канал Гольтынин. Не нравится мне вся эта возня вокруг него, но не могу понять чем. Надо разобраться, что именно и почему там не сходится. Интуиция у меня зря не просыпается, и уж тем более не начинает так орать.

- Надо, - и не подумал тот спорить. - Разобраться надо, особенно если интуиция. Вопрос в другом – в помощи. Как ты собираешься это делать? Прыгать в канал наперегонки с водолазами?

- Нет. Я – не собираюсь. Но есть ведь и другие варианты.

- Уви! – внезапно догадался Эльдар.

- Да. Он может оказаться не просто полезным, а незаменимым. Я даже знаю, чем именно.

- То есть переубедить тебя не получится?

- И не пытайся. Если уж новой мясорубки не избежать, в этот раз я бы предпочла оказаться среди тех, кто ее вертит, а не тех, кто в ней вертится.

- Меха-аник…

- А меня, князь, неизменно радует ваша способность удивляться очевидному.

- Туше, - поднял он руки. – Ладно, в качестве компенсации за свое… э-э… неизменное удивление, пойду совершу подвиг – попробую втиснуть вас, госпожа Зарвицкая, в список приглашенных к завтрашней беседе.

Глава тридцать седьмая 2

Порт, по которому мы с Эльдаром сейчас шли, оказался одним из немногих мест столицы, не изменившихся за последний год почти совсем. И да, мне было с чем сравнить – в свое время я дважды бывала в Галерной гавани, хоть она и считалась районом закрытым, полностью принадлежавшим министерству военных морских и воздушных сил. Первый раз я попала сюда еще с гимназическим классом – наши тамошние наставницы вообще любили устраивать различные познавательные экскурсии, на первый взгляд совершенно неподходящие молодым девицам. Вот и тогда подругам запомнилось лишь повышенное внимание морских офицеров к нашей юной черно-белой стайке в форменных платьях с крахмальными воротничками, а вот мне, конечно, совсем иное. Но так ведь и я – не они. «Меха-аник», - как многозначительно протянул бы Барятин.

Так что да, я, в отличие от подружек, запомнила и громадные ангары, с двух сторон обрамляющие берега вырытой еще при Петре прямоугольной искусственной гавани, и небольшую верфь напротив, и самое главное – громадные паровые суда на рейде в заливе с висящими над ними еще более громадными дирижаблями.

Но второе посещение этого места запомнилось мне еще лучше.

Случилось оно всего год с небольшим назад – мы приезжали сюда с Ромой, заключавшим с флотскими контракт на мои акумеры. Вот тогда нам и показали всю эту красоту не только издали и внешне, но и внутри, устроив экскурсию к двигателям и основным механическим узлам. Устроили, конечно, для Романа, но перепало и той непонятной барышне, которую он зачем-то с собой притащил. Пускали меня везде и искренне развлекались, глядя, с каким азартом я пытаюсь залезть абсолютно всюду – тоже своеобразный аттракцион, но уже для принимающей, так сказать, стороны.

Так что да, сегодняшнюю картинку мне было с чем сравнить. И сделать вывод, что флотским в самом деле удалось сохранить очень многое, хоть и не все. Большая часть дирижаблей – два десятка, не меньше – сейчас стояли на приколе, распятые и пришпиленные к земле толстенными швартовочными канатами, и загораживали своими тушами часть панорамы на залив. Вынужденно стояли, как я прекрасно понимала, потому что слишком многое в них было завязано на сильной механике. И сильных механиках, соответственно – без кое-каких наших штучек они даже в воздух подняться были не в состоянии.

- До сих пор не могу поверить, к кому мы идем, - незаметно поправила я юбку самого официального из своих нарядов и тут же покосилась на разряженного в пух и прах, но при этом столь же официального Барятина – темное ворсистое пальто, строгий костюм с жилетом и цепью от часов, белейшая рубашка с запонками и галстуком… И шляпа, конечно же. Как без нее? Хотя в мундире, уверена, в такой декорации он все равно смотрелся бы лучше.

- А я до сих пор не могу поверить, что и в самом деле взял тебя с собой! – не задержался тот с ответом. - Вы в курсе, Елизавета Андреевна, что мастерски вьете из меня веревки?

- Кто бы говорил, - мельком глянула я на купленное вчера колечко, в который раз прикидывая, не станет ли оно мешать мне в работе? Нет, не должно вроде – маленькое и тоненькое. Но пальчик оно окольцовывало тот самый – невестин. - Далеко нам еще?

Не то, чтобы я капризничала… просто пару минут назад поняла: изящные новые ботиночки на каблуке здорово трут мне пятку.

- Вон туда, - показал Эльдар на одну из двух совершенно одинаковых игл кроншпицев, видневшихся чуть впереди. Ту из них, возле которой было выстроено небольшое, зато очень гармоничных пропорций здание управления порта. Увы, но подъехать на авто прямо туда оказалось невозможно – вместо дороги и парковки, возле главного входа был выстроен лишь причал для катеров. Адмирал балтийского флота, даже когда находился в столице, предпочитал их любому другому транспорту.

А то, что встреча у нас будет именно с адмиралом, стало ясно давно. Дробышев мог сколько угодно играть в таинственность и секретики, но закончились эти игры сразу, как только он озвучил место, где нас будут сегодня ждать. Это в здании адмиралтейства кабинет мог оказаться каким угодно и чьим угодно, здесь же, в Галерной гавани, распоряжался только и исключительно он – Кирилл Евграфович Шерстаков.

И это именно он, едва получив свой пост еще два десятилетия назад, начал превращать захолустный Петербургский район, считай, совсем деревню, в то, что мы видели сейчас – оплот технического прогресса, неприступную крепость и… свою вотчину, в которой благополучно и пересидел весь этот жуткий год. По слухам, даже сумев сохранить часть своих сильных механиков. Жаль, не всех. И жаль, не самых талантливых – люди с настоящей искрой почти никогда не шли служить, предпочитая развивать собственное дело. А с военными, и флотскими в том числе, сотрудничать через контракты.

Вернее, пересидел относительно благополучно, кресло Морского министра Императорского флота он все же потерял, вместе с упразднением этой должности как таковой, сохранив лишь звание адмирала. Но