– С возвращением, – ухмыльнулся Джефф, и Коул, стоящий рядом, помог мне сесть. Я ощутила влагу на лице – кажется, по нему бежали слезы.

Может быть, Асат – это все-таки врата перерождения, а не забвения… Может быть…

Ох, Джулиан…

– Спокойно, – повторил Диего уже мягче, тоже устроившись вместе со всеми на полу и придерживая меня за плечо, чтобы я не вскочила. Но я и не собиралась никуда вставать: ноги так дрожали, что коленки стучали друг о друга. – Ты в Шамплейн. Все в порядке…

Вокруг была все та же гостиная, прежде затопленная водой с настоем трав, а теперь же заботливо прибранная и укрытая десятком мокрых полотенец. Тюльпана переминалась с ноги на ногу у барного глобуса и жевала губы так остервенело, что я почти поверила, что она испугалась за меня. Здесь собрались почти все: не было лишь Зои и Сэма, но их голоса доносились откуда-то сверху. Морган тоже сидела на полу, только поодаль от остальных. Не моргая, она смотрела на мое жемчужное кольцо. Я тут же тоже перевела на него взгляд: если в Дуате жемчужина стала черной, то здесь она оставалась розовой.

– Диего целый час не мог вытащить тебя из Дуата! Что там произошло? – нахмурился Исаак, протискиваясь между некромантом и Коулом, чтобы набросить одеяло на мои голые плечи.

– Это! – воскликнула я, как только вернулся голос, и, стянув с пальца кольцо, швырнула его в дальний угол гостиной. Коул проследил за ним тоскливым взглядом, и мне пришлось пояснить: – Оказывается, не только я чувствую Паука, но и он чувствует меня. Тварь пришла за мной в Дуат и чуть не затащила в забвение! Джулиан… Он… – Я осеклась и тряхнула головой, вытирая предательски соленые щеки.

– Там был Паук?! – переспросил Коул, и его ладони мягко обхватили мое лицо. Краем глаза я увидела в зеркале комода, что кожа у меня пепельно-синяя, как у покойницы: не то от холода (ведь я была в одном нижнем белье), не то от последствий Дуата.

– Теперь понятно, почему ты не могла вернуться, – сказал Диего, постучав перстнем по подбородку. – Как неупокоенные души диббуки не подчиняются законам Дуата. Но этот диббук, видимо, может еще и управлять им… Любопытно. Похоже, пока Паук жив, тебе больше не стоит туда ходить.

– Надо было подумать об этом раньше! – рассвирепел Коул, едва не схватив Диего за грудки. – Ты ведь некромант! Хоть бы предложил снять с нее это чертово кольцо, раз оно приманивает к Одри Паука…

– Дело не в кольце, – сдержанно ответил Диего, скривившись от тона Коула. – Хоть сними его, хоть сожги – привязь останется. Заклятие Invenire есть в гримуаре каждого ковена. Я думал, Одри в курсе, что оно работает в обе стороны и связывает самих людей, а не только предметы… Черт, все-таки надо было тебе закончить обучение!

Я почти не слушала их. Голова трещала, в ушах звенело, а спину нещадно саднило, будто я проехалась ею по острым камням. Во рту даже не было слюны, и, заметив, как я причмокиваю пересохшими губами, Морган подорвалась:

– Я сделаю тебе чай! С майораном. Он точно поможет.

Я не была уверена, что мне способно помочь хоть что-то: слова Диего о том, что чем дольше ты находишься в Дуате, тем серьезнее последствия, оказались невероятно правдивы. Глянув на часы, я удивилась: мы начали ритуал еще в полдень, а закончили лишь к пяти. В Дуате время тянулось, как жвачка, и все же уходило сквозь пальцы. Удивительно.

