В 1929 году ихваны, возмущенные жадностью и коррумпированностью саудовского суда, подняли восстание в городе Аль-Салба. Они требовали, чтобы король отрекся от своего материализма и изгнал иноземных неверных со святой земли. В ответ Абдул-Азиз отправил правительственную армию в этот город и уничтожил мятежников.

Когда в 1979 г. Советский Союз ввел войска в Афганистан, саудовский режим увидел возможность избавиться, хоть и временно, от ваххабитских воинов, которых он взращивал почти столетие. Благодаря экономической и военной поддержке со стороны Соединенных Штатов и тактической подготовке, которую обеспечила Пакистанская межведомственная разведка, Саудиты начали поставлять бесперебойный поток радикальных исламских боевиков (известных как моджахеды, или «те, кто совершает джихад») из Саудовской Аравии через Ближний Восток в Афганистан. Цель, как сказал советник президента Джимми Картера Збигнев Бжезинский, заключалась в том, чтобы «устроить для СССР его собственный Вьетнам»[29], затянув советскую армию на чужой территории в болото войны, в которой невозможно выиграть. Соединенные Штаты считали, что моджахеды – это важные союзники в большой игре, разыгрываемой против Советского Союза, и фактически называли этих боевиков «борцами за свободу». Президент Рональд Рейган даже сравнивал их с отцами-основателями США.

Никто в то время всерьез не думал, что этот сброд вояк действительно сможет победить Советский Союз. Моджахеды же отринули свои националистические (читай – исламистские) устремления, объединились и породили новый вид транснационального боевого движения в исламском мире под названием джихадизм[30].

В отличие от исламистов, которые остаются приверженцами делу построения исламского государства либо через участие в политической жизни, либо путем радикальной революции, джихадисты представляют себе будущее, в котором больше не будет никаких государств – исламских или иных. Джихадисты хотят создать мир, в котором все границы, делившие умму на разобщенные и удаленные друг от друга национальные государства, будут окончательно стерты, и разрушить стены культурной, этнической, национальной принадлежности, которые разделяют мусульман всего мира, чтобы снова объединить умму в глобальное сообщество, как того, по их мнению, желал Мухаммад.

В некотором смысле джихадизм – это просто возрождение панисламизма, исчезнувшего представления о достижении религиозного единства среди мусульманского населения во всем мире, но за тем исключением, что ислам, проповедуемый джихадистами, представляет собой ультраконсервативное сочетание активизма салафитов и пуританства ваххабитов, приправленное радикальной реинтерпретацией джихада как наступательного оружия, с помощью которого они стремятся господствовать в мире. В истинно хариджитском стиле джихадисты разделяют всех мусульман на «Людей Рая» (они сами) и «Людей Ада» (все остальные). Любой, чье толкование Корана и соблюдение шариата не соответствует модели джихадистов, считается ими членом последней группы, состоящей из отступников и неверных, которые должны быть исключены из священной общины Бога.

Джихадисты в первый раз ворвались на международную арену в 1990 г. после вторжения Ирака в Кувейт. В ответ на решение саудовского правительства пригласить американских военных для отражения сил Ирака, небольшая группа джихадистов восстала против королевской семьи Саудовской Аравии, назвав ее представителей коррумпированными выродками, которые продали интересы мусульманской общины иностранным державам. Эта группа, возглавляемая Усамой бен Ладеном и бывшим членом группировки «Исламский джихад»[31] Айманом аз-Завахири, сформировала террористическую организацию, получившую название «Аль-Каида» («база» или «основа») и через десять лет переключившую свое внимание от лидеров арабского и мусульманского мира на единственную оставшуюся сверхдержаву – Соединенные Штаты Америки.

После атак 11 сентября США взяли джихадизм под прицел, дав начало «войне с терроризмом». Страны Ближнего Востока – от Афганистана до Ирака и за их пределами – наводнили сотни тысяч американских военных и гражданских сотрудников, чья миссия заключается не только в искоренении и уничтожении джихадизма, но и в превращении всего Ближнего Востока в более современный, более умеренный, более демократичный регион. В отношении первой задачи Соединенные Штаты и их союзники добились определенного успеха. Международной террористической организации «Аль-Каида» был нанесен серьезный урон. Ее основатель убит; ее руководители в бегах; последователи почти все уничтожены. Она все еще может поддерживать некоторый оперативный контроль над операциями джихадистов по всему миру, но отнюдь не обладает ресурсами, которые были в ее распоряжении до 11 сентября. Такие действия, как мировое мусульманское восстание против Запада, кровавые операции «Аль-Каиды» и беспорядочное убийство женщин и детей, настроили подавляющее большинство мусульман всех классов, возрастов, течений и народов категорически против этой организации и ее идеологии.

Относительно второй цели – демократизации Ближнего Востока – действия Соединенных Штатов и их союзников обернулись катастрофическим провалом. То, как неуклюже и лицемерно продвигалась демократия в регионе, не говоря уже о религиозной поляризации и риторике о «столкновении цивилизаций», которая сопровождала миссию Америки по демократизации, – все это только еще больше подпитывало широко распространенную среди мусульман веру в то, что Соединенные Штаты стали новой колониальной державой на Ближнем Востоке и их истинное намерение заключается не в демократизации и распространении света цивилизации, а в христианизации исламского мира.

И все же, каким бы большим провалом ни обернулось продвижение демократии на Ближнем Востоке, до сих пор остается непреложным фактом то, что только подлинные демократические реформы могут подорвать призывы джихадизма и положить конец мусульманской воинственности. Как показали волны демонстраций за демократию, охватившие Ближний Восток и Северную Африку, надежда на мир и процветание в регионе зиждется на создании подлинного, построенного с учетом местной специфики, демократического общества. Именно от этого зависит будущее ислама.

«Во имя Аллаха Милостивого, Милосердного», – нараспев произносит пилот Iran Air, когда наш самолет идет на посадку в аэропорту Мехрабад в Тегеране. Вокруг меня в креслах оживленное движение. Женщины сидят, поправляя свои платки, следя за тем, чтобы их лодыжки и запястья были надлежащим образом покрыты, а их мужья протирают глаза после сна и начинают собирать вещи, которые их дети разбросали по проходу.