нам не удалось найти что-либо. Когда мы опубликовали второе издание в 2006 году, все осталось без изменений, так будет и в третьем издании, которое мы сейчас готовим.

Ближе всего к этому подкатегория экстремистского убийства (входит в категорию убийства по личным причинам). Мы классифицировали его как «религиозное экстремистское убийство». Близка также подкатегория убийство по причинам групповых соображений, его мы определили как «культовое убийство». Религиозные убийства, однако, происходят, когда экстремисты от религии убивают, полагая, что так они защищают свою религию от нападений со стороны посторонних или неверующих. Культовые убийства отмечены в маленьких маргинальных группах, организованных вокруг харизматичного лидера со странными идеями, и практически никогда не имели ничего общего с религиозными ритуалами или символами. Описание, которое мы привели в Руководстве, рассказывает об убийстве каких-то бывших участников, отошедших от культа. Другой широко известный пример – убийства по делу «Тейт и Лабьянка» в Лос-Анджелесе в 1969 году, совершенные «семьей» Чарльза Мэнсона.

Фактически в разделе «Убийства по групповым мотивам» мы чувствовали себя обязанными вставить пояснение:

Национальный центр анализа насильственных преступлений (NCAVC) определяет настоящее оккультное/сатанинское убийство как убийство, совершенное двумя или более лицами, которые рационально спланировали преступление и чья основная мотивация – выполнить предписанный сатанинский ритуал, призывающий к убийству. Члены комитета подняли вопрос, существует ли в действительности оккультное/сатанинское убийство, как определено выше, помимо ажиотажа в СМИ, освещающего эту тему.

Популярность оккультизма/сатанизма в массмедиа только затуманивает проблему, а иногда мешает объективному расследованию преступления. Религиозные убеждения сотрудника правоохранительных органов могут еще больше усложнить процесс объективного расследования предполагаемого сатанинского убийства.

Мы пришли к такому выводу:

Что касается сатанинского убийства, NCAVC попытался запросить дела из нескольких источников, выступавших с такими заявлениями. Анализ фотографий с места преступления по некоторым делам, полученные сотрудниками NCVAC, не подтвердил состава оккультного/сатанинского убийства. Не позволил он также и дать определяющие характеристики показателей места преступления и результатов судебной экспертизы из материалов конференции по сатанинским преступлениям.

Мы рассмотрели множество случаев. Например, «Ночной охотник» Ричард Рамирес и «Сын Сэма» Дэвид Берковиц проявляли возможные признаки приверженности сатанизму. Однако основной мотив в каждом случае, как мы убедились, был связан с сексом, деньгами, межличностными конфликтами, под логическое определение оккультизма или сатанизма это не подходило. Пентаграмма, оставленная на месте преступления, делает его сатанинским не в большей мере, чем оставленная Библия – христианским. В любом случае это скорее указывает на дезорганизованного преступника с неустойчивой психикой.

В каждом проанализированном случае мы определили, что участие сатанизма оказалось вторичным, незначительным или его вовсе не было. Это показали и судебные разбирательства, в которых именно защита пыталась отыскать след сатанизма, чтобы помочь своему клиенту уйти от наказания или сделать его минимальным. Это напомнило мне Джеральдину, героиню покойного блестящего комика Флипа Уилсона, и ее слова о своих проступках: «Дьявол заставил меня это сделать».

«Руководство по классификации преступлений» было издано и стало повсеместно доступно в 1992 году. Но оно не помешало людям и дальше верить в то, что преступные опасности сатанизма окружают их повсюду и что все они уязвимы, особенно дети.

Кен Лэннинг, мой коллега из Куантико, которого я уже здесь упоминал в связи с делом Рэмси, был одним из соавторов руководства и ведущим экспертом ФБР по преступлениям против детей. Примерно в то же время, когда мы опубликовали свое «Руководство», Кен написал новаторский трактат под названием «Руководство исследователя по обвинениям в ритуальном жестоком обращении с детьми», в котором заявил, что, хотя всегда существовала вера в связь между сатанизмом и преступностью, на самом деле она не имела никакого реального основания. Ни в одном из случаев, о которых он знает, не нашлось каких-либо доказательств присутствия хорошо организованного сатанинского культа. Он сравнил это явление с постоянными историями о похищениях инопланетянами на протяжении многих лет.

Полиция Уэст-Мемфиса получала достаточно подобных историй, чтобы Гэри Гитчелл и его сыщики уверовали, что они на правильном пути. Появился ряд странных или необычных свидетелей с информацией о Дэмиене и его предполагаемом соучастнике. На следующий день после убийства детектив Дональд Брей из полицейского управления Мариона, поселка рядом с Уэст-Мемфисом, проверял на полиграфе Вики Хатчесон, 32-летнюю официантку, ее обвиняли в краже денег у работодателя. (Не путайте с фамилией Дэмиена при рождении – Хатчисон.) Ее восьмилетний сын Аарон знал всех трех убитых мальчиков. Аарон рассказал Брею, что знает, где были убиты мальчики. Когда он правильно определил место, Брей обратил на него внимание и позвонил в полицию Уэст-Мемфиса.

Однако с этого момента история Аарона начала разваливаться. Сначала он сказал, что видел мужчин, одетых в костюмы и говорящих по-испански. Позже он сообщил, что видел, как Джон Марк Байерс убил своего пасынка и двух других мальчиков. Он не выбрал ни Дэмиена Эколса, ни Джейсона Болдуина из набора показанных фотографий. Но как только его история просочилась в прессу, сатанинский угол зрения тем не менее стал набирать обороты.

Неспособность Аарона представить последовательную и убедительную историю явно разочаровала его маму Вики, она надеялась на получение денег в награду, а также на то, что полиция забудет об обвинении против нее. Она сказала им, что вскоре после убийства у нее появилось предчувствие о том, кто мог быть убийцей, и она захотела поиграть в детектива. Вики сказала, что позволит полицейским подключить ее к намеченному разговору с Дэмиеном, ее главным «подозреваемым». Единственная проблема заключалась в том, что она на самом деле не знала Дэмиена, поэтому попросила 17-летнего Джесси Мискелли – младшего, наемного работника, опекавшего Аарона, представить ее. Она воспользовалась предлогом, будто хочет с ним встречаться и интересуется оккультизмом.

Джесси в свое время бросил учебу, а теперь занимался починкой кровли и другой случайной работой. У этого медлительного, но послушного мальчишки, улыбчивого, но со вспыльчивым характером, IQ составлял всего 72 балла. Его невысокий рост стал одной из причин, по которой ему дали прозвище «Малыш Джесси». Другой было то, что его отца, мощного и крепкого автомеханика, называли «Большой Джесси». Его мать ушла из дома, когда он был маленьким. Джесси воспитывали Большой Джесси, несколько мачех, старших братьев и сестер, а также подруги отца. Он