Он усмехнулся.

— Да в чем дело, Джонатан?!

Он перестал массировать ногу Джессики и посмотрел на нееснизу вверх, невесело ухмыльнувшись.

— Да, конечно, это может быть редким явлением. С техпор как ты появилась в Биксби, у нас все время происходят чрезвычайно редкиеявления. — Он принялся загибать пальцы. — Темняки взбесились ипопытались убить тебя, их приспешники из Броукен Эрроу похитили Рекса,объявилась Мадлен, которая полвека пряталась… Не многовато ли редкостей, а?

Сирена сигнализации наконец заткнулась, пару раз басовитопрогудев напоследок.

— Отлично, — негромко сказала Джессика во внезапнонаступившей звенящей тишине. — Опять во всем виновато мое огнетворение.

— Не волнуйся, я отведу тебя к Мадлен в полночь.

— Да, конечно, — откликнулась Джессика. —Только вы-то с ней поговорите сейчас…

Десс и Джонатан вздохнули и отвернулись — они явно устали отее нытья.

Джессика потерла лодыжку. Боль немного поутихла, но все ещепортила настроение. Полуночники втроем сидели на школьном крыльце, вокруг нихсновал народ. Одни ученики рассаживались по уродливым школьным автобусам,другие кучковались на лужайке, прощаясь или договариваясь о том, кто с кемпоедет домой. Со стороны футбольного поля донесся звук горна, призывавшегокоманду на тренировку.

Джессика, ясное дело, ждала, когда за ней заедет отец.

— Ты ничего не потеряешь, Джесси, — сказалаДесс. — Мадлен, возможно, не больше нашего знает о том, что произошлоутром. Лично я думаю, телепаты тут вообще не смогут помочь.

— Но ведь ей столько лет, у нее такой опыт… —возразила Джессика.

— Да, но если что-то подобное и случалось прежде, этобыло не пятьдесят лет назад, а гораздо раньше. Скорее пять тысяч лет назад, разуж даже Рексу ничего об этом не известно. — Десс кивнула, хищно потираяладони. — По-моему, это задачка для математика.

— Но ведь Мадлен хранит воспоминания всех телепатов снезапамятных времен… — напомнила Джессика.

Десс еле заметно передернулась, и Джессика мысленно обругаласебя за то, что затронула тему телепатов и воспоминаний. Не стоило напоминатьДесс, как Мадлен хозяйничала у нее в голове, пытаясь скрыть свое существованиеот темняков.

Повисло неловкое молчание.

— Любое событие такого масштаба должно было попасть вХранилище знаний, — наконец сказала Десс. — Телепаты ведь не простотак придумали объединять свои воспоминания… — Она пожала плечами. —Но, может быть, Мадлен удалось подслушать мысли темняков этим утром. Мне воточень хочется у нее спросить: а не было ли такого, что этот внеплановый тайныйчас вышел… урезанным, что ли…

— Урезанным?..

Десс оживилась, оседлав своего конька.

— Да, видишь ли… а вдруг он… ну, не распространился навесь округ Биксби? А если он на этот раз был как бы сосредоточен в определенномместе?

— С чего ты так решила?

Десс опять передернула плечами.

— Ну, у синего времени ведь есть такое свойство: оноимеет границы.

Не в первый уже раз Джессика попыталась осмыслить этуконцепцию. В последние дни Десс говорила о тайном часе, словно это было нестолько время, сколько место. Она постоянно заглядывала в карты и возилась сGPS-навигатором. Вот и теперь, пока они сидели на ступенях, Десс крутила вруках любимую игрушку.

Саму Джессику больше всего удивляло то, как внезапнозакончился утренний тайный час: раз — и все. Так, наверное, по представлениямдревних людей, где-то заканчивалась земная твердь — они ведь не знали, чтоземля круглая, и думали, будто где-то есть край света.

— И что с того? — спросила Джессика. — Чтослучится, если дойти до края Биксби, пока длится полночь, и высунуться за него?

— Ты имеешь в виду, что будет, если пересечь границутайного часа? Не выйдет. Просто не получится. Время там, за его пределами,застывает. То есть, с твоей точки зрения, время синевы закончится, когда тыперешагнешь некую черту. Но если за тобой будет наблюдать другой полуночник, онувидит, что ты застыла на месте до конца тайного часа, просто оказалась внедосягаемости.

Джессика попыталась представить все это, однако у нее толькоголова пошла кругом.

— Значит, полночь — это вроде пузыря, в котором мысидим?

— Хочешь сказать, вроде сферы? Ну, вообще-то онанеровная и кривоватая, но в принципе да, типа того.

— Но если ты права насчет границ… тогда, выходит, можетслучиться так, что половина тебя продолжает двигаться, а половина застыла?..

— И тебя разрезает напополам, — вставилДжонатан. — Как тех ребят в фильмах о самураях!

— Ну… боюсь, я не знаю. — Десс усмехнулась. —Почему бы вам не попробовать? Потом расскажете, что вышло…

— А вот и наша парочка, — сказал Джонатан.

Рекс и Мелисса не спеша пробирались сквозь толпу, слегкакасаясь друг друга кончиками пальцев. На лицах обоих застыла безмятежность.Мелисса, как и всегда в последнее время, не обращала на толпу никакоговнимания. Вот она прошествовала мимо группки новеньких, неприлично вылупившихсяна ее шрамы, — гордая и невозмутимая, как кинозвезда, идущая по краснойковровой дорожке за своим «Оскаром».

Десс вздохнула.

— Теперь я понимаю, чего ты так распереживалась,Джесси. Тебе не светит провести остаток дня, мило болтая с двумятелепатками. — Она встала, зашелестев длинной юбкой. — Ладно, пока.

— Да уж, — сказал Джонатан. — Не ценишь тысвоего везения, Джесси.

Он сжал руку Джессики и встал.

— Ага, повезло так повезло, — согласиласьДжессика. — Если б только не этот чертов домашний арест…

Четверо полуночников ушли, а Джессика осталась сидеть,провожая их взглядом и проклиная упертость родителей. Дался им этот календарь!

Впервые в жизни отец опаздывал.

После того, что случилось месяц назад, он каждый деньзабирал Джессику из школы — из тех соображений, что если она поедет на школьномавтобусе, то может опять угодить в какую-нибудь криминальную историю. Носегодня машины Дона Дэя что-то не было видно среди автомобилей, подъезжавших,чтобы забрать школьников.

Может быть, после всех споров о сроках ее домашнего арестаон все перепутал и решил, что сегодня Джессика уже может возвращаться сама?

Утром, когда они опять сцепились на эту тему, Джессикапопыталась обратиться к лунному календарю: в лунном месяце двадцать восемьдней, а значит, домашний арест должен был закончиться накануне вечером. Нородители безжалостно выбрали календарный месяц, и отец несколько раз повторил:«В сентябре у нас тридцать дней, равно как и в апреле, июне и ноябре».