– Мы уж подумали, придется искать новую Верховную! – фыркнула Тюльпана в своем репертуаре, наконец-то справившаяся с нервозностью. Топнув каблуком, она пригрозила Диего пальцем: – Больше никакой некромантии! Если бы охотника не оказалось рядом…

– Да-да, не надо благодарностей, – хмыкнул Джефф в ответ, сложив руки на груди. – Вовремя я вернулся, ничего не скажешь.

– Спасибо, – произнесла я растерянно, но мозг отказывался соображать. Обведя взглядом всех присутствующих, я вдруг опомнилась: – А кто сейчас сидит с Ферн?! Тюльпана, ты же не…

– Она жива, – отмахнулась та не без досады в голосе. – Я попросила Дария присмотреть за ней. – Искусанные фиолетовые губы тронула недобрая улыбка. – Ей наверняка сейчас очень весело…

– Мне не удалось найти Микаэлла, – сказала я тихо, чувствуя теплые руки Коула, придерживающие меня под ноющую поясницу. Лишь они не давали мне упасть обратно на пол. – И еще я потеряла твою фигурку, Диего.

– Не беда! Это ведь была всего лишь проекция, – улыбнулся он и вытащил из кармана фигурку, идентичную той, что была со мной в Дуате. Лазурная юбка, смоляная шевелюра, розовый венок и череп вместо лица.

– Фух, хорошо, а то ее затянуло в Асат. Точнее, как бы сказать, она улетела…

– Подожди. Что? Улетела? Сама?.. – Лицо Диего резко осунулось, будто отражая пережитые годы войны и Великой депрессии. Загорелые руки обмякли, опустившись вдоль тела, а сам он тихо забормотал: – Ох, Микаэлл… Нет…

– Что еще ты видела в Дуате, Одри? – спросила Тюльпана требовательно. Ей, как всегда, было не до сантиментов.

– Кажется, с каждой новой жертвой Паук становится сильнее, – прошептала я. – В этот раз он был размером с фургон Джефферсона, без шуток! Чем больше эта тварь ест, тем опаснее становится. Нужно разобраться с ним как можно скорее…

– Кому чай?

Я обернулась, но вовсе не на голос Морган, а на дребезг фарфора, раздавшийся следом. Это разбились чашки из веджвудского сервиза, посыпавшиеся с серебряного подноса. Как и он сам, чашки покатились по полу, раскалываясь еще в полете от магии, выстрелившей во все стороны напоследок.

Ужас обвился вокруг шеи петлей, и я поняла, что не могу двигаться. Никто не мог. Лишь Диего встал на ноги, но сделал всего шаг и замер тоже – прямо на середине комнаты с протянутыми руками. Потому что понял: слишком поздно.

Его лицо исказилось, как исказилось и лицо Морган от боли.

– Дарий, – выдохнул Джефферсон, медленно поднимаясь с табурета. – Что ты наделал?

Морган издала влажный хлюпающий звук, глотая кровь, капающую изо рта. Маленькие побелевшие ладошки легли на лезвие меча, что торчало у неё из солнечного сплетения, пронзив насквозь. Стоя за ее спиной, Дарий крепко держался за эфес фалькаты, дожидаясь, пока тело Морган не сделается ватным. Лишь когда крови набралось так много, что она, пропитывая подол платья, побежала по ногам девочки, он выдернул меч и позволил Морган упасть.

Она трепыхалась всего мгновение, пытаясь ползти по осколкам фарфора, а затем внезапно стихла, прижавшись щекой к деревянному полу. Карие глаза с зелеными прожилками остекленели, уставившись нам на ноги, прямо как у того глупого бобра, которого Диего подарил ей на день рождения.

– Что не так, Джефф? – спросил Дарий, вытирая лезвие запачканного меча о штанину. – Мы ведь за этим и приехали – разобраться с Эхоидун. Раз у тебя кишка тонка, то я сделал всю работу за двоих. А теперь поехали домой. Разнесем по миру благую весть: с магией покончено!

Смерть Морган была похожа на заход солнца.