годы ранние

На тамошние небеса.

Метнется прах столбами дымными,

И бьются воины, пока,

Украшенные серафимами,

Не уплывают облака.

А то встает луна червонная,

Прохладная встает луна,

И дева ждет, встречает воина,

Бледна затем, что влюблена.

И снова прозвенит оружие

(О, призрак боевой – туман…),

Сражается во время ужина

С соперником Ковдорский тан.

Но даже смерть – походу точная:

Кому трава, кому – постель,

Всегда зеленая и прочная,

Восстанет на могиле ель.

Воспетый славными Сервентами,

Проходит призрак на стене,

Опрошен глупыми студентами

В похолодевшей тишине…

Так сердце не устанет мучиться,

Узнав о славных временах,

И верному покою учится,

Уединившееся в снах.

А вдруг блаженное желание,

Предначертание видно,

И бьется пуще сердце жадное,

А воздух – песни и вино.

Конечно, нет еще, не вымерло

То солнце счастья и беды –

То голос океанский стимера

Гремит над пропастью воды.

В Сицилию, иначе – в Канаду,

Банкок, Сполато – все пути,

И бьется пуще сердце жадное:

Еще стремиться и найти.

Обречены и будем странствовать,

То плавать, то перелетать,

И покоренными пространствами

Святую жадность утомлять.

Тогда опять луна червонная,

Прохладная, взойдет луна,

Покажет тихо бледность воина

И ту, что снова влюблена.

Он падает, она шатается,

Не в силах тело удержать,

И, благосклонная, касается

Целует жениха, как мать.

И ветра в тишине не слышится,

Но пахнет росами трава,

Туман приходит и колышется,

Да слышны женщины слова:

– И ныне, присно будут воины,

Во веки вечные веков,

И будут руки беспокойные

Томиться тенью облаков.

Упрямые и благородные

Свершают подвиги свои

Во имя Неба, имя Родины,

А то из страха и любви.

Так, имена не одинаковы,

И разноцветны знамена,

Хитро украшенные знаками,

Но я – единственно одна.

Не многие ли смертью сгинули,

Но все не кончилась война,

И древними воспета гимнами

Непобедимая жена.

Тайны безымянной батареи*

Современный политический коллективный роман

Это захватывающего интереса произведение не принадлежит перу одного автора. Оно есть результат продуманного анализа пережитых событий, сделанного несколькими авторами. По затронутым темам, фигурам и обстоятельствам роман этот не лишен и большого чисто исторического интереса. В нем отразилась жизнь последних годов не только Владивостока и Приморья, но и жизнь России, Японии, Китая. Каждая глава романа имеет вполне законченное целое. Отдельные главы связаны друг с другом только единством основной темы, одними и теми же главными героями и действующими лицами.

Пролог,

из которого читатель узнает, что побудило группу лиц заняться изучением тайн «Безымянной батареи»

Дырявые, в сырую погоду присвистывающие и хлопающие ботинки, поношенная кепка, валявшаяся, видимо, не раз в лужах грязи, смокинг, приобретенный за пиджак на толкучке, брюки, состояние которых таково, что нельзя снять пальто, и пальто, которое нельзя тоже снять, ибо оно так ветхо, что снова бы его не одеть.

И вместе с тем гордый вид свободного независимого человека.

Сегодня есть возможность заработать полтинник. Даже это очень легко и нетрудно. Больше того – полтинник уже заработан, легко заработан свободным трудом, путем гениального применения одного только ловкого оборота и незаурядной смекалки.

Произошло это так.

Впереди по панели шел свист, затем следовало пошмаркиванье давно нечищеным носом, потом одновременно выдвигался козырек кепки и довольно солидный, годный и для Ллойд-Джорджа нос. В самом конце сего шествия следовала фигура хозяина носа.

Душе было весело, но зато в желудке со вчерашнего вечера была одна грусть.

Группа воробьев на навозной куче уже завтракала, лакомясь даровым угощением. Солнышко грело так, что через очески ваты проникало до ребер. Мимо