из земли и упал ей точно на мизинчик. — Ай! Дядя! Гад! Козел! Прибью! Гад ползучий!!!

Все эти проклятия она посылала на мою голову, прыгая на одной ноге и схватившись за пострадавший палец, вызывая у меня еще больше приступов смеха.

— Все хватит… Больше не могу… — Просипел я через пару минут, успокоившись и стоя на четвереньках, держась одной рукой за живот, который по ощущениям чуть не надорвал. Да и лицо болело так, будто я шесть часов сидел на одном из семейных приемов и непрерывно улыбался подходящим ко мне гостям. Тот еще опыт.

— Ты меня обманул. — Услышал я обиженный голос Тоф, севшей рядом со мной. — Как ты это сделал?

— О, так значит тебе еще нужны мои уроки? — С усмешкой спросил я, повернув голову и взглянув в глаза племяшки.

— Я сейчас уйду. — Не оценив шутки, серьезно ответила она.

— Хорошо, хорошо. — Сев напротив нее по турецки, поднял я руки вверх. — Ты же помнишь, чьи вибрации мы чувствуем, когда ощущаем человека?

— Сердца. — Положив руку на грудь, ответила Тоф. — От каждого его удара тела людей немного вздрагивают. И чувствуя изменения в его ритме, мы определяем ложь.

— Верно. — Кивнул я. — Метод эффективный, но не идеальный. Ведь если человек верит, в то что говорит, то его сердце бьется ровно.

— Но как можно верить в собственную ложь? — Удивилась Тоф, почесав пальцем скулу.

— Легко. — С улыбкой сказал я, сделав глубокий вдох и выдох и начал говорить:

— Меня зовут Сунь Фань. Я женщина-плотник с Архипелага Огня и у меня из спины растет хвост. У меня есть брат, который любит есть дерево и запивать его морской водой. Его муж, огромный синий огр, Бажоу…

По мере рассказа моего выдуманного на коленке бреда, глаза Тоф постепенно расширялись, а рот открывался, показывая в каком шоке находилась племяшка.

— … и все мы живем большой дружно семьей в на вершине кристальной ели. — Закончил я через две минуты рассказ, довольно скрестив руки. — Ну как тебе?

— Что за бред⁈ — Вырвалось у Тоф, которая обвинительно тыкнула в меня пальцем. — Ты говорил правду! Все время!

— Это навык, которым обладает каждый уважающий себя аристократ, дорогая. — Ответил я, протянув руку и погладив ее по волосам. — Лгать настолько естественно, будто говоришь самую чистую правду. Так может и твой отец, и мама, и оба дедушки.

— Правда? — Задумчиво спросила Тоф, опустив голову к земле.

— Да. — Кивнул я, начав готовить Чи для следующей демонстрации. — Открою тебе небольшой секрет. Тоже самое можно провернуть и с нашей чувствительностью.

В этот момент я начал выпускать в землю волны Чи, слегка поднимая и опуская плечи.

— Дядя? — Непонимающе завертев головой Тоф, на лице которое сначала отразилось непонимание, а потом страх. — Где ты?

Сказав это она ударила по земле кулаком, отправив по ней волну Чи, из-за чего мне пришлось поднапрячься, чтобы не выдать себя.

— Куда ты пропал⁈ — Выкрикнула она, решив что меня рядом нет.

— Я здесь. — Ответил я, перестав поддерживать технику и появившись в восприятии племяшки, заставив ту вздрогнуть. — Я никуда не уходил.

— Да как ты это сделаешь, дядя⁈ — Взорвалась она, видать устав удивляться.

— Я же говорил тебе, что многому тебя научил. Многому, но далеко не всему. — Важно продекларировал я, подняв палец, вспомнив про одного снежного барса и его учителя-опекуна.

Правда этой техникой я овладел лишь недавно, из-за ее невероятных требований к контролю внутренний Чи. Дело в том, что сеймочуствительность построена на волнах, которые маги земли чувствуют благодаря контролю своей стихии. Но что такое волна?

Если отбросить большую часть физики, то это легкое смещение материи, под воздействием самых разных факторов, которая распространяется по более-менее однородной среде, постепенно затухая. Чувствуя эти смещения, а также самостоятельно создавая такие и напитывая их Чи, чтобы получать отклик при столкновении с другими объектами, мы с Тоф можем ощущать окружающий мир.

Размышляя об этом и, вспоминая школьный курс физики, я пришел ко одной интересной теории — а возможно ли гасить эти волны, делая мои шаги неслышимыми и необнаружимыми для сейсмочуствительности? В теории — да. Ведь существовал эффект, когда наложение друг на друга двух волн с одинаковыми фазами усиливало их эффект, а с противоположными, наоборот, нивелировало.

Загоревшись этой идеей три года назад, во время плавания на корабле на Северный Полюс, когда мне было нечего делать, я начал оттачивать этот навык. Попытки на ощупь подобрать то самое ощущение, позволявшее либо гасить, либо усиливать свои собственные «волны», затянулись надолго. Все же микроконтроль над стихией и энергией всегда был самым тяжелым в наработке параметром. Конечно талант, а точнее чувствительность к Чи, тоже играла свою роль, но не такую большую, как при исполнении традиционных ката.

Из-за этого нащупывайте правильного направления, а после закрепление получившегося результата заняли порядка двух лет, окончившись аккурат перед моим отбытием с Северного Племени Воды.

Много ли мне это дало? И нет, и да. С одной стороны я не стал сильнее как маг и боец, так и оставшись сильным мастером собственной стихии, овладевшим на среднем уровне большинством ее ответвлений, а с другой — мой контроль и умение создавать тонкие и детализированные конструкции шагнули на новый уровень.

Теперь я мог создавать из камня, металла, кристалла и песка скульптуры такой точности и детализированности, что даже самый предвзятый критик не смог бы придраться.

Хорошее достижение, пока я не вспомнил один из эпизодов сериала, в котором Тоф, особо не напрягаясь, за пару мгновений создала из песка точную копию Ба Синг Се. Сколько тогда должно было стукнуть племяшке? 12? 13? Удивительно, что после такого моя самооценка не повесилась на ближайшем дереве.

— Так почему тебя три года не было? — Спросила задумчивая Тоф, выдернув меня из собственных размышлений. — Ты вообще по нам скучал? Вспоминал?

— Каждый день, дорогая. — Сказал я, положив руку ей на плечо и прижимая ее к себе. Вырываться она, слава Духам, не стала, что значило о ее готовности меня выслушать. — Я вспоминал о вас каждый день, мечтая поскорее увидится.

— Но все равно не возвращался. — Нахмурившись заметила она. — Слишком увлекся магией. Она