– Что ты выяснил о нашем конфликте с Денисовым? –спросил Арсен, усаживаясь вместе с гостем в мягкие кресла. – Ты должен былпосмотреть, где мы перешли ему дорогу.

– У меня есть несколько предположений, –неторопливо начал Тришкан. – Главным образом виноват Расулов, это онподбирает вам людей…

– Я не просил тебя искать виноватых, – сухоперебил его Арсен. – Я просил только установить факты.

– Но факты вопиющие! – воскликнул Тришкан. –Арсен, вы просто не понимаете, что творится вокруг нас. Вы привыкли доверятьНатику, а он работу уже давно запустил, сам кандидатов не проверяет, на насработают черт знает кто. Ваше детище превратилось в кормушку, из которой пытаютсяурвать кусок и жук, и жаба, и удавы, и кролики. За последние два года у нас небыло ни одного заказа непосредственно от Денисова, но дважды мы выполняликонтракт для крупных банкиров, которые совершенно точно с ним связаны. В одномслучае наш человек допустил непростительный промах и дело сорвалось в самомконце, когда было потрачено столько денег и вложено столько труда. В другомслучае мы вообще показали себя с чудовищной стороны. Заказчик планировалорганизацию убийства, но понимал, что на месте преступления останутся стреляныегильзы. Обстоятельства были таковы, что было ясно: у убийцы заведомо не будетвремени их искать и собирать, а поскольку убийство намечалось на половинувторого дня и должно было быть совершено на улице, то понятно, что приездмилиции ожидался довольно быстро. Заказчику нужно было, чтобы среди сотрудниковмилиции оказался человек, которому поручат поучаствовать в осмотре местапроисшествия и который смог бы быстро и незаметно найти гильзы и спрятать их.Желательно было тогда найти и второго человека, который начал бы опросочевидцев и внес в их слова определенные коррективы, касающиеся внешностиубийцы и примет его автомобиля. Расулов по вашему указанию должен был подобратьтакую пару сотрудников и назвать заказчику день, когда они в половине второгоокажутся в одной группе и выедут на запланированное место. И что вы думаете?Один из подобранных Расуловым людей слег, видите ли, с гриппом прямо наканунезадания, а второй нажрался водки с вечера, попался начальнику в непотребном видеи был отстранен от дежурства. Конечно, контракт был сорван. Мы, если помните,потом на уши становились, чтобы помешать поймать этого киллера. Простите, чтолезу не в свое дело, Арсен, но Расулова надо заменить кем-нибудь помоложе. Онутратил интерес к делу, у него пропало чувство ответственности.

– Что ж, – Арсен задумчиво постучал костяшкамипальцев по полированной ручке кресла, – может быть, в этом есть резон.Старики не должны слишком долго занимать денежные места. Они уже заработали всечто нужно и от сытости расслабились. Я подумаю насчет Натика.

– А как ваши успехи с Каменской? – поинтересовалсяВиктор.

– Ты знаешь, никак, – оживился Арсен, радостноулыбаясь. – Нас с тобой кто-то опередил.

– В чем опередил?

– В использовании сведений о ней и Денисове. Тыпредставляешь, какой-то шустрик их выследил и настучал на Петровку.Остряк-самоучка, борец за справедливость. И, между прочим, выследил он их какраз в тот день, когда твои ребята их проспали. Ты, кстати, наказал их заразгильдяйство?

– Конечно. Не сомневайтесь, Арсен, они у меня надолгозапомнят. Больше это не повторится, я вам ручаюсь. Так что насчет Каменской?

– Я же сказал – ничего. Пока ничего. Ищи, на чем еще ееможно зацепить. И ищи быстро, Витенька. Сейчас момент благоприятный, другоготакого может больше не быть. В отношении Каменской проводится служебноерасследование, она отстранена от работы, обижена, расстроена, встревожена. Онане может не думать о том, что ей делать, если ее уволят, куда идти работать. Атакие мысли – благодатная почва, на которой можно вырастить все что нужно, еслиправильно бросать зерна и грамотно ухаживать за ростками.

– Но я не понимаю, Арсен, зачем она будет вам нужна,если ее уволят? Она хороша только до тех пор, пока работает на Петровке, да негде-нибудь, а у самого Гордеева.

– Правильно, Витенька, ты не понимаешь. Куда тебепонимать, молодой ты еще. Да мне ее должность – тьфу! Наплевать и растереть.Надо будет – я себе сыскарей навербую из каких хочешь отделов. Мне ОНА нужна.Она, понимаешь? Ее голова, ее характер, ее мышление. Она – моя копия, толькомоложе в два раза. Я, Витенька, дело свое люблю не из-за денег, которые оноприносит, хотя деньги эти и немалые. Я его создавал из любви к искусству, онозакономерно вытекает из особенностей моей души. Я сам его придумал и сам егосоздал. И поддерживать в нем жизнь может далеко не каждый, а только тот, ктопохож на меня. Вот Каменская – похожа. Она такая же спокойная, как я,расчетливая, умеет ждать, не суетится. Она холодная и безжалостная, умная и вмеру циничная, лишенная романтических закидонов. И я сделаю все возможное,чтобы передать свое детище в ее руки. Она его по крайней мере не погубит.

Они обсудили еще ряд текущих вопросов, выпили по чашке чаю,и Виктор стал прощаться.

До четырнадцати лет Юра Оборин был открытым и абсолютнодоверчивым. Потом случилось нечто, что превратило его в человека, которыйбольше всего на свете боялся быть обманутым. До головной боли, до паники, доманиакальной подозрительности. Разумеется, он не был сумасшедшим, ни в коемслучае. Но ощущение, что его держат за идиота, могло привести его в ярость иподвигнуть на действия, которые ему, спокойному трудолюбивому аспиранту кафедрыуголовного права, будущему доценту, а затем, возможно, и адвокату, были, вобщем-то, несвойственны. Оборин любил размеренность, старался избегатьконфликтов и открытого выяснения отношений, не принимал участия в кафедральныхинтригах и никогда не цеплялся к людям по пустякам. Но стоило емупочувствовать, что его хотят обмануть, держат за болвана и пытаются объехать,как он сам говорил, на кривой козе, он начинал злиться и старался во что бы тони стало разоблачить ложь. Его недавнее «выступление» на заседании кафедры вовремя обсуждения конкурсных работ студентов было продиктовано именно этим.

Детство его было вполне счастливым. Родители жили дружно, нессорились, не скандалили. Отец Юры был геологом и подолгу находился вэкспедициях, а с мамой мальчик жил душа в душу.

Лена появилась в их доме, когда Юре было четырнадцать. Онапришла к ним в гости вместе с братом, маминым коллегой по работе вконструкторском бюро. Мама и дядя Женя уселись за стол в комнате и разложиликакие-то бумаги, а Лена поскучала минут десять и сказала:

– Я слышала, в вашем районе есть хороший магазин симпортными тряпочками. Я, пожалуй, схожу туда. Вы мне объясните, где оннаходится.

Мама подняла голову от бумаг и улыбнулась.

– Юра тебя проводит. К магазину нужно идти переулками,ты не найдешь. Проводишь, сынок?

Он нехотя оторвался от новой книжки Стругацких, но возражатьне стал. Во-первых, мама попросила, а это закон. А во-вторых, Лена былагостьей, и отказывать было неприлично.