во всем виноватая ИРА. Но вот то, что при таком раскладе возможность получения основного приза становилась совсем уж призрачной, было недопустимо. Так же недопустимо, как не сделать ничего и отпустить цель, за которой они охотятся уже целый месяц.

— Чарли восемь, — решился командир. — Одна "мягкая" пуля. Максимально скрытно и аккуратно.

— Принято, — ответили в рацию. Спустя несколько секунд в наушниках раздался тихий хлопок. Только если знать, куда смотреть, можно было заметить, как дернулось лежащее на асфальте тело.

— Реакции нет. Повторяю, реакции нет.

Командир достал рацию и нажатием пары кнопок вызвал своего начальника. "Код семьдесят один пятнадцать, — тихо произнес мужчина в микрофон. Выслушав отзыв продолжил доклад. — Нас опередили… Да… Да, это точно… Нет, не наши, поэтому проконтролировать оказалось невозможным… Принято. Информация?.. Подать сигнал? Не рано ли?.. Да… Эвакуация? — здесь несмотря на свой самоконтроль в тоне мужчины прорвалось напряжение. — Принято… — расслабившись произнес он. — Хорошо… Нет… Послать сообщение незамедлительно? Но… Да, да. Так точно… Исполняю…"

— Отбой, парни. Сегодня работу сделали за нас. Секциям "Браво" и "Чарли" экстракция по варианту альфа. Нам — "лукулл", так что своим бабам сможете с чистой совестью сказать, что не помните, как пили! Первому и второму звену продолжить наблюдение. Сейчас начнется самое интересное. Остальным — уборка!

Команда среагировала на получение такого приказа радостными выдохами и улыбками. Конечно, терять кусок памяти и употреблять наркотики (пьянеть придется на полном серьезе и в кратчайшие сроки, для чего в комплект снаряжения были включены "заряженные" соответствующей химией напитки) было неприятно, но этот вариант был намного лучше прочих. Ведь помимо плана действий "лукул", маскирующего наблюдателей дружеской пирушкой, существовали и совсем другие. Например, "красный", согласно которому следовало оказать нападающим максимально серьезное сопротивление с использованием любого носимого вооружения, вплоть до гранатометов. Или, еще хуже, "Сэтон". В "красном" была надежда перед смертью захватить с собой врага, а в этом каждый боец спецгруппы ради сохранения тайны был обязан без всякого промедления принять быстродействующий яд, дабы не попасть в руки врага живым.

Тем временем на улице начался натуральный театр. Откуда ни возьмись, около тела появляются десятки констеблей. С учетом того, что полицейского микроавтобуса не было, а до ближайшего места, где он мог незаметно для наблюдателей на крышах остановиться, было как минимум семь минут ходьбы, одного этого факта хватило бы занять сообразительного человека мыслями "здесь что-то не то". Наемники же этому, как, впрочем, и творящемуся далее на их глазах чуду — как быстро и равнодушно расходится еще мгновение назад крайне возбужденная толпа, как исчезает куда-то труп, как на асфальте не остается горелого пятна, а воздух становится чист и свеж — ничуть не удивились. И сомнениями не терзались — они просто знали.

Спустя четыре минуты все было кончено. "Констебли", разойдясь парами, начали звонить в двери окружающих место происшествия домов, чтобы "снять показания свидетелей". Поняв, что больше ничего интересного не произойдет, командир приказал.

— Боб, Джон, снимайте и убирайте камеры. Майкл, записи — как обычно, вниз. Док, картинки в этот раз все не влезут. Прячь. Но не так, как в прошлый раз, а чтобы можно было легко найти! Остальные — маскировка. На стол соберите, мусора накидайте, алкоголем побрызгайте — все как обычно. Что замерли? Работаем! Работаем в темпе, парни. И чтобы когда войдут "констебли", все были пьяны, как шотландец, перепивший в пабе трех ирландцев! И секундомеры, секундомеры не забудьте!

— Такие приказы, шеф, я готов выполнять каждый день! — со смешком ответил один из бойцов, и команда начала привычно и слаженно действовать.

Часть отряда достала прочные водонепроницаемые капсулы положительной плавучести со встроенным радиомаяком, в которые аккуратно поместила пленки и микрофильмы. Эти капсулы ждет "увлекательное", но недолгое путешествие по канализации. В паре кварталов отсюда в канализационном коллекторе их ждут совсем другие люди, информированные о происходящем в объеме "чего не знаешь — того не раскроешь". Другая часть спешно заканчивала маскировать кейсы с оружием, накрывая на них стол. Джим, он же "Док", помимо должности штатного медика ставший в группе дополнительным художником, зажал во рту свои свернутые трубочкой картинки и аккуратно откручивал фигурную заглушку у трубы карниза.

Командир, убедившись, что все идет как надо, зашел в ванную. Плотно запер за собой дверь. Не поленился проверить, подергав за ручку. Достал из нагрудного кармана закрытый на кодовый замок бронированный футляр, имеющий внешнее сходство с плоской фляжкой. Набрал на замке код, известный во взводе ему одному. Откинул крышку. Там, в сероватом ложе из формованной PE4, лежали три обычные деревянные зубочистки, покрашенные в красный, желтый и синий цвета. Командир взял синюю и желтую, сложил их вместе и резко, выполняя приказ, переломил обе пополам, послав через связанные чарами щепки сигнал "задача выполнена" и "определенные сложности".

Глава 96. Переэкзаменовка

— Повелитель! Ваше приказание выполнено! — произнес я, с поклоном протягивая Волдеморту свой трофей — сломанную пополам волшебную палочку Боунс.

С Волдемортом всегда очень сложно. Никогда не знаешь заранее, как именно он среагирует на вроде бы совершенно безобидные поступки или даже просто слова. Какой стороной повернется к тебе в следующее мгновение: добродушного начальника, строгого старшего брата или безжалостного отморозка. Из-за этого, если ты не мазохист, всегда приходится быть максимально вежливым и аккуратным во всем — и в словах, и в поступках, и даже в мыслях. Так что голову склонить и на колено привстать было совсем не лишним.

Волдеморт принял деревяшку. Тщательно рассмотрел. Провел над ней своей волшебной палочкой и произнес:

— Да. Это она. А теперь посмотри на меня. Легилименс. Зачем ты стер себе память, ученик?

— Я не помню учитель, — ответил я. Это действительно было именно так. У меня в памяти между двумя моментами — "стучусь в косяк обтянутой по периметру сумкой Беллатрикс двери" и "разбрызгиваю о каменный пол нить воспоминаний" — был провал. Осталась только непоколебимая уверенность "так было надо, так будет лучше". Вот только Волдеморт, похоже, считал совсем по-другому.

И без того тонкие губы Темного Лорда сжались в нитку. Он направил на меня волшебную палочку и произнес свое любимое заклинание:

— Круцио! Фините. Если ты еще раз попробуешь увильнуть от моего воспитания, ученик, то в качестве наказания отправишься вырезать детский приют! Есть у меня на примете один. Пошел прочь! И не дай тебе Мерлин завалить завтра экзамен!

Я, кряхтя от все