вместе с папой, мамой и сестрой… СТИХИЯ!!! Печально, конечно… Но, так часто бывает.

Наклоняюсь вбок, пытаясь глянуть в его глаза и мне это на мгновение удалось:

— Ты хочешь высечь море, Миша⁈ Море успокоится, войдёт в свои берега и, снова будет ласковым и нежным — в нём будут купаться дети и, по нему будут плавать яхты с белоснежными парусами… А как в этой истории будешь выглядеть ты⁈

Не дождавшись ответа:

— Как полный дебил.

После довольно продолжительной паузы — пусть осмыслит ранее услышанное:

— Ежели ты хочешь отомстить конкретным виновникам смерти твоих близких… То, ты — даже тупее, чем я о тебе думаю!

Наконец, у Барона непроизвольно вырвалось:

— Почему?

— Спрашиваешь «почему»? Хорошо, время ещё есть — сейчас поясню… Ты читал книжку «Граф Монтекристо», Миша?

— Читал.

Я её тоже читал… В очень далёком детстве. Сразу скажу: мне она не понравилось, как и «Война и мир» и, прочие — тому подобные «преступления и наказания». «Воды» в них много и запятые неправильно расставлены… Хахаха! А позже, когда сам «бумаготворчеством» грешить стал, всё удивлялся: как обычными гусиными перьями по бумаге — без всякого «Microsoft Office», можно написать такой объём — да ещё и, вычитывать, редактировать и переписывать Бог весть сколько раз⁈

Уму непостижимо.

— Если ты читал «Граф Монтекристо», Миша, то должен знать — что у главного героя этого произведения… Этого, как его? У Эдмунда Дантона…

— Эдмона Дантеса, — поправляет.

— … Разве? «Дантес», тот нашего Пушкина вальнул — а этого звали именно Эдмунд Дантон.

Мишка упрямо:

— Нет, его звали Эдмон Дантес!

— Да, не в том суть! У главного героя этого романа была схожая с твоей проблема и, он решил отомстить своим обидчикам. Всю историю рассказывать не буду — ты её знаешь, начну с момента побега…

Внимательно слушает.

— Итак: хитромудрым способом покинув «домзак» строгого режима на острове, Эдмунд долго плывёт нагишом по морю, теряет силы и уже готовится сделать «буль-буль» — пойдя на корм средиземноморским тупорылым акулам…

Опять перебивает:

— Откуда в Средиземном море акулы, да ещё и «тупорылые»⁈

— Тебе не всё равно? Ну, положим: из Чёрного моря — через Босфор и Дарданеллы приплыли… Легче стало⁈

—???

— … Как были в вышиванках и с трезубом — так и приплыли. Ты меня слушать будешь или только перебивать?

Невольно улыбается и:

— Буду слушать.

— Утонуть он не успел — его заметили с судна контрабандистов. Нашего героя подбирают, поят, кормят, одевают и укладывают спать в капитанской каюте. Проснувшись полный сил, наш герой режет тупым ножом капитана, стреляет из его мушкета всю команду и на захваченном корабле плывёт в родной город, чтоб отомстить обидчикам.

— Да, не так…

— Подожди, я ещё не закончил: не успел он пришвартоваться, как его схватывают и после короткого — но справедливого суда, гильошируют на городской площади под весёлое улюлюканье толпы черни… И поделом ему — ибо, дебил!

— Да, не так же всё было!

— Это я про тебя рассказывал, а не про этого Дантона!…Ты пей, пей чай Миша — а то остынет.

Однако, ему не до чая — глаза как у филина!

— На самом же деле, Эдмунд этот — в отличии от тебя, был человекам умным. Потихоньку помаленьку — не делая подобно тебе резких движений, шаг за шагом, он с самого «дна» поднимается в «высшее общество» и, дождавшись подходящего момента, хорошо подготовившись… КРАСИВО И С ИЗЫСКОМ(!!!) свершает возмездие.

Тот, пылко возражает ссылаясь на благоприятные обстоятельства:

— У него было богатство завещанное стариком!

— У него — в отличии от тебя, Миша — мозги были! А ты б, все богатства мира профукал бы — по скудости ума… Уверен, именно поэтому — Господь не послал к тебе старика с картой, на которой сокровища зарыты.

Насупился и молчит.

— Вот сам подумай — если есть чем: приехал бы ты в Питер на этом «Бразье» (если бы доехал!) и, дальше что? Кто убил твою мать и сестру — кому мстить ты знаешь?

— Они спрашивали про отца и показали ордер из ЧК — на его арест и обыск квартиры.

— Хм… Яков Блюмкин тоже показывал германскому послу какой-то «ордер», перед тем как кинуть в него бомбу. Скорее всего, всё же это были обычные бандиты — возможно из анархистов, пусть даже и с каким-то липовым ордером.

— Матрос, пролетарий и жид… — со злобой, — я их морды хорошо запомнил.

— Надо говорить «еврей», Миша, — мягко поправил, — хотя да… Среди евреев жидов тоже хватает! Как бы там не было, какие-то документы по этому делу должны остаться в архивах ВЧК — большевики переняли от старого режима российскую бюрократию и даже значительно её развили. Если ордер был настоящим — там должно найтись постановление об аресте с фамилиями исполнителей, если липовым — материалы расследования преступления. Было расследование? Тебя допрашивали чекисты с улицы Гороховой?

— Не знаю, я сбежал — меня тоже хотели убить… Стреляли… Нет, я сразу же на вокзал, на поезд и поехал на Юг к отцу.

— Понятно… Материалы по расстрелам в Крыму тоже должны в архивах сохраниться — такие «дела» без соответствующих резолюций и постановлений с подписями не делаются. Ну и, как ты до них — до чекистских архивов, собирался добраться, Миша?

Молчит.

— Нет, всё же ты — тупой, зря я с тобой связался.

Злится и выйдя из себя, вопрошает:

— А как бы ты на моём месте поступил? Забыть и простить, что ли⁈

Коротко хохотнул:

— «На твоём месте»⁈ На твоём месте, Миша — я б хорошо учился в школе! И тогда бы, я знал бы историю всех революций и алгоритм их развития… Чтоб, предугадать наиболее благоприятный момент для свершения мести.

Злится, психует — но тем не менее, «насторожил» уши.

— Любая революция — истребив своих врагов, рано или поздно начинает пожирать своих детей — революционеров. Все цивилизованные страны через это прошли и наша Россия — не исключение.

Как бы мысленно прикидывая, задираю голову и уставясь на быстро темнеющее небо с резко выступившими на нём звёздами — пророчествую аки Нострадамус:

— Лет пятнадцать ещё и, начнётся… Где-нибудь в году, эээ… Тридцать седьмом. А кто будет осуществлять этот «процесс»? Да, те же самые карательные органы: ВЧК-ГПУ — в которые