Хмыкнув, Денис вскочил, очень быстро натянул ботинки, куртку и шапку, глянул в глазок и, не заметив на лестничной клетки никого, вышел вслед за Ольгой. Когда он украдкой выглянул из парадной, девушка уже заворачивала за угол. Денис вышел из укрытия и последовал за ней. Вынырнув из двора, он нашел ее почти сразу, своей легкой, будто лебединой походкой она направлялась в сторону моста.

— К метро, что ли идет? — пробубнил Денис, и тихой тленью последовал за ней.

Когда до пешеходного перехода оставалось метров триста, ему показалось, что перед Ольгой мелькнуло что-то белое. Денис потер глаза, присмотрелся, но ничего не разглядел; расстояние было внушительное. Но вот когда девушка почти дошла до светофора, парень заметил, как из-за ее спины уходит вправо большое белое облако. Оно повернулось к нему, сверкнув красным и Денис на мгновенье замер, поняв, что слежка была двойной. То есть Ольга-то, конечно, за Белым не следила, а просто шла, а вот он следил за ними обоими.

Решив, что отступать глупо и уж лучше оправдываться, чем так и сидеть в неведении, Денис пристроился за компашкой шумных малолеток и продолжил свою охоту.

Белый, и правда, вел Ольгу к метро и Денис подумал, что там вести слежку будет сложнее. Но на его счастье день был будний, а время — час-пик. Затерявшись в толпе, он наблюдал как бесцеремонно волк проходит сквозь невидящих его людей, как они ёжатся, будто от холода, как Ольга внимательно следит за ними.

«Что она высматривает? — думал Денис, — может ждёт когда кто-нибудь заметит, наконец, Белого и начнет визжать в панике или тыкать пальцем?»

Его предположение подтвердилось, когда в вагон зашел удивительно долговязый, тщедушный парень и, заметив волка, сверлящего его своими жуткими газами, стал ошалело озираться по сторонам, недоумевая, видимо, от того, что все прочие пассажиры никак не реагируют на зверя. Не найдя поддержки ни в одном из отсутствующих взглядов, долговязый попятился к выходу, судорожно теребя в руках томик Пауло Коэлья и пулей вылетел из вагона, как только открылись двери.

Ольга и ее поводырь последовали за несчастным. Денис, поспешил за ними. Так они и шли по платформе Ломоносовской; беспрестанно оглядывающийся парень, волк и на почтительном расстоянии от него Ольга, будто бы не видящая, что преследуемого сейчас кондрашка хватит. Денис же спрятался за дверной нишей и осторожно следил за честной компанией из далека, а когда они добрались до эскалатора, припустил следом за ними.

На улице он нашел их без труда, правда, Белый в слежке уже не учувствовал, видимо, он исполнил свою работу и дальнейшую полагалась делать Ольге. Она стояла рядом с долговязым у пешеходного перехода, а волк на противоположной стороне. Интереса к людям он больше не проявлял, отвернулся и демонстративно разглядывал витрину, будто его всерьёз могли интересовать напомаженные барышни рекламирующие парфюм.

Держась в тени толпы, Денис постарался подойти к переходу как можно ближе. Когда ему это удалось, он заметил, как Ольга нагибается к долговязому и что-то говорит ему указывая на Белого. Тот сначала внимательно слушал, а потом встрепенулся и давай руками махать, будто нечистую от себя отгонял. Тогда Ольга решительно взялась своими тоненькими ручками за его плечи и как следует встряхнула истерика. Парень пришел в себя, а может наоборот, ещё больше удивился происходящему, но за вытянувшейся рукой Ольги все же проследил. Проследил за нею и Денис, поэтому заметил, как девушка показывала на Белого, что шел прямо сквозь не замечающую его толпу.

Глаза долговязого округлялись все больше и больше, а Ольга тем временем, встав на цыпочки, нашептывала ему что-то на ухо. Но вот загорелся зеленый и людская масса хлынула вперед, унося с собою и долговязого и Ольгу. На какое-то время Денис потерял их из виду, а когда углядел в толпе желтое пятно Ольгиного пуховика, парочка уже подходила к дверям кафешки.

Быстро перебежав на нужную сторону, он мельком заглянул в окна заведения. Отлично, Ольга сидела спиной к дверям, значит он сможет тихонечко подсесть за соседний столик и (рискуя, конечно, быть замеченным) подслушать их разговор. Купив с соседнем киоске газету и, проделав в ней маленькую дырочку, он зашел внутрь, взял у стойки кофе, и уселся прямо за беседующей парочкой. Развернув газету, он принялся наблюдать и слушать.

— Я понимаю, что Белый сильно тебя напугал, — говорила Ольга долговязому, который лихорадочно пил воду. — Но он не причинит тебе вреда.

— Я в этом сильно с-сомневаюсь, — прозаикался парень, — Ты не видела, как он на меня с-смотрел! Да он просто п-порождение преисподнии!

Ольга протянула ему свой стакан с водой, который ей дали вместе с кофе, и накрыла его нервно выстукивающие по столу пальцы своей рукой.

— Нам кажется, — заговорила она, — что зло повсюду, и от того добро не может истребить его. Но на самом деле, все, что ты можешь осязать, видеть и слышать, рождено из одного источника, имя которому — Любовь. А зло — это лишь иллюзия, она возникает от того, что люди пока не в силах видеть всю целостность картины мироздания. Они расчленили свой мир, и изучают по кускам. Они сталкиваются с трудностями и неправильно истолковывают всё происходящее, постоянно ограничивают себя и в конечном итоге, становясь жертвами заблуждений. Но когда ты вдруг видишь, что твой страх — это порождение ошибочного восприятия, ты понимаешь, насколько он никчёмен. Вот тут-то и происходит магия света. Истина не борется со злом, она его просто растворяет, потому как оно — лишь мираж в пустыне. А теперь подумай, если зло — это всего-навсего заблуждения, то, кому они принадлежат?

— Л-людям, — немного успокоившись ответил парень, иссушив и Ольгин стакан с водой.

— Совершенно верно. Тогда представь Вселенную и человека в ней.

— Он н-ничтожно мал, — констатировал парень.

— Как и все зло по отношению к любви. Все окружающее нас пространство гармонично и разумно, в нём нет места страху или невежеству. Эти качества свойственны лишь земным обитателям, а они, как ты сам сказал, — лишь песчинки в масштабах Вселенной.

— Н-намекаешь на то, что любви в миллиарды раз б-больше?

— Именно. И она ни с кем не сражается, она просто разливается бесконечным потоком, развинчивая заблуждения. Тебе только и надо настроиться на этот поток и плыть в нем.

— Это не так-то п-просто.

— Я не говорила, что это легко. Потому-то я и здесь. Я помогу тебе и таким как ты.

— Это к-каким таким? — насторожился долговязый.

— Тем, кто видит другой мир, — пояснила Ольга, вероятно, имея ввиду Белого.

Парень задумался, а вмести с ними и Денис погрузился в пучины собственных мыслей. Он пытался анализировать доводы Ольги, ему пока с трудом верилось в то, что нет, на самом деле, никакой борьбы между добром и злом, а есть только знание и понимание, препятствующее распространению зла. Привычный шаблон, устойчивая матрица, в которой Денис просуществовал всю свою жизнь, не желали ломаться вот так с ходу. Мозг рождал новые и новые идеи несоответствия, тужился разбить в дребезги то положение вещей, что демонстрировала Ольгина теория. Да и долговязого, видимо, одолевали те же мысли, потому как он спросил: