Подъехав к Сашкиному дому, я вместе со своимохранником вышла из джипа и бросилась к Сашке на шею. Ничего не понимающийАлександр смотрел то на джип, то на охранника, то на меня. В руках у него былашоколадка.

— А это что? — спросила я.

— Шоколадка, — заикаясь, произнес Сашка.

— Шоколадка?!

— Ну да. С орехами.

— Мне купил?

— Тебе.

— На последние деньги?

— На последние.

Охранник взял Сашкину спортивную сумку ипроводил нас до машины. Как только мы сели на заднее сиденье, Сашка наклонилсяко мне как можно ближе и спросил крайне напуганным голосом:

— Что это?

— Атрибуты успешной жизни.

— Откуда?

— Саня, долго рассказывать. Сегодня вечерком вресторане за бутылочкой дорогого вина обязательно расскажу.

— Сегодня вечером я уже буду ехать в поезде наУкраину.

— А я ребенка собралась крестить. Думала, тыстанешь его крестным.

— Ничего не понимаю, — еще больше занервничалСашка, а как только машина остановилась у здания принадлежавшей мне корпорации,Сашка и вовсе открыл рот и, видимо, не смог произнести ни одного-единственногослова.

— Саша, это моя корпорация, — я решила сразураскрыть карты. — Ты будешь моим заместителем и моей правой рукой. Ссегодняшнего дня у тебя будет квартира, машина и достойная заработная плата. Тынаучишься мне помогать. Ты способный: у тебя все получится.

— Но почему именно я???

— Потому, что в бизнесе важно иметь человека,которому ты действительно можешь доверять. Я должна чувствовать плечонастоящего друга. Пошли, я покажу тебе то, ради чего мы теперь с тобой будемжить…

Сорок лет… Бог мой, кто бы мог подумать, чтомне уже сорок лет, а быть может, еще сорок. Я совсем не стесняюсь своеговозраста. Скорее наоборот — я им горжусь. Где-то там, далеко, осталась тацепляющаяся за жизнь девчонка с баяном, которая прошла долгий путь, прежде чемстать достойной и успешной леди. Собравшиеся в этом зале люди не знают, что ямыла полы и машины. Они думают, что я родилась в богатой семье. Хотя сейчасстало модно рассказывать о том, как кто-то попал из грязи в князи. Зачастую,когда я встречаюсь с партнерами по бизнесу, они начинают бить себя кулаком вгрудь, рассказывать, как они жили на хлебе и воде и грузили ящики на складе.Когда я слышу подобные разговоры, то думаю, что таким людям просто необходимовыговориться. Они рассказывают все это не потому, что им нравится эторассказывать, а потому, что нынче модно богатым рассказывать о том, каккогда-то они были бедными.

Я не стесняюсь своего прошлого, я всего лишьне хочу и не люблю о нем рассказывать. Это — мое сугубо личное, а моя жизнь вМоскве научила меня не пускать в свою душу посторонних людей. Все эти годы яочень много работаю, езжу в командировки, иногда бываю в отпуске, посещаюфитнес и… борюсь с возрастом при помощи массажистов, косметологов и визажистов.Я всю жизнь боролась с несправедливостью, с алчностью, с ложью, но я никогда недумала, что настанет тот день, когда мне придется бороться со своим возрастом.

Что касается моей личной жизни, то у меня сэтим не густо. Любовь как-то не вписывается в рамки моей четко распланированнойжизни. Я всегда успокаиваю себя тем, что в этой жизни мы должны чем-тожертвовать. Вот и я, во имя продолжения дела своего отца, пожертвовала своейличной жизнью. Я слишком занята и так много работаю, что мне не до сантиментов.

Хотя иногда… Я не скрываю того, что прошусвоего водителя остановить машину у какого-нибудь парка или сквера. Я люблю синтересом рассматривать семейные пары, гуляющие с детьми и обсуждающиекакие-либо темы. Я пытаюсь найти в их отношениях фальшь и чувствую зависть. Нозатем я вновь беру себя в руки и понимаю, что я никогда уже не смогу вырватьсяиз плена своей независимости и самодостаточности. Я, как мой батя, который жилради своей дочери, — живу теперь ради своего сына. Только мой батя все жеиногда покупал любовь, а я ее не покупаю, потому что ненавижу все продажное.

У меня есть взрослый сын: он потрясающийпарень. Левка приехал на мой юбилей из Лондона и весь вечер сидел недалеко отменя. Если бы только отец видел своего внука! Мой сын высокий и красивый. Он —любимец женщин и похититель женских сердец. Я воспитала сына достаточноскромно, потому что хорошо запомнила заповедь своего отца: каким бы достаткоммы ни обладали, мы должны создавать своим детям искусственный дефицит. Этоправильный путь в воспитании детей, иначе — не жди добра.

Помню ли я про его настоящего отца? Да чтогреха таить, конечно, помню. Я ни разу ему не звонила, потому что вычеркнулаего из своей жизни, из своей памяти. Я не смогла его пригласить на этот банкетпотому, что ДИМКИ БОЛЬШЕ НЕТ. Мы встретились совершенно случайно, на улицеМельникова. Я пришла на тот спектакль вместе со своей сотрудницей Ольгой, аДимка пришел один. В этот день он поругался со своей женой и, выиграв билет усебя на работе, поехал в театр в гордом одиночестве, для того чтобы хотьнемного развеяться.

Мы увидели друг друга совершенно случайно.Дмитрий сидел через три ряда от меня. Я узнала его не сразу: он был поседевшим,осунувшимся, а самое главное — он был неважно одет. После танца летчиков, когдазал уже захватили террористы, Димка обернулся и наши взгляды пересеклись. Когдаему удалось сесть ко мне поближе, он рассказал мне о том, что его родителейпосадили за взятки, все имущество конфисковали, что Маринка от него отказаласьи он женился на девушке из обычной семьи. Он рассказал мне о том, что он живетв коммунальной квартире вместе с женой и приемной дочерью, работает насовершенно непрестижной работе, получает мизерную зарплату и обувается наближайшем рынке. Я смотрела на этого обрюзгшего мужчину и не верила тому, чтокогда-то я его очень сильно любила, родила от него ребенка и что у входа в этоттеатр меня ждет дорогая машина с охранником и водителем, а он приехал сюда наметро.