– Привычка... Вряд ли по следу пустят специально обученныхсобак... Каперанг, как ты с ней только уживаешься? Язычок, что бритва...

– Это мое дело, – хмуро сказал Мазур. – Вроде быоб этом уже поговорили на совещании... Лучше скажи, что там с м о и мснаряжением?

– С каким?

– Ты что? – уставился на него Мазур. – Я имею ввиду акваланг и все прочее.

– А... Извини, башка от этого Мерлезонского балета совсемсоображать перестала. Все в порядке, снаряжение на подходе.

– Нюхом чую, конкуренты уже идут к Чукумано, – сказалМазур. – То, что произошло с нами в городе, нельзя назвать иначе, какнервной суетой...

– Согласен, кто же спорит, – откликнулсяФрансуа. – Пошли, а то освобожденная от драконов принцесса н а с т о я щ ую нервную суету устроит...

Он как в воду смотрел. Едва они появились, Лара обрушилась спопреками, громко сетуя, что они исчезли куда-то на целый час, бросив двухбеззащитных девушек, имевших все шансы либо быть съеденными дикими зверями,либо попасть в лапы не менее жуткой погони.

– Тихо! – вдруг шикнула Ольга таким голосом, что Ларатут же заткнулась. – Влад, а что означает, если на горизонте движетсярозовое пятно? Приближается с той стороны, куда мы едем...

Все трое, не сговариваясь, схватились за автоматы. Надвинувсвоего «Филина», Мазур щелкнул кнопкой. Розовое пятно могло означать лишь одно– приближалось нечто, активно излучавшее тепло...

– Машина, – сказал он тихо. – В прямой видимости.Свернуть некуда, драпать поздно...

– Господи, господи... – Лару прямо-таки затрясло.

– Подожди, – сказал Франсуа, кривясь. – Не хнычь.Одна машина – это несерьезно... А ну-ка в лес все! Я остаюсь, если что – самисообразите...

Он сунул пистолет под рубашку, нетерпеливо махнул рукой.Остальные кинулись за толстые стволы. Франсуа, дождавшись момента, когда попалв сноп фар, принялся с озабоченным видом осматривать левое переднее колесо,потом, прикрывая глаза ладонью, шагнул навстречу машине, замахал рукой.

Мазур положил ствол автомата на подходящий сук.Распорядился, не оборачиваясь:

– Оля, если эта плакса начнет орать, зажми рот вовремя, а?

– С удовольствием, – отозвалась Ольга.

– Скоты, – бросила Лара, но послушно умолкла.

«Английский она, во всяком случае, знает неплохо, –отметил Мазур, – мы ж по-английски сейчас говорили, быстро, бегло, не нарусском школьном английском – на н а с т о я щ е м...»

Машина остановилась, визгнув тормозами. Хлопнули все четыредверцы, на дорогу высыпали люди, вооруженные кто «гарандом», кто короткимавтоматом. На служителей правопорядка они не походили ничуть.

Громкие вопросы на испанском. Франсуа что-то отвечает безтени смущения, пятеро сгрудились возле него, тычут в грудь стволами...

Кацуба вдруг нажал на спуск, срезав двух крайних. Тут жеФрансуа невероятным прыжком ушел из полосы света во мрак, и оттуда полыхнулижелтые вспышки. Опомнившись, Мазур тоже стал стрелять. Все кончилось в какие-тосекунды. Сзади вновь завелась Лара, похныкивая с надрывом.

– Пора делать ноги... – сказал Кацуба, присмотревшись,опустил автомат. – А, ты ж не понял ни черта... Они хотели, чтобы Франсуас ними поехал в Тилькару, там, мол, разберутся, что за птица. После чегоникаких недомолвок не осталось...

* * *

...Примерно через полчаса джип угодил передними колесами вприсыпанную густым слоем листьев рытвину так, что передняя подвеска приказаладолго жить. Все произошло так неожиданно, что Мазур не успел ничегосообразить, – только что сидел, напряженно глядя вперед, и в следующий мигдорога дернулась перед глазами так, словно кто-то пинком выбил из-под него земнойшар, шлем звучно грохнул о крышу, потом бросило вниз, прибор ночного виденияпребольно стукнул по носу, из глаз посыпались искры, и Мазур на секунду ослеп.Проморгавшись, он обнаружил, что мотор заглох, машина застыла неподвижно, рядомот боли шипит сквозь зубы Ольга, а дорога перед глазами как-то странноперекосилась. Даже их крашенная под блондинку обуза не успела от неожиданностизахныкать.

Распахнув дверцу, он выскочил, рывком поправил шлем, сгорячаповел автоматом вправо-влево – показалось сначала, что в них влепили изгранатомета. Чушь, ни грохота, ни вспышки не было...

Джип прочно угнездился передними колесами в рытвине. Чтоназывается, дуракам везет... Когда через пару минут выяснилось, что без хорошооборудованной мастерской нечего и думать вернуть вездеход к жизни, Ольгасмущенно понурилась.

– Ничего, – великодушно сказал Франсуа, похлопав ее поплечу. – Честное слово, я бы тоже проехал по этим листьям, как поасфальту, кто же мог предположить...

– Да ты понимаешь, дура, что наделала! – взвизгнула Лара.

– Ничего особенного, – хладнокровно сказалФрансуа. – Переходим в пехоту, только и всего. С каждым могло случиться...

Они стояли посреди узкой дороги, в густой тени, высоко надголовой сияли крупные звезды, и отовсюду доносились лесные шумы – скрипучие крикиночных птиц, шуршание, хруст, обезьяньи вопли. Лару прямо-таки трясло –впрочем, и Мазур чувствовал себя неуютно, хоть и не показывал этого, конечно.

– Где мы, как полагаешь? – спросил Кацуба.

– Примерно здесь, – сказал Мазур, светя на картуфонариком. – До Панамериканы километров около десяти, а еще в десятидолжна быть деревня... Дж... Джа...

– Якораите, – поправила Ольга, заглянув в карту. –Так произносится. Все не так уж и плохо, обычно в каждой деревушке на Трассеостанавливаются автобусы местных линий. Деньги у меня есть. Вот только доБарралоче нам придется добираться с несколькими пересадками...

– А Куэстра-дель-Камири? – спросил Мазур. – Что-тоя второпях не соображу, как читать ваши названия...

– Вот она. Километров пятьдесят от Якораите.

– Значит, судьба, – сказал Мазур.

– Боже ты мой! – истерически рассмеялась Лара. –Я-то думала, пришлют серьезных людей, профессионалов, а здесь – такаяпридурошная компания...

Мазур внушил себе, что обижаться на нее не следует, –девчонка, судя по всему, хлебнула горького по самые уши, сама не своя, ожидает,что отважные рыцари в сверкающей броне неким чудом во мгновение ока переправятее к родным березкам, – и никаких иных вариантов допустить не согласна.Бывает. От нервов и пережитого. Интереснее другое – вот сейчас окончательноможно сказать, что она не имеет ни малейшего отношения к серьезным конторам: вглаза назвать их непрофессионалами мог лишь человек, абсолютно чуждый и г р ам, привыкший судить о «спешиэл форсиз» лишь по голливудским фильмам...

– И много профессионалов вы на своем веку видели? –спросил он спокойно.