в качестве приманки для губана кориандр и нарезанный лук-порей, так говорит Леонид; эти травы хороши для приманки и делают легким рыбную ловлю. Ибо губан, словно зачарованный специями, плывет на них. На листья свеклы ловят кефаль, так как рыба любит этот овощ, и его помощью рыба ловится и порабощается с особой легкостью.

43. Есть, говорят, четыре разных способа рыбалки: сетью, багром, вершами и на крючок. Ловля неводом даёт изобилие, и это можно сравнить и захватом лагеря и взятием пленных; она требует разнообразных приспособлений, например верёвку, леску белую и черную, бечёвку, сделанную из сыти[552], пробку, свинец, сосновые бревна, ремешки, сумах[553], камни, папирус, рог, шестивесельную лодку, cottane[554], барабан, железо, дерево и дёготь. И попадают в сети рыбы разных видов, разнообразных стай и во всем их множестве.

Рыбалка с багром — самый мужественный вид и требует от охотника очень большой силы. Он должен иметь багор с древком из сосны, верёвки из травы эспарто, и головню из достаточно свежей сосны. Ему также нужна небольшая лодка и крепкие гребцы с сильными руками.

Рыбалка с вершами — это охота, которая требует большого мастерства и тщательного плана, и, по-видимому, крайне не подобает свободным людям. Важнейшие предметы — это сухие камышовые палки, ивовые прутья, большой камень, якоря, морские водоросли, листья камыша и кипариса, пробка, куски дерева, приманка и небольшой ялик.

Рыбалка на крючок — самый совершенный вид и более всего годится для свободных людей. Нужен конский волос[555] белого, черного, рыжего и серого цветов. Если волоски окрашены, рыбаки выбирают только серо-голубого и фиолетового цветов; все остальные, говорят они, не годятся. Рыбаки также используют прямую щетину дикого кабана и лён[556], немного бронзы и свинца, верёвку из эспарто, перья[557], особенно белые, черные и разноцветные. Также они используют малиновую и фиолетовую шерсть, пробку и щепки. Нужны железо и другие материалы; из них прямой и сухой камыш, свежие камышовые стебли, очищенные стебли укропа, удилище из кизила, козлиные рога и шкура[558]. Некоторые рыбы ловятся одними приспособлениями, другие — другими, а разные способы ловли я уже описал.

44. Эти два отчета из Индии и Ливии выявляют разницу. Инд должен рассказать практику своей страны, а ливиец должен рассказать то, что он знает. Вот эти два рассказа.

В Индии, если бывает захвачен взрослый слон, его трудно приручить, и его тяга к свободе заставляет его жаждать крови, и если вы его быстро (свяжете) верёвками, его гнев воспламенится еще больше, и он не станет рабом или пленником. И инды задабривают его едой и пытаются успокоить разными заманчивыми приманками, предлагая ему то, что заполнит желудок и успокоит страсти. Тем не менее он раздражен и не обращает внимания на них. Так какую хитрость применяют инды, чтобы он принял это? Они наигрывают родные мелодии и очаровывают слонов музыкальным инструментом, которым пользуются сообща; называется он scindapsus[559]. И слон навостряет уши и успокаивается; его ярость смягчается, а его страсти усмирены и развеяны, и мало-помалу он начинает замечать еду. Тогда он освобождается от оков, но остается в плену музыки, и поедает свою пищу с жадностью человека весьма богатого: ибо из любви к музыке он больше не будет убегать.

Но ливийские кобылы (ведь мы также должны выслушать и второй рассказ) равной степени очаровываются звуками свирели. Они становятся кроткими и ручными, перестают прыгать и капризничать, и следуют за пастухом куда бы он ни повел их музыкой; я если он остается на месте, так же делают и они. Но если он играет на своей дудочке с величайшей энергией, слезы радости текут из их глаз. Вот так табунщик, высверлив палочку розового лавра, сделав из нее свирель, дует в нее и тем самым очаровывает вышеуказанных животных. И Еврипид как-то сказал «свадебные песни пастухов» [Alc. 577] об этих свирелях, которые бросают кобыл в любовное безумие, и сводит с ума коней желанием соития. Именно так и происходит спаривание лошадей, а игра на дудочке, как кажется, обеспечивает брачную песнь.

45. Несомненное доказательство любви дельфинов к песням и игре на свирелях предоставил Арион из Мефимны статуей на Тенаре и надписью на ней. Надпись гласит:

«Посланный бессмертными этой горы, спас Ариона, сына Кидея, на пути из Сицилии».

И Арион написал благодарственный гимн Посейдону, который стал свидетельством любви дельфина к музыке и своего рода платой за спасение жизни.

Вот этот гимн.

«Величайший из богов, повелитель моря, Посейдон златотризубый, сотрясатель земли, вздыматель моря, плавают и танцуют вокруг тебя плавникастые чудища, проворно скачущие на своих ногах курносые борзые, с ощетинившимся загривком, — резвые бегуны, музыколюбивые дельфины, морем вскормленные Нереиды — божественные девы, которых родила Амфитрита, вот те, кто вынесли меня, странника Сицилийского пути, на мыс Тенар в земле Пелопса, посадив меня на свои горбатые спины, они рассекали борозды Нереева поля, пути бурлистого, когда коварные люди выбросили меня из своего мореходного круглого корабля в пурпурную зыбь океана»[560].

Так к особенностям дельфинов, упомянутых ранее, я думаю, мы можем добавить любовь к музыке.

46. Есть расхожий этрусский рассказ, которые повествует, что дикие кабаны и олени в этой стране ловятся при помощи сетей и гончих, так как это обычной способ охоты, но музыка при этом имеет значение, и даже гораздо большее, чем в сражении. А как это происходит, я сейчас расскажу. Ставятся сети и прочие охотничьи приспособления вокруг животных, и человек искусный (в игре) на свирелях, становится здесь и старается как может играть насколько можно мягче, избегая пронзительных нот, но наигрывая самые слащавые мелодии, какие только способен. Покой и тишина легко разносят (звуки) по округе; и потоки музыки поднимаются в высь и (заполняют) овраги и заросли, словом, (достигают) каждой берлоги и логова этих животных. Итак, сначала, когда звук достигают их ушей, он поражает их ужасом и наполняет страхом, а затем, безграничное и неотразимое наслаждение музыкой овладевает ими, и они настолько очаровываются, что забывают о своих детёнышах и жилищах. И вот уже звери не отсиживаются возле своих жилищ. Но мало-помалу эти этрусские создания, как бы привлеченные убедительным заклинанием, и под (действием) волшебства музыки, приходят и покоренные мелодией попадают в ловушки.

47. Анфиад (Anthias), если ранен при поимке, являет самое жалкое зрелище, и когда умирает, что кажется скорбит по себе и словно бы умоляет, подобно человеку, попавшему к безжалостным и кровожадным разбойникам. Ибо некоторые из этих рыб при попытке спастись запутываются в сетях, и