– Так почему же она передумала? Неужели кто-то переубедил ее – вопреки советам врачей?

– Может быть, работавшие с ней сотрудники отдела опеки способны разъяснить это, – предположил Адам, немного помолчав. – Карла могла им довериться.

– Думаешь, нам стоит опять с ними поговорить?

Он уже кивал, глядя на часы.

– Ты серьезно? – угрюмо спросила Лоррейн. Она чувствовала себя выжатой как лимон. – Прямо сегодня вечером?

– Полагаю, это следует сделать. Я хочу кое-что… – Он замялся. – Возможно, тут и говорить не о чем.

– Но их офис будет закрыт… – Лоррейн замолчала, прекрасно понимая, что не стоит сомневаться в Адаме, когда дело касается проявления его хваленой интуиции. Вещи, которые он интуитивно отмечал и держал в себе, в прошлом не раз превращались в главные зацепки. Может быть, Адам и совершил грубый просчет в их личной жизни, но сейчас речь шла о расследовании, о том, что он выполняет свою работу и делает это хорошо, – время от времени это прямо-таки выводило из себя! Лоррейн оставалось только составить ему компанию и посмотреть, что же в итоге выяснится. В конце концов, за расследование отвечал именно он.

Адам потянулся к ключам от машины.

– Я собираюсь еще раз съездить домой к той сотруднице органов опеки. Это даст нам повод выяснить что-нибудь об этой женщине, Хэзер Пейдж, и узнать, играет ли она какую-то роль в нашем деле.

Сегодня они уже заезжали туда, чтобы проверить историю Сесилии, но дома никого не оказалось.

– Ну так что, едем? – уже на ходу бросил Адам.

Лоррейн неохотно поплелась вслед за мужем к двери, покричав дочери, что они вернутся через час. В ответ раздалось невнятное бурчание. Обменявшись с Лоррейн взглядами у основания лестницы, Адам взял жену за руку и повел к своей машине.

Застегивая ремень безопасности и чувствуя, как пальцы еще покалывает от прикосновения, Лоррейн осознала, что второй раз за этот день коснулась руки мужа.

Спереди дом оказался неосвещенным, и подъездная дорога к нему была темнее, чем окружающая улица, словно сам особняк пытался съежиться и не привлекать лишнего внимания. Лоррейн думала об этом, пока они с Адамом второй раз за день шагали по хрустящему гравию к впечатляющему парадному входу.

– Надеюсь, она будет не против, – сказала Лоррейн. – Она вот-вот родит. Наверняка ей хотелось пораньше лечь спать.

Лоррейн потребовалось некоторое время, чтобы внимательно изучить каждое зашторенное окно. Постепенно она рассмотрела слабое свечение, исходившее из комнаты на первом этаже, которое сразу не заметила. Кто-то в доме еще не ложился спать.

Адам бросил на Лоррейн взгляд, приказавший переключиться с взволнованной женщины обратно на детектива, и громко постучал в дверь.

Спустя мгновение Клаудия Морган-Браун открыла дверь. При виде детективов на ее лице отразился шок.

– Все в порядке, – поспешила заверить Лоррейн с успокаивающей улыбкой, памятуя о недавней тревоге Клаудии за мужа. – Просим прощения за то, что побеспокоили вас вечером, но у нас появилось несколько новых вопросов по поводу Карлы Дэвис.

– О, – тихо произнесла Клаудия. – Конечно.

Хозяйка дома посторонилась и кивком предложила инспекторам войти. Она выглядела утомленной, отметила Лоррейн, когда они прошли вслед за Клаудией в гостиную.

– Пожалуйста, садитесь.

Телевизор работал еле слышно, и Клаудия выключила его пультом.

– Я, должно быть, задремала.

– Мы постараемся управиться как можно быстрее. – Лоррейн бросила на Адама страдальческий взгляд, но он этого не заметил. Она никак не могла понять, почему этот визит не мог подождать до завтра. И всерьез сомневалась, что они выяснят нечто, способное кардинальным образом изменить ход расследования.

– Я могу предложить вам чаю? – спросила Клаудия, все еще стоя. Она задумчиво стянула свои густые волосы в хвост, а потом, так и не завязав, позволила им снова рассыпаться по плечам. Она была красивой, подумала Лоррейн, для женщины столь явно утомленной.

Лоррейн улыбнулась:

– Нет, не стоит беспокоиться, спасибо.

Окинув взглядом комнату, она заметила у окна несколько забытых игрушек: детали «Лего», пару пластмассовых грузовиков, открытую книжку с картинками. Лоррейн предположила, что сыновья Клаудии наверняка уже спят, и спросила себя, где же тогда няня.

– Мы хотели спросить, знали ли вы или кто-нибудь в вашем отделе о проблемах Карлы со здоровьем? – поинтересовался Адам.

Нахмурившись, Клаудия погрузилась в раздумья. Она села и принялась задумчиво постукивать пальцами по шее.

– Насколько я помню, состояние ее здоровья было не самым лучшим. Наркотики уже нанесли серьезный урон организму Карлы, даже в ее юном возрасте. Но, как я уже говорила, не я курировала это дело в то время, когда еще не рожденный ребенок Карлы попал в поле нашего зрения.

– Но вы встречались с Карлой?

– Ах да, – ответила Клаудия. – Это я вам тоже рассказывала. Я сталкивалась с ней несколько раз.

– А вы знали, насколько серьезными были ее проблемы со здоровьем?

Клаудия еще больше помрачнела.

– Нет, я не знала о каких-либо особых проблемах, кроме, разумеется, ее наркотической зависимости.

– Значит, вы не знали о ее острой почечной недостаточности?

Глаза Клаудии округлились, став огромными, и она прикусила нижнюю губу. Когда она осознала, что больно впилась в кожу зубами, уже брызнула кровь.

– Нет. А что было не так с ее почками?

– Проблемы возникли из-за длительного употребления наркотиков. Карле сообщили, что развитие беременности с большой долей вероятности может привести к ее смерти – еще до рождения ребенка или сразу после родов. Ее почки просто не могли функционировать. – Адам смог выдать только эти медицинские детали, учитывая то, что ни один из детективов не был в курсе особенностей состояния Карлы.

– Так вот почему поначалу у нее был запланирован аборт? – Клаудия казалась удивленной.

– Именно, – подтвердил Адам. – Хотя позже по каким-то причинам Карла передумала. Нам хотелось бы узнать, есть ли у вас какие-то идеи по поводу того, почему она могла принять такое решение, напрямую угрожающее ее жизни?

Клаудия, задумавшись, уронила лицо в ладони. Лоррейн видела, как дрожат ее руки, удерживая груз. «Неужели груз вины?» – спросила себя инспектор.

– В чем дело, голубушка? Вам что-то известно? – Лоррейн почувствовала, как нога Адама еле заметно постукивает по ножке журнального столика, и тут же вспомнила о Грейс.

– Это все из-за меня, – без колебаний прошептала Клаудия. У сотрудницы органов опеки вырвалось несколько душераздирающих рыданий, и она подняла голову на детективов. По лицу Клаудии ясно читались угрызения совести, а ее щеки ярко горели. – Но, клянусь, я и понятия не имела, насколько серьезными были ее проблемы со здоровьем. Я думала, что поступаю правильно.