Стоя под неподвижной темной луной, Джессика задохнулась ототчаяния. Наверняка все так и будет, наверняка темняки нарочно это подстроили:время остановилось навсегда, и Джессика Дэй останется под домашним арестом доконца дней своих. Так они решили наказать ее за дар огнетворения, с которым онародилась.

— Эй, смотрите-ка! Это же Санчес, — вдруг крикнулаДесс.

Она показывала на «манекен», притулившийся неподалеку отвхода в спортзал. Мистер Санчес жался спиной к стене, скрываясь от глаз тех,кто входил и выходил из зала, а над ним висел неподвижный гейзер дыма,изливавшийся из его рта.

Джонатан вырвал руку из пальцев Джессики и поскакал длиннымипрыжками через стоянку.

— Боже, он там спрятался с сигаретой! А я и не знал,что он курит!

— Попались, мистер Санчес, — сказала Десс. —Ваша тайна раскрыта.

Она шагнула в облако дыма и засмеялась, разгоняя его. Дым,освобожденный ее прикосновением от чар темной луны, медленно поплыл вверх внеподвижном воздухе.

— Отойдите от него, вы оба! — закричалРекс. — Не стойте там, где он может вас видеть! Что, если время сноватронется с места?

Джонатан шагнул в сторону, но Десс осталась стоять на месте,хихикая. Рекс вздохнул.

От вида окаменевшего учителя у Джессики по спине побежалимурашки. Если время двинется снова, их очень даже могут застукать на площадке.И тогда неприятностей не оберешься.

— Может, лучше подождать внутри? — тихо предложилаона.

— Ты о чем беспокоишься? — спросил Рекс. —Думаешь, кто-то заметит, что ты внезапно исчезла?

— Нет, — улыбнулась Джессика. — Мы ведьсидели в заднем ряду, как и вы.

— Тогда в чем дело?

— Ну, видишь ли, если время вернется, совершенно ни кчему, чтобы нас поймали с поличным, — пояснила Джессика.

Рекс посмотрел на нее как на чокнутую.

— Время замерло среди бела дня впервые за всю известнуюнам историю, а ты боишься нагоняя за то, что сбежала с собрания?

— Ну…

— Эй, а может, это что-то вроде затмения? —крикнула Десс с другого конца стоянки.

— О чем ты? — спросил Джонатан.

Десс пристально смотрела на мистера Санчеса, будто черпаявдохновение у учителя, явно торопившегося перекурить и вернуться в зал.

— Ну, сами знаете, затмение выглядит как маленькаяночь, наступившая среди дня. Но это не настоящая ночь, это просто небольшойотрезок времени, на который луна закрывает солнце.

— И в старину, — добавил Рекс, — людипугались затмений, словно это был настоящий конец света.

— Точно. Только в затмении нет ничегосверхъестественного, это всего лишь редкое явление — когда два небесных телаоказываются на одной прямой. И продолжается оно совсем недолго. — Говоря,Десс медленно брела через парковку, а Джонатан тащился за ней. — Тут фокусв том, чтобы не схлопотать инфаркт во время этого самого явления.

— А разве во время затмения нельзя ослепнуть? —спросил Джонатан.

— Можно, — согласилась Десс, посмотрев вверх, натемную луну. — Если ты настолько глуп, чтобы слишком долго смотреть насолнце.

Рекс подумал над этим секунду-другую, потом покачал головой.

— Но затмение можно предсказать за много лет,правильно?

— За целые века, Рекс! — ответила Десс, закатываяглаза, как будто каждый божий день предсказывала затмения, чтобы убить времямежду уроками. (Хотя с нее бы как раз вполне сталось так развлекаться,запоздало сообразила Джессика.) — Даже за тысячелетия. Берешь, считаешь исоставляешь расписание, и все эти затмения происходят строго в назначенноевремя.

— Тогда где это расписание? — спросил Рекс. —Я повторяю: ничего подобного нет в Хранилище знаний!

— Знание несовершенно, Рекс, — сказал Джонатан,оттолкнувшись от земли и взмыв в воздух на несколько футов. — Оно неохватывает все на свете. Думаю, ты уже и сам давно это понял.

Джессика ожидала взрыва. Джонатан прицельно наступил Рексуна больную мозоль. И кроме того, хорошая перепалка была как раз тем, в чем онисейчас нуждались, чтобы снять напряжение.

Но Рекс лишь кивнул и почесал подбородок.

— Возможно, ты прав. Может, это и вправду простозатмение или что-то вроде. Что-то чрезвычайно редкое.

Он посмотрел на небо, прищурившись на мерцающую синеву.

Джессика осмелилась бросить быстрый взгляд на темную луну,которая, как всегда, вызвала у нее головную боль. Насколько она могла сказать,луна не сдвинулась ни на дюйм, или ни на градус, или ни на что там еще. Нокогда происходит затмение, разве обычная луна не движется при этом по небу?

— А вот темняки наверняка знали, что этослучится, — заговорила Мелисса. — Что-то да знали. Они до сих поршумят, как будто празднуют Четвертое июля.

— Может быть, они составили расписание. Или им егодали, — тихо произнесла Десс.

Джонатан мягко воспарил футов на десять и стал смотреть напустыню.

— Эй, Рекс, а они не могли сами это устроить?

— Темняки? Возможно.

— Но это ведь случилось днем, Рекс, — напомнилаДжессика. — Как бы темняки смогли что-то устроить днем? Они ведь в обычноевремя застывают, верно?

Рекс медленно кивнул.

— Да, застывают. И закапываются в пустыне в песок,чтобы спрятаться от солнца. И все равно… может быть. — Он пожал плечами.

Джессика вздохнула. Еще вопрос, что выглядит более странным:то, что время остановилось среди бела дня, или то, что Рекс вдруг пересталкорчить из себя всезнайку.

Он стал другим, но было очень трудно отследить, что именно внем изменилось. С одной стороны, Рекс теперь двигался более уверенно, как будтостал физически сильнее и не боялся больше дневного мира. Но в то же время онвыглядел слегка растерянным: казалось, он лишь недавно очутился на планетеЗемля и даже каждая проехавшая мимо машина для него — нечто удивительное.

Иногда Джессика скучала по тому, прежнему Рексу, которомуобязательно нужно было делать вид, будто он знает все на свете.

А что, если они застряли тут? Что, и впрямь наступил конецвремен, по крайней мере для них пятерых? И что тогда делать? Весь остаток жизнирыться на помойках в поисках выброшенных консервов, стараясь самим не попастьна обед к темнякам?

Тайный час был чудом, но чудо это могло оказатьсясмертельной ловушкой — со времени приезда в Биксби Джессика уже успела в этомубедиться. Если они действительно застряли в синеве, она никогда больше неувидит родителей и сестру, разве что как неподвижные статуи, будто вылепленныеиз воска… «манекены». Никогда не сможет поговорить ни с кем, кроме четырехдрузей-полуночников, не почувствует на коже тепло солнечных лучей…