Он убрал телефон и присоединился к полицейским, которые прочесывали чащу. Весь лес сверкал десятками фонарей, отовсюду слышались приглушенные голоса. Так они прошли порядочный кусок леса и вышли на опушку. Впереди виднелись дома. Оттуда к вышедшим из леса людям поспешили несколько человек в форме. Как видно, майор Глухов успел организовать оцепление по периметру лесной зоны. Но Гуров был уверен, что все эти усилия напрасны. Киллер оказался проворнее и смышленее их, сумел уйти от погони.

– Ладно, полковник, погуляли по лесу, свежим воздухом подышали – и хватит, – сказал он, обращаясь к Крячко. – Поехали в гостиницу. Попробуем подвести итоги дня, наметим планы на завтра. Мы с тобой…

Лев не успел закончить фразу – у него зазвонил телефон. Номер был незнакомый.

– Гуров слушает, – сказал он.

– Товарищ полковник, это оперуполномоченный старший лейтенант Жуков, – сообщила ему трубка солидным баритоном. – Мне майор поручил вам доложить, когда я этого чиновника до дома сопровожу. Вот я и докладываю.

– Напомни мне, о каком чиновнике идет речь, – попросил Лев. – А то я в них путаться начинаю.

– Речь идет о сотруднике разрешительного отдела, Крупнов его фамилия, – ответил Жуков. – Мне было приказано встретить его на проходной и проводить домой. Вот, я встретил, проводил. Зашел вместе с ним в подъезд, поднялся на нужный этаж – он на восьмом этаже живет. В общем, проводил до самых дверей, сдал жене на руки. А потом поднялся еще на верхнюю площадку, посмотрел, что там и как. И мне не понравилось, что я там увидел.

– И что же тебе не понравилось, старший лейтенант? Штукатурка отвалилась?

– Если бы штукатурка, товарищ полковник, – ответил Жуков. – Там люк на чердак открытый стоит. Можно пройти в другой подъезд, подняться на крышу, а затем проникнуть в этот подъезд сверху. Проникнуть, спуститься к квартире Крупнова, сделать там свое черное дело и тем же путем уйти. Даже если внизу кто-то будет дежурить, охранять Крупнова, он ничего не заметит.

– И что же ты предпринял, Жуков? – спросил сыщик.

– Ну, я тут позвонил в одну квартиру, в другую… Нашел одного рукастого мужика, он мне вынес железную трубу и кусок проволоки, и мы с ним вдвоем этот чердачный люк заблокировали. Так что теперь никто этим путем не пройдет. О чем и докладываю. Можно оставить этот объект или дежурить здесь до утра?

– Нет, до утра не надо. Иди домой, Жуков, отдыхай. Спасибо тебе за инициативу.

Лев убрал телефон и посмотрел на Стаса:

– Все же золотые у нас ребята служат. Честное слово, золотые! Хоть каждому второму медаль выдавай!

– А что, хорошая идея! – отозвался Крячко.

В начале двенадцатого два друга и напарника сидели в номере Гурова и пили свежезаваренный чай с бутербродами. Когда каждый выпил по стакану, Крячко наполнил чайник заново. За едой о делах не разговаривали. Было заметно, что Гуров о чем-то напряженно думает. Когда он съел четвертый бутерброд, приготовленный Стасом, и его рука начала искать на тарелке пятый, Крячко спросил:

– Слушай, а ты сегодня снова не обедал?

– Обедать? – Видно было, что такая мысль Льву сегодня в голову не приходила. – Нет, не было такого, – покачал он головой. – Некогда было. Сначала побеседовал с одним застройщиком, имевшим большой зуб на покойного Котова, потом звонил в Москву, генералу…

– Это еще зачем потребовалось? – спросил Крячко.

– С Киршером надо было увидеться. И я увиделся, даже кое-какие сведения от него получил. Потом имел по поводу этой встречи содержательный разговор со следователем Железновым…

– Могу себе представить! До оскорблений небось дошло?

– А вот и не угадал. Вначале, конечно, наша беседа была похожа на ругань, но расстались мы вполне мирно. Кажется, я сумел убедить господина следователя в нашей правоте. Теперь нам обещано всяческое содействие.

– Да быть того не может! – воскликнул Стас. – Как тебе это удалось?

– Я же говорю – убедил, – ответил Гуров. – Вот, значит, пообщался со следователем, потом встретился с девушкой Анжелой…

– А это еще что за фигура? Хотя бы красивая?

– Не сказал бы. Страшно вульгарная и жадная, это невооруженным глазом видно. Ее нашел все тот же Удальцов. Эта Анжела сыграла важнейшую роль в убийстве Котова. Киллер ее подкупил, и она согласилась звать на помощь, заманить чиновника на стройплощадку. Скорее всего, киллер ее бы тоже ликвидировал как опасную свидетельницу. Однако у Анжелы оказался развитый инстинкт самосохранения, и она убежала. В результате у нас теперь есть фоторобот убийцы, и есть свидетель, который может восстановить картину убийства Котова.

– Это замечательно, – отозвался Крячко. – Но я хочу тебе сообщить, что у нас кончилась колбаса. Давай я соберусь и быстренько сбегаю в магазин.

– Нет, не надо никуда бегать, – ответил Гуров. – Лучше посиди и послушай. Нам надо проанализировать картину, как она сложилась к настоящему времени. Итак, мы установили, что в преступную группу, которая спланировала и осуществила убийства трех человек, трех карточных партнеров, входили тоже трое.

– А откуда это известно?

– В основном все от той же Анжелы. Убегая со стройплощадки, она видела бегущего к этому месту человека, как видно, привлеченного ее криками о помощи. Легко догадаться, что это был Котов. Но я еще вызову эту Анжелу, пусть опознает погибшего. Так вот, за Котовым спешил еще один человек. По всей видимости, это был помощник киллера. В его обязанность входило встретить Котова возле проходной администрации и «пасти» его до стройплощадки. Может, он и другие поручения выполнял, не знаю. Ну и, конечно, имелся организатор и заказчик – тот, кто придумал всю эту схему, нашел киллера и его помощника и поставил перед ними задания.

– Но наличие заказчика ты вычисляешь чисто логически? – спросил Крячко.

– Да, свидетельских показаний о нем у меня нет. Пока нет. Но, надеюсь, завтра они появятся. Во всяком случае, я знаю, где искать заказчика.

– И где же?

– В одной из двух групп: или среди бизнесменов, «обиженных» Котовым, или среди его сослуживцев.

– Вот как? Очень интересно. Но почему ты все время говоришь только о Котове? У нас убит министр, убит крупнейший ресторатор, однако ты почему-то сводишь все к убийству начальника отдела землепользования…

Гуров ответил не сразу. Он допил чай, некоторое время разглядывал стакан, словно надеялся найти ответ на его дне. Затем поставил стакан на стол и произнес:

– Понимаешь, чем больше я вникаю в это дело, тем крепче становится убеждение, что убийство Котова здесь – главное звено. Так заставляют думать рассказы о нем его сослуживцев. Он был в администрации своего рода белой вороной. Чиновник с большими полномочиями, не берущий взяток, вообще не имеющий никаких предпочтений… Такой человек многим мешает.