гувернантка, а матушка… Она наверняка знала про его любовниц. И про то, что она для него не более, чем « леди Малиш-Фахтов, наследница древней крови магов из числа дружины Царей Прошлого». Вот и все.

Борис сделал резкий, шумный глоток и беспардонно вытер рукава краем пиджака.

— Потом она умерла. Старые раны прогрессировали. Это ведь не просто ожоги, а магия… Пытались помочь… Не смогли. Матушка захлебнулась ночью в собственной крови. Что-то с легкими. До них добралась та дрянь, которой напичкал её лич, — Борис прикрыл глаза и замолчал ненадолго. Арди его не торопил. — Отец похоронил её в саду. Как домашнюю собаку… Ублюдок… — Фахтов скрипнул зубами. — И буквально на следующей неделе женился снова. А через восемь месяцев его новая жена родила. Мне тогда было десять. Всех пытались уверить, что это преждевременные роды, но когда матушка уже совсем занемогла, то папашка мой даже не скрывался. Он валялся с этой… этой… госпожой прямо в главной спальне, а матушка стонала в своей комнате.

Ардан смотрел в глаза Бориса и видел там… то, что, наверное, увидел бы в собственных. Увидел, если бы не годы, проведенные с Эргаром, Гутой, Скасти, Шали и Атта’нха.

Взгляд Бориса пылал жгучей, пьянящей жаждой мести. Самой дикой и коварной, которую только можно себе представить.

Нет, Арди никогда не прощал орков Шанти’Ра, но он не искал мести. В отличии от Бориса.

— На похороны приехали и Агров, — продолжил Борис. — Часть из них. Включая Иолая. Тот, стоя рядом со мной, позволил себе пошутить, что теперь я, наконец, могу перестать стесняться своей уродливой ведьмы и теперь у меня новая, молодая, красивая мать… мы тогда подрались. Пока нас не разняли, я ему хорошенько навалял. Лицо в месиво. У меня в руке даже несколько его зубов застряло, — Борис поднял ладонь, демонстрируя тонкие полоски характерных шрамов. — Затем помню смутно. Меня оттащил отец. Что-то говорил. Что-то обидное и глупое. Ну и я тоже поступил не очень умно. Хоть и приятно. Знаешь что сделал?

— Нет.

— Плюнул ему в рожу, — как-то пусто, блекло улыбнулся Борис. — Прямо при всех придворных и аристократах. Плюнул в эту красную, щербатую рожу герцога-адмирала южного флота. А затем назвал его новую жену ущербной потаскухой. То же мне… спала с герцогом при живой жене в их же доме… И плевать мне, насколько она там дальняя родственница Агров… Проклятье, да все аристократы кровью повязаны. Куда не посмотри — чей-нибудь троюродный племянник или пятиюродная сестрица.

— Тебя за это отлучили?

— Нет, — улыбка Бориса стала чуть более плотоядной. Почти такой же, как у Аркара. — Я дом сжег. Отцовский. Дождался пока тот укатит со своей девицей на очередной прием, выгнал всех слуг и… ты бы знал, Арди, как многое может сделать бочка масла для ламп и уголек из камина.

Борис снова замолчал, а Арди не торопил того продолжить рассказ.

— Наверное отец еще тогда, на похоронах, хотел меня отлучить, но пытался сохранить лицо, — Борис скривился, будто съел что-то кислое. — Делал вид, что старший сын просто потрясен похоронами. Но дом стал последней каплей. Как же — его «фамильное гнездо». До сих пор восстанавливает… ну, пускай развлекается, — Борис допил воду и налил себе еще немного. — Через три месяца после похорон, как и положено, ко мне приехал доверенный матушки. Я тогда жил в доме Елены. С её родителями. Они работали у отца. Отец Елены егерем, а матушка — старшей гувернанткой. Они взяли меня к себе, после того, как… — Борис сделал очередной глоток. — Доверенный матушки зачитал завещание и так я узнал, что у меня во владении оказался счет с просто неприличным количеством цифр в графе о наличности. Ячейки, заполненные книгами по Звездной магии, в том числе и коллекционными, а еще вот этот вот медальон. Больше я, дружище, не знаю. На этом мой рассказ, как говориться, все. Закончен.

Борис поднял стакан с водой будто тост сделал, выпил и поставил на стол.

— Извини, что закопал тебя под всей этой грязью и…

— Моего отца убили.

Борис замолчал и теперь уже Арди прятал глаза в стакане.

— На поселок, рядом с которым мы жили, напали орки. Отец спустился с горы, чтобы помочь. Орки бы всех перерезали. И детей тоже, а отец… он не смог заставить себя взять нас с матушкой и прадедушкой и подняться выше в горы. Спустился. Помочь.

Арди думал, что сможет легко рассказать эту историю. Особенно спустя столько лет.

Он ошибался.

Не смог.

Горло запершило.

— Помог?

Ардан кивнул.

— Он спас детей и половину поселка, а сам погиб.

— Ты видел?

Арди снова кивнул.

Борис выругался.

— Пытался найти убийцу?

— Судьба свела единожды.

— И?

Ардан, чувствуя, как пытаются вытянуться клыки под губой и как ногти режут пальцы, превращаясь в когти, тихо произнес:

— Он оказался сильнее.

Борис снова выругался, а затем хлопнул по столу и, будто не лорд, а заправский портовый работник:

— Ссаные лицемеры! — прокричал он во всю глотку, привлекая к себе внимание даже тех, кто шел по противоположной части улицы. — Твоему отцу должны памятник поставить и орден выдать… как и матушке моей. А что у них по итогу? Вот поэтому, Арди, я и не люблю всю эту аристократию, дворянство и прочий сброд. Вот закончу Большой, выслужусь в качестве военного мага, вернусь в столицу, займу свое место в Верхней Палате и, будь уверен, выпотрошу все это гнилое гнездо и…

— Лорд Фахтов, неужели мне послышалось? Вы замышляете измену короне?

К ним, выныривая из-за поворота, около которого и находилось кафе, подошел никто иной, как Великий Князь Иолай Агров собственной персоной вместе со всей своей свитой.

Глава 107

Иолай снял шляпу, обнажив черные волосы с белоснежными прядями и, будто вокруг не существовало никого, кроме него самого, опустился за соседний столик и развернулся в полоборота к Арди и Борису. В белоснежном костюме и красной сорочке, он выглядел несколько… странно и неуместно. Даже субтильные Захаткин и неприметный Шестов умудрились выглядеть чуть менее напыщенно и вычурно, чем их «предводитель». И столь же неуместно на фоне своих друзей-приятелей казалась госпожа-лорд Полина Эркеровская.

Посмотришь на такую и пожмешь плечами. Типичная представительница когорты дочерей аристократии. Тонкая, как струна, такая же вытянутая, с