что его новая подружка отвлеклась, а теперь ещё и обиженно насупилась, требовательно заявил Денька.

— Да ты что?! Ладно, давай посмотрим, чего бы тебе хотелось на завтрак, — опускаясь в пододвинутое Томом кресло вместе с ребенком и начиная увлеченно изучать с ним меню, отозвалась Мия.

— Ты что-нибудь будешь? — раздалось заботливо над головой, когда я неожиданно оказалась единственной, кто проигнорировал папку с представленным в ней ассортиментом блюд.

— Наверное, нет. Я не особо голодна, если честно.

У меня и правда не было аппетита. Очевидно, всему виной стресс после ночной беседы.

— В таком случае есть один разговор. Может, прогуляемся?

— А дети? — оглядев стол со всеми присутствующими, поинтересовалась я.

— Мы за ними присмотрим, — поспешил заверить меня Том.

— И скучать не дадим, — поддержала Мия, тут же крепче прижав к себе Деньку, от чего тот сразу расплылся в довольной улыбке и принялся сам ластиться к темной.

— Не говоря уже про то, что мы достаточно взрослые, чтобы самим о себе позаботиться, — с важным видом заявил Никита.

— Ладно, раз так, — отозвалась я, все ещё не до конца уверенная, правильно ли поступаю, оставляя детей на этих двоих.

— Не волнуйся. Мы не далеко. Только до моего кабинета. Хочешь, кофе нам туда закажу?

— Не нужно. Спасибо, — уже догадываясь, о чем именно пойдет речь, холодно произнесла я. И не думая скрывать своего отношения к будущей беседе, резко поднялась с кресла, прежде чем, не оглядываясь, направиться в главный холл, а оттуда к лестнице. Чувствуя присутствие Лура позади себя, тяжело вздохнула, морально готовясь отстаивать твердо принятое ещё полчаса назад после разговора с детьми решение. Что-то подсказывало — оно кое-кому не только не понравится, но ещё и разозлит. Тем не менее, Ворти придется принять мой выбор вне зависимости от того, будет он с ним согласен или нет.

***

— Присаживайся. Поговорим, — раздалось прежде, чем я услышала, как дверь за моей спиной закрылась.

— Не вижу смысла. Лур, послушай, я не останусь, — произнесла и, встретив его вопросительный взгляд, поспешила пояснить: — Я знаю о твоем разговоре с моими детьми. Сегодня утром Люба с Никитой мне все рассказали.

— И что они решили? — с вызовом поинтересовался мужчина, делая шаг мне навстречу.

— Тебя это не касается. За них отвечаю я. А следовательно, значение имеет лишь мое решение, — заявила, стараясь держаться как можно увереннее.

— И твой ответ… — еще сильнее приблизившись, начал собеседник, а потом плотно сжал губы и принялся терпеливо дожидаться продолжения уже в моем исполнении.

— Нет.

Я чувствовала, как внутри стоящего передо мной мужчины медленно закипала злость. Видела это по плотно сжатым кулакам и недобро блеснувшим неестественным голубым светом глазам. По его шумному дыханию и тяжело вздымающейся даже через костюм груди. Каким-то чудом оставшись стоять на месте, продолжала мысленно уговаривать себя, что на сей раз я справлюсь. Не поддамся на его уговоры и отстою свое решение уехать, потому что так надо. Так правильно. Для всех. Но чем больше я пыталась себя в этом убедить, тем меньше верила. И даже знала, кто именно был в этом виновен. Часть меня, подобно Луру, не хотела сдаваться. Она все ещё верила — счастье возможно. Вот только как, если нас разделает проклятие? Если мужчина даже прикоснуться ко мне не может.

— Почему? — прогремел вполне логичный вопрос, вырывая из собственных сумбурных мыслей. На том, каким тоном он был произнесен, старалась не концентрироваться.

— Не могу, — вопреки своему намерению держаться уверенно и холодно, произнесла жалобно. Все, на что меня при этом хватило — это мужественно встретить взгляд небесно-голубых глаз.

— Почему? — снова спросил Ворти.

— Это неправильно.

— Почему? — продолжал допытываться мужчина.

— Да что ты заладил? Почему-почему? Потому что! — не выдержав, воскликнула я.

— Ответь на вопрос.

— Мне здесь не место, ясно тебе?

— Ошибаешься. Как раз здесь твое место, — продолжать гнуть свою линию темный.

— Да откуда тебе это знать?!

— О, я знаю! И на сей раз мой черед решать, остаться тебе или уехать. Поэтому спешу довести до твоего сведения — ты остаешься.

— Это еще почему? — даже не сразу заметив, как поменялась ролями с собеседником и сама начала задавать вопросы, поинтересовалась я.

— Потому что один раз ты уже это сделала. И чем все закончилось? Твой муж мертв, младший ребенок чуть было не погиб от неизвестной никому кроме моей сестры болезни, а взрослые…

Тут мужчина внезапно осекся и ненадолго замолчал. А потом и вовсе сделал глубокий вдох и продолжил уже сдержаннее:

— Уезжая год назад, ты сказала, что если когда-нибудь вернешься, все изменится. А ещё — что не станешь больше скрывать, чего в действительности хочешь. Поэтому я спрашиваю последний раз. Почему ты снова твердо вознамерилась от меня сбежать?

— Потому что я не поверила ему из-за тебя! Как и не захотела простить того, чего он не делал! А все потому, черт побери, что мечтала сюда вернуться! Тайно надеялась — сейчас он сам меня бросит и тогда моя совесть будет чиста! Поэтому теперь мне стыдно, мать твою, за всю эту ложь. Но знаешь, что самое страшное? Знаешь?! Мне теперь даже извиниться за нее не перед кем. Потому что его больше нет! Нет! НЕТ! Понимаешь?! И мне придется со всем этим жить.

Я выкрикивала фразу за фразой мужчине прямо в лицо, чувствуя, как мне на удивление становится все легче и свободнее дышать. Наконец-то нашелся тот, кому я смогла открыться. Поделиться тем, что терзало душу и сердце все эти долгие месяцы беспросветной тоски, боли и непрерывной борьбы за жизнь того, кого я просто не могла позволить себе потерять. Только не Дениса, Любу и Никиту. Ведь они — все, что у меня осталось. Дети и стоявший напротив мужчина, любви которого я больше не заслуживала после того, как подло обошлась с Максимом и его чувствами. Вот только, кажется, Лур думал иначе. Более того, моя чересчур эмоциональная речь его нисколько не впечатлила. Только ещё больше разозлила. Или раззадорила. Не знаю. Теперь по каменному лицу собеседника уже трудно было что-либо прочесть.

— Ты ни в чем не виновата, — делая шаг ко мне, тем самым вынуждая отступить назад, начал мужчина. — И уехала, чтобы сберечь семью. Мне жаль, что с тобой все это произошло. Но прошлого не изменить. Вот только это не повод хоронить вместе с ним еще и свое будущее. Ты выполнила одно из своих обещаний, Алиса, и только что сказала, чего в действительности хочешь. Осталось последнее. Сделай это и начни новую жизнь.

— Что сделать? — продолжая медленно пятиться от