включая пробуждение Хелены. Когда она открыла дверь, то застенчиво улыбнулась и поблагодарила его. Малкольм, который всегда вставал раньше всех в коридоре, кроме Эндрю, был за завтраком, и они догнали его.

“Вчера никто не мог найти вас, чтобы подтвердить эту возмутительную историю Педро. Вы действительно провели пару дней с моделями в Париже?”

“Да, мы ходили. Ну, я провел день в Лувре с молодой леди, которая показывала мне окрестности. Понятия не имею, как Педро провел это время. Я видел его только за ужином ”.

Малкольм рассмеялся.

“Я не могу поверить, что его история правдива. Откуда ты знаешь всех этих людей?”

Эндрю вкратце рассказал о своей истории с Манон и об их удивлении, когда они узнали, что у нее есть работа. Ну, не столько об их удивлении, сколько об их замешательстве, потому что они на самом деле ничего не знали о Hermès.

“Я думал, Эбигейл выпотрошит Педро, когда он сказал это так невинно. Она полностью увлечена модой и тому подобными вещами и была потрясена тем, что вы двое держали эту землю в своих руках, а вам было даже наплевать ”.

“О, Малкольм, есть забота, а есть еще и забота. Я провел день с манекенщицей ростом шесть футов, с ногами до подмышек. Вы бы видели, как на нас смотрели в музее. Мы действительно немного выделялись ”.

“Я просто предупреждаю вас, Эбигейл захочет услышать всю историю”.

“Я не думаю, что это правда, Малкольм, ты видел ее со мной. Я не думаю, что я ей действительно нравлюсь, так что, думаю, я буду в безопасности. Возможно, как часть большой группы, но она ни за что не собирается оставлять меня один на один ”.

Малкольм выглядел немного шокированным небрежным обращением Эндрю к самой красивой женщине в колледже, но это было правдой. Единственный раз, когда Эбигейл разговаривала с Эндрю наедине, это был вопрос о его знаниях в области компьютерных наук.

“Я никогда не замечал. Я просто счастлив, когда она мне улыбается”.

“Что ж, ты меня превосходишь. В любом случае, на этот раз Педро не преувеличивает, и его история правдива ”.

После завтрака Эндрю упаковал свою форму волонтера в рюкзак вместе с примечаниями к первому семестру и направился в библиотеку. 10 часов спустя он был у Адденбрука на своей второй смене в семестре. Он работал, помогая медсестрам в палате, заезжая, перенося, просто в целом был для них собачьей упряжкой. Палата представляла собой одну и ту же душераздирающую смесь возрастов с детьми на всех этапах лечения. За время, проведенное в библиотеке, а затем в палате, беспокойство Эндрю по поводу своего характера и поведения улеглось. У него не было никаких проблем, у этих детей были проблемы, и ему нужно было никогда об этом не забывать. Было почти 11.00, когда автобус высадил его в центре города, и Эндрю прошел мимо Будки Портье в Большой двор, избегая пьяных, спотыкающихся студентов, когда они выходили из бара. Во вторник утром, после того как Хелена снова разбудила его, за завтраком в коридоре по-прежнему были только он и Малкольм.

“Куда ты вчера пропал? Люди искали тебя весь день”.

“Я пошел в библиотеку, хотел убедиться, что готов к этому семестру, и начать просматривать свои записи с первого семестра”.

Малкольм выглядел испуганным.

“Вы провели весь день в библиотеке?”

“Да. Послушайте, я не ожидаю, что все или кто-либо другой на самом деле будет относиться к моему курсу так же, как я. Это моя работа, и я стараюсь работать по 50 часов в неделю. Так что да, я усердно учусь и буду заниматься до середины июня. Изучение материала успокаивает меня, и я получаю от этого удовольствие. Это делает меня самым тупым мерзавцем здесь? Мне все равно, хотя, вероятно, так и есть.”

“В том-то и дело, Эндрю, что ты не скучный. Ты по-своему забавный”.

“Почему ты встаешь так рано, Малкольм? Я знаю, что во время семестра у тебя такой же напряженный график по утрам, как и у меня, но почему ты встаешь так рано”.

“В основном по привычке. Когда ты вернешься в колледж сегодня вечером?”

“Я покину библиотеку в 4.30, так как мне нужно перекусить, как только откроется зал, чтобы вовремя перейти в OTC”.

“Вы не возражаете, если я присоединюсь к вам сегодня в библиотеке? Мне будет полезно привести в порядок все свои вещи к четвергу и подумать как об этом семестре, так и о моей доработке”.

Малкольм был порядочным парнем. Некоторые язвительные комментарии избавили его от привычки пялиться на женскую грудь, и теперь он был просто еще одним прилежным студентом Колледжа. Они были дружелюбны, в конце концов, они ходили на занятия каждое утро, но также были разными людьми. Они тусовались как часть группы в выходные вечером, но никогда не заходили дальше этого. Почему? Эндрю не смог толком объяснить некоторые дружеские отношения и различия между ними. Навья, Найджел, Хелена и он сами познакомились в первый же день и остались друзьями. Джастин несколько раз приглашал Эндрю погостить у своих родителей, несмотря на то, что на самом деле они почти не тусовались. Педро был просто веселым парнем, возбужденным, но не надоедливым, и это была тонкая грань, по которой нужно было идти. Часто в этих вещах не было никакой науки, просто так получалось. Малкольм был тем, кого Эндрю видел почти каждое утро, но их дружба была искренней, но поверхностной, если так можно выразиться. В любом случае, они занимались в библиотеке и в тот вторник, и на следующий день. Когда они возвращались в колледж, Малкольм был странно счастлив.

“Я рад, что решил заняться этим, Эндрю. К черту всю учебу, но разобрал все свое дерьмо и подшил. Семь чертовых часов дерьма, но это необходимо. Возможно, я действительно посмотрю кое-какие заметки завтра ”.

Допрос за ужином в тот вечер был отложен. Тот факт, что Эндрю не появлялся с момента своего возвращения в субботу, чтобы подтвердить или опровергнуть историю Педро, заставил всех осыпать его насмешками, когда они садились за ужин. Чтобы просто посыпать соль на рану, Навья и Елена, в рамках четко спланированного хода, обе надели свои шарфы.

“Эндрю, пожалуйста, скажи нам, что Педро выдумал всю эту историю. Ты действительно провел пару дней в Париже с двумя великолепными моделями?”

Голос Найджела звучал так жалобно.

“Почему ты не веришь Педро? Я имею в виду, посмотри на это лицо. Такое надежное”.

Педро