– К Роме?

– Ну да. Там, в туалете. Буквально за ручку, эта твоя тупость с зеркалами – тупость последняя. В школьном туалете Безымянные овладели вашими снами – потому ты и шастал во сне, а Рома являлся ко мне с ножом. Далее. Далибен… Гнусная скотина. У Безымянных ничего бы не вышло, если бы тебя защищала Тьма. Но ты потерял этого друга. Тогда корфы приступили к первой части плана: погасить Шар, воздействуя на тебя через сон.

Дядя Витя аккуратно, больше ничего не разбив, поставил чистую посуду в шкафчик.

– Но тебе повезло. Ты очистил сон, Ульфир молодец, и ты молодец, что оставил его у себя, и родители твои молодцы, что не застрелились, когда его увидели. Прийти ко мне – первое, что ты сделал правильно. Тогда План Безымянных вошел во вторую стадию. Скажи, когда ты впервые увидел страницу Зухры заполненной?

– Здесь. В этой квартире.

– Я был первый?

– Да.

– Ну естественно. Зухра избавил тебя от необходимости верить кому-либо еще, кроме Тетради. Если бы я не оказался на этой странице, – дядя Витя тыкнул мокрым пальцем в Тетрадь, – я бы тебя убедил, что ты тупой и во всем ошибаешься.

– Это вы мне мстите за то, что я вас мерзавцем называл? Я не хотел, это Рахинд.

– До него мы еще доберемся. Потом тебя подкупили игрушками и сладостями.

– Это неправда!

– Ты уже сам готов был погасить Шар. Тем более, что этот, как бишь его, – Билиштагр – раз за разом внушал тебе мысль, что объединение с Шаром опасно. Но вот незадача: Безымянные переоценили твои способности к обучению магии. И тогда в дело вступил командир. Рахинд. Что дальше – ты знаешь. Они делали из тебя Убийцу богов, но промахнулись. Молодец, малый. Ты справился. То, что внутри тебя, оказалось сильнее целой своры темных существ.

– А Шахрэ? Вы про него ничего не сказали.

– Шахрэ… Я не до конца понял, нафига он вообще был нужен. Скорее всего, чтобы окончательно настроить тебя против Шара. Помнишь, ты рассказывал, что там, в парке, усомнился?

– Ну да.

– Ну вот. А, и еще этот корф в туалете.

Дядя Витя взял сигарету и закурил, глядя в окно. Он о чем-то думал. И я о чем-то думал. Водил пальцем по клеенке на столе.

– А если бы Шар так и не загорелся? – спросил я.

– Глупый, – ответил дядя Витя, не оборачиваясь. – Шар горел и будет гореть всегда. Шар – это то, что внутри тебя.

– Но ведь однажды он погас? Почему Безымянные так и не явились?

Тогда дядя Витя обернулся и сказал:

– Вставай. Покажу тебе кое-чего.

* * *

В дядьвитиной Комнате-2 ничего не изменилось, только лампочка перегорела, из-за чего там царил уютный полумрак. Темнота дружила со мной. Я даже поздоровался, тихо, почти про себя. Но палас следовало бы пропылесосить.

– Смотри, – сказал дядя Витя и щелкнул пальцами, после чего посреди комнаты вспыхнула маленькая копия Шара. Я разволновался, чувствуя вину перед Главным Чудом Света.

– И явился Убийца богов… – нараспев произнес дядя Витя. – Подле Шара возник силуэт – человек в черном плаще с капюшоном. Я подошел ближе. Силуэт простер руки к Шару, отчего тот стал меркнуть и как бы распадаться. А потом он… Остановился.

– Почему он остановился? – Спросил я.

– А это – самое интересное. Вернемся.

Мы уселись за стол. Дядя Витя закурил.

– Ты говорил, у Рахта был некий покровитель. Так?

– Да. И он обучил их всему.

– Я думаю, этот человек, как и я, живет со времен моей Орвандии.

– Вы знаете, кто он?

Дядя Витя потушил сигарету.

– Нет. Не знаю. Это мог бы сделать тот индюк из Башни, но…

– Дядя Витя, он НЕ индюк!

– …но мы его, – дядя Витя провел пальцем по горлу. Увидев мой недовольный вид, добавил: – Слушай, я понимаю, ты сочувствуешь ему, но человек не держал себя в руках. Сечешь? Можно перекладывать вину на Шар, на песочницу, на дядю Витю. Факт, как говорят в вашем веке, остается фактом. Из-за него погибли люди. В том числе – его слуги. Его жена. Ответственность лежит только на нем.

Вдруг в дверь постучали. Дядя Витя встал и, покачиваясь, медленно двинулся к выходу, продолжая говорить:

– Кого там к нам принесла нелегкая?.. Так вот, после того случая с женой он что-то замыслил в Башне своей. Я, да и не только я, впервые ощутил радость Безымянных, – дядя Витя очень медленно шел к выходу, – Пока вокруг Башни не вымерли все животные, в том числе, как ты говоришь, Минувшие. В тот день меня, к слову, и перекинуло.

Дядя Витя хмыкнул, повернул замок, и дверь толкнула его с такой силой, что он отлетел в центр комнаты, к моим ногам.

В квартиру влетели черные костюмы. Человек десять во главе с Шигиром Рахтом.

– Разочарование, – объявил тот, – оно как протухшее молоко. Кисло внутри. Дима, то, что ты натворил, не имеет оправдания.

– Идите вы, – сказал я.

Черный костюм замахнулся на дядю Витю дубиной. Тот неуклюже (пьяненький, все-таки) уклонился, схватил «мурчащие» часы с полки и швырнул их в атакующего. Они замолотили стрелками.

– Расцарапайте ему анфас! – крикнул дядя Витя, после чего вытянул руку и щелкнул пальцами. Из его ладони вытекло зеленое желе, которое обволокло и связало другой черный костюм, как крепкая веревка. – Не рыпаться, я сказал!

И начался такой дивный махач, что я б хотел увидеть его в кино. Дядя Витя еще раз щелкнул пальцами, и выпустил в амбалов три энергетических сгустка в виде бутылок. Сгустки врезались в них с глухим стуком и разлетелись на тысячи осколков. Костюмы попадали на пол. Те, что еще были ногах, вытащили пистолеты из кобуры и начали стрелять, но дядя Витя вдруг обрел ловкость кошки и скорость… м-м-м… сверхзвуковой кошки, так что пули просто летели в стены. Одна просвистела у моего уха, и я спрятался за кресло.

В конце концов, на ногах остался только Рахт. С ним дядя Витя церемониться заклинаниями не стал. Подошел и с размаху ударил кулаком в челюсть.

– Дядя Витя, почему без магии? – спросил я, аккуратно выглядывая из-за кресла.

– В смысле – без магии? С магией. Я называю ее