– Например, он мог мешать банкиру Киршеру, – заметил Крячко. – Ты не проверял, его банк не берет в залог земельные участки? Или еще какие-то операции с землей не проводит?

– Нет, не проверял, – ответил Гуров. – Я вижу, ты в чем-то согласен со следователем Железновым.

– Нет, но согласись, как-то это странно, – горячо заговорил Крячко. – Существует группа друзей. Ну, может, и не друзей, но давних приятелей, занимающих разное общественное положение. И играющих в карты на деньги. На большие деньги! И вот троих из них убивают в течение нескольких дней. В живых остается только один. Разве не может возникнуть подозрение, что этот оставшийся в живых и есть заказчик всех убийств? Так что в чем-то я могу понять следователя Железнова.

– А я не могу, – возразил Лев. – И дело не в том, что он сам смертельно боялся за свою жизнь, боялся, что станет четвертой жертвой, запер себя в «комнату страха». Такой приступ паники любой может изобразить. Нет, дело не в страхе Киршера, а в отсутствии у него каких-либо мотивов для убийств. Нет этих мотивов, понимаешь! Железнов два дня копал, копал – ничего не нашел. Улики вроде есть, только очень странные, а мотивов нет. А мы с тобой знаем, что убийств без мотивов не бывает.

– Если только мы не имеем дело с маньяком, – заметил Стас.

– Да, но маньяки не убивают чиновников. Ладно, давай спланируем завтрашний день. Я по-прежнему намерен заниматься Котовым и его окружением. Надо, наконец, встретиться с его вдовой. И еще раз побывать в администрации, провести второй раунд опросов, на этот раз копнуть поглубже. Остальные силы надо бросить на поиски киллера. Он залег на дно, но мне кажется, что настоящего, глубокого убежища у него нет. Он приезжий, его наняли для совершения убийств, после чего он должен был уехать. Но мы не дали ему скрыться, и теперь он затаился, чтобы при первой удобной возможности улизнуть из Сарматова. Так что бери Удальцова, Щербинина – и ищите эту лису. Нора у нее неглубокая, без запасного выхода.

– А Глухов чем будет заниматься?

– Майор пусть занимается убийствами Приходько и Галустяна. Там еще много чего не выяснено. Такая вот диспозиция. А теперь – на боковую!

Гуров твердо решил поставить встречу с вдовой Котова на первое место. Но когда удобно звонить? Ведь не в восемь же утра? Так что после завтрака Лев сидел у себя в номере, решая, звонить вдове сейчас или чуть позже, когда ему самому позвонили. Это был майор Глухов.

– Доброе утро, Лев Иванович! – приветствовал он Гурова. – Могу сообщить хорошую новость.

– Что, ты арестовал убийцу Приходько и он уже дал признательные показания?

– Этого пока нет. Зато я нашел камеру, на которой осталась запись с этим фальшивым разносчиком пиццы.

– А, с тем, который зачем-то ходил на кухню у Приходько! И где ты нашел эту запись?

– Представляете – аж за три квартала от дома Приходько! Я прочесал весь этот их чертов поселок и все-таки нашел эту камеру. Может, вы подъедете, сами посмотрите? А уж на основании этого будете делать выводы.

– Правильно мыслишь, майор. Через десять минут буду.

Они с Крячко спустились к машине, вместе доехали до управления, после чего Стас отправился в комнату, где собиралась опергруппа, а Гуров проследовал в кабинет Глухова. Запись уже была выведена на монитор, и, как только Лев вошел и сел перед компьютером, майор включил изображение.

На экране Гуров увидел узкую улочку между коттеджами, клумбу перед домом, ажурную ограду. Но вот в кадр слева вошел человек с пакетом в руках. По тому, как стремительно шагал, его можно было принять за мужчину. Но когда неизвестный повернулся, открылось лицо, которое скорее могло принадлежать девушке: густые волосы соломенного цвета, на голове кокетливая шапочка… Правда, глаза неизвестного скрывали большие темные очки, так что судить об его облике было трудно. И тут началось преображение. Девушка сняла кокетливую шапочку, бросила ее в пакет. Затем взялась за копну соломенных волос, потянула – и сняла парик. Открылась мужская голова, покрытая ежиком черных волос. Затем неизвестный достал тряпку, провел ею по губам – и их форма удивительным образом изменилась. Губы тоже стали мужскими – узкими, твердыми. Неизвестный глянул по сторонам – не видел ли его кто-нибудь, – потом подхватил свой пакет и быстро вышел из кадра.

– Ну, что скажете? – остановив изображение, спросил Глухов. – Кажется, перед нами тот самый человек, которого вчера преследовала вся полиция Сарматова?

– Нет, майор, это другой, – покачал головой Лев. – А это еще больше повышает ценность данной записи. Перед нами сообщник киллера. Скорее всего, он следил за Котовым в день убийства. Наверняка выполнял еще какие-то поручения убийцы. Они действуют вдвоем, и этот, на экране, – номер второй. Портрет номера первого у нас уже есть, теперь появился и его напарник. Пусть ваши специалисты попробуют установить его внешность, как он выглядит без очков. Я знаю, что такая технология существует, вы сможете это сделать. А потом пробейте этого человека по вашим базам. Мне кажется, он местный, из Сарматова. Возможно, он у вас проходил. Тогда у нас будет имя и несколько адресов, где мы начнем искать их обоих – и первого, и второго.

– А почему вы думаете, что он местный? – поинтересовался Глухов.

– Квалификация бандитская у него низкая, – ответил Лев. – Ты не заметил, ведь он даже не обратил внимания на камеру? «Номер первый», за которым мы вчера гонялись, не допустил бы такого прокола. Нет, этот парень – мелкая сошка. Возможно, он проходил у вас в связи с кражей, или угоном, или чем-то подобным.

– Вас понял, – кивнул Глухов. – Сейчас сделаем. Думаю, к концу дня будет готово.

– Вот и ладушки. А я займусь вдовой. Как ее зовут?..

Лев открыл блокнот и нашел нужную страницу. Вдову Дениса Котова звали Марина Григорьевна. Здесь же имелся ее телефон. Он набрал номер и после долгой серии длинных гудков услышал усталый женский голос:

– Я слушаю.

– Это говорит полковник Гуров из Москвы. Я расследую убийство вашего мужа. Я уже беседовал с его начальником, с сослуживцами. Мне необходимо встретиться также и с вами. Мог бы я сейчас подъехать?

– Прямо сейчас?

– А что, у вас какие-то дела? Вы заняты? Тогда назначьте удобное для вас время, и я подойду.

– Нет, никаких особых дел у меня нет… – замялась Марина Григорьевна. – Хотела сегодня выйти на работу, но с утра чувствовала себя… в общем, неважно себя чувствовала, и начальство разрешило мне еще один день посидеть дома. Так что вы можете приехать. Если это, конечно, нужно. Только боюсь, что я ничем не смогу вам помочь…

– А мне кажется, сможете, – ответил Лев. – Я буду у вас через полчаса.

Гуров знал, где искать дом, в котором жил Котов, – рядом с городским парком и той самой стройплощадкой, где был найден его труп. Дверь ему открыла женщина чуть старше тридцати лет. Она была красива – когда-то, видимо, очень красива, но сейчас неожиданно постигшее горе состарило ее.