Несмотря на безобидный внешний вид, резиденция являлась крепостью, которая должна была защитить своих обитателей в том случае, если бы отношения между сильвестинским и альбионским королями вдруг испортились.

Руководитель резиденции герцог Ронсен находился на втором этаже дома, в комнате без окон. У входа в его резиденцию стояла еще пара часовых, но вопреки опасениям Кербеля они уже получили распоряжение не задерживать посетителей.

Один из солдат открыл дверь и посторонился, пропуская гостей внутрь.

Герцог сидел за столом в дальнем углу комнаты и что-то писал. Чуть в стороне, на столе, застеленном белоснежной скатертью, слуга расставлял столовые приборы на две персоны.

Заметив вошедших, герцог отложил перо и, придавив недописанное письмо подставкой для бумаг, встал из-за стола.

– А-а, вечно занятый Кербель? – произнес его светлость, направляясь к посетителям. Герцог пребывал в хорошем настроении, это объяснялось вторым прибором на обеденном столе и фиалкой в узкой вазочке розоватого стекла.

Все в резиденции знали, что его светлость неравнодушен к женскому полу; при его службе это пристрастие создавало ему массу трудностей, однако с этим приходилось мириться и персоналу резиденции, и даже самому королю, поскольку герцог Ронсен пока справлялся с возложенной на него миссией.

– Итак, дорогой Кербель, что стряслось? Что заставило вас пробираться к черному ходу в столь поздний час?

Пока Кербель собирался с духом, чтобы ответить, герцог бросил взгляд в сторону большого зеркала, в котором он отражался в весьма выигрышном виде. Одернул черный с серебром мундир и чуть подкрутил правый ус. Но затем все свое внимание обратил на бригадира соглядатаев.

– Ваша светлость, сильвестинцы что-то затевают у гостиницы «Берлога зайца». Они стягивают туда солдат тайного департамента, а ведь мы ожидаем курьера из Вердена.

– Да, мы ожидаем курьера из Вердена, но он прибудет чуть позже. Не могу себе представить, кого там ловит тайный департамент.

– Ваша светлость, разрешите мне разузнать больше! И по возможности дать им бой!

– Зачем нам это?

– Ваша светлость, нужно обезглавить их, чтобы обеспечить нам спокойствие на ближайшие дни.

– Уж не хотите ли вы, Кербель, штурмовать их дом? Надеюсь, вы не забыли, что наша армия все еще на альбионских островах, а не в пригородах Вольфсбурга?

– Ваша светлость, я предполагаю, что там может появиться и сам Стиглиц. Лучший случай посчитаться с ним едва ли подвернется.

Герцог задумался, потирая подстриженную бородку.

В прошлом году в Йенбрюке тайный департамент под руководством графа Стиглица перебил прибывший на альбионском корабле десант. Это были отборные бойцы, посланные для усиления тайной борьбы против сильвестинского короля.

Разумеется, никаких претензий альбионскому послу высказано не было, и тайное ведомство альбионского королевства еще целый месяц надеялось, что корабль где-то затерялся и все солдаты живы, пока от случайного свидетеля не узнало об участи своего десанта.

Коварные действия противника требовали отмщения.

– А если Стиглица там не будет?

– Если Стиглица не будет, мы так же тихо уйдем.

– Сколько вам нужно людей?

– Двадцать человек, ваша светлость. Мы устроим засаду прямо на улице, тогда ему не отвертеться.

От волнения Кербель ударил кулаком по ладони.

– А если ваших солдат захватят?

– Пусть захватывают, ваша светлость. Я возьму наемников, они ничего не знают.

– Разумно. Но пара сержантов вам все равно понадобится?

– Так точно, ваша светлость, но сержанты тайной канцелярии живыми в руки не дадутся.

– Да, это так.

– Что ж, Кербель, – герцог вздохнул и, еще раз глянув в зеркало, поправил кружевной воротник, – идите и попытайте счастья, возможно, удача нам и улыбнется.

Клаус очнулся от сильной тряски. Возок, на котором стояла дощатая будка для арестантов, не имел рессор, и его нещадно бросало с ухаба на ухаб – мостовые на этой улице давно не ремонтировались.

Открыв глаза, Клаус снова зажмурился, таким ярким ему показался свет от уличного фонаря. Железные прутья закрывавшей окно решетки и вид связанного, с поникшей головой Ригарда почему-то внушили Клаусау мысль, что их поймали при бегстве из Денвера и теперь везут в городскую тюрьму.

Но под следующим фонарем Клаус разглядел и Галлена, а также веревки на его руках и кровь на лице.

«Как же так?» – удивился Клаус. Судя по тому, что каждое движение отдавалось болью, их с Ригардом и Галленом все еще не прикончили. Но почему? Зачем это Лефлеру, если раньше он пытался избавиться от них при первом подходящем случае? Возможно, он передумал и теперь потребует за пленников выкуп?

Клаус попытался представить, кто бы согласился за них заплатить. Получалось, что сделать это некому, если только у Галлена не найдется богатых родственников.

Впрочем, Клаус понимал и то, что у человека, который занимался таким ремеслом, едва ли могут найтись богатые родственники. Иначе он бы сидел дома, а не гонялся с мечом за наемниками.

Где-то впереди щелкал бич и по мостовой грохотали колеса.

«Карета, что ли?» – подумал Клаус. Потом прислушался и понял, что рядом с их подпрыгивающим возком бегут скороходы. Они топали по мостовой то в ногу, то вразнобой, иногда перекидываясь парой слов или ругаясь, если кто оступался.

К чему такая охрана? Клаус снова стал раздумывать о своем положении. Уж не люди ли лорда Ортзейского устроили эту битву ради того, чтобы изловить беглецов и привести в Денвер?

Внезапно где-то рядом раздался крик, который подхватило множество голосов. Зазвенели мечи, заржали перепуганные лошади. Звуки битвы разрастались, отражаясь эхом от стен зданий. В арестантскую будку вдруг вонзилась стрела, а чуть позже с треском вошел арбалетный болт.

Клаус напряженно ждал новых ударов. При неясном свете, проникавшем через зарешеченное окошко, он видел, что жало болта на целый дюйм вылезло внутрь будки.

– Сдохни, альбионская тварь! Сдохни! – яростно кричал кто-то, нанося удары.

– Да здравствует король Август!

– Пусть сдохнут сильвестинцы! Слава альбионскому королю!

Очередная схватка закипела рядом с возком. В горячке боя враги врезались в него, заставляя сильно раскачиваться. Потом, визжа и ругаясь, перекатились по крыше будки и упали на мостовую, продолжая бой на грязных камнях.

– Режь его, Ларк, чего стоишь?! – истошно вопил кто-то.

– Стреляйте, они уходят! – кричали с другого конца.

– Что с его сиятельством, он жив? Что с его сиятельством?! – спрашивал тонкий голос.