Если бы чародей умел убивать взглядом, Ари упала бы замертво рядом с Маарит. Повернувшись к Тигу спиной – Ари даже мысленно не могла назвать его Румпельштильцхен, – девушка подошла к Себастиану и упала в его объятия.

– Ты спас меня, – прошептала она.

– Я последовал твоему примеру: говорил быстро, сделал выгодное предложение и выполнил последний пункт твоего плана, – ответил Себастиан.

Ари услышала в его голосе нотки безысходной печали. Она откинулась назад и положила руки ему на плечи, тревожно вглядываясь в лицо. Измученным видом Себастиан напомнил ей Тадда. Брат тогда сказал, что не в силах смотреть самому себе в глаза.

– Расскажи мне, что произошло, – попросила она.

Себастиан объяснил, как Тиг использовал тела, забрав души, и как он собирался завладеть ее телом. Поведал, как убедил Тига вернуть Ари душу, пока не поздно, но только в обмен на сотню других душ, собранных до полуночи.

– Я выполнил приказ, – сгорбившись под гнетом вины, сказал Себастиан. – Я обманул работников Тига, заставил их подписать договор и забрал их души. Я не знал, как иначе остановить Тига, твой план был нашей последней надеждой.

Себастиан закрыл глаза:

– Я больше ничего не мог придумать. Я не мог заставить Тига повиноваться мне, потому что у меня не было договора с его именем. Я выбрался из кабинета и унес твое тело, однако Тиг согласился бы сойтись со мной лицом к лицу, только чтобы забрать обещанные ему души.

– Себастиан, – сказала принцесса и замолчала, дожидаясь, пока юноша посмотрит ей в глаза. – Спасибо тебе.

В эти два коротких слова Ари попыталась вложить переполнявшие ее чувства. Восхищение храбростью, с какой Себастиан в одиночестве противостоял жестокому чародею и совершил невероятное, потому что жертва в сотню душ помогла бы освободить мир от Тига. И сожаление о том, что ему пришлось сделать выбор и в одиночестве вынести все трудности.

Себастиан приник к Ари и прошептал:

– Их кровь на моих руках. Мы должны заставить Тига вернуть им души.

– Так и будет.

Ари обернулась к Тигу, который молча смотрел на них горящими злобой глазами.

– Скажи, надо ли быть рядом с телом, чтобы вернуть в него душу? Или ты можешь сделать это, не выходя из дома?

Тиг пожал плечами. Себастиан в три огромных шага подскочил к колдуну, схватил его за горло и поднял над полом.

– Отвечай четко и ясно, или я с тобой такое сотворю, что мой собственный отец испугается!

– Не волнуйся, – мягко остановила его Ари. – Если я прикажу, Румпельштильцхен сам разорвет себя на части.

Тиг поднял на Себастиана испуганный взгляд.

Ари встала перед чародеем.

– Ты можешь вернуть души в тела на расстоянии? Отвечай яснее, или я велю тебе сломать собственные пальцы… по одному.

И как ей пришло в голову такое? Однако, судя по лицу Тига, угроза возымела действие.

– Я могу вернуть души в тела, не сходя с места.

Себастиан достал из кармана чародея мерцающий флакон и открыл его.

– Верни им души.

Тиг плюнул Себастиану в лицо.

– Верни. Им. Души. – Сложив руки на груди, Ари разъяренно смотрела на чародея.

Тиг дернулся, но ослушаться приказа не смог. Заклинание против воли сорвалось с его языка, и из волшебного флакона показались струйки светлого дыма.

– Они ищут выход, – сказала Ари, и Себастиан торопливо распахнул окно. В комнату ворвался соленый морской ветер, а дымок из флакона вылетел на свободу. Ари и Себастиан следили за сотней светящихся лент, спешащих в Косим-Талас. Подняв флакон повыше, Себастиан показал Ари души, все еще запертые внутри.

– А что будет с ними? – тихо спросил он. – Их тела истлели. Им некуда возвращаться.

– Мы не оставим их в заточении, – ответила Ари и приказала Тигу: – Освободи эти души.

– Зачем? – огрызнулся он.

– Затем. Пусть обретут новое будущее. Выпусти их.

Тиг снова произнес заклинание, и новые облака туманного света вылетели в окно.

– Прощай, Кора, – прошептал Себастиан.

Ари приникла к его плечу, глядя вслед светящимся струйкам дыма, летящим к темному небу, к звездам.

– Осталось еще одно, последнее желание, – задумчиво сказала девушка.

– Хочешь, я сам это сделаю? – спросил Себастиан.

Да, она хотела бы… но он столько раз исполнил невозможное. Шрамы раскаяния останутся с ним навсегда. Пришла ее очередь совершить самое трудное. Ее очередь получить шрам на душе.

– Подожди меня здесь, – ответила Ари и отошла, оставив любимого на морском ветру в лунном свете.

Она приблизилась к Тигу и окинула его взглядом – сюртук разорван, трубка валяется на полу.

– Что ты можешь сказать в свое оправдание?

Колдун ухмыльнулся:

– Извинений за Клео и лавочника не дождешься. И о договоре с твоим братцем я ничуть не жалею.

Гнев, бушевавший в груди Ари, утих. Перед ней стояла ясная цель. Зло должно исчезнуть. Сандрэйлль достоин свободы.

– Знаю, чего ты попросишь, – усмехнулся Тиг. – Наверное, хочешь сделать Сандрэйлль главным из королевств. Хочешь богатства, ждешь…

– Я хочу, чтобы ты отпустил свою душу на волю, – тихо сказала Ари.

Тяжелые, будто камни, слова дались ей непросто, но, когда чародей умоляюще вскинул на нее глаза, Ари не нашла для него ни капли сострадания.

Тиг не пожалел Клео. Не пожалел Тадда. Он никого никогда не жалел.

Рот чародея распахнулся в беззвучном крике боли, его кожа засветилась, ослепительно-яркие лучи света собрались в груди и вырвались наружу. Ари отвернулась от упавшего с глухим стуком тела и подошла к Себастиану. Вместе они смотрели, как душа Румпельштильцхена, покачавшись на ветру, поднялась выше деревьев и полетела над морем к далекому острову Ллоренаэ.

Они еще долго стояли молча в звездном свете. Ари склонила голову на плечо Себастиана и крепко взяла его за руку.

Наконец, он безмятежно, с доброй улыбкой взглянул на принцессу.

– Готова?

Ари улыбнулась в ответ.

– Готова.

И рука об руку они вышли в лунную ночь и направились во дворец.

– Не знаю, смогу ли я… – Себастиан подергал воротник шелковой рубашки и оглянулся на дверь из дворцовой библиотеки в сад.

– Конечно, сможешь. – Ари поправила Себастиану галстук и ласково хлопнула его по руке, когда он вновь потянулся к воротнику.

– Там целая толпа придворных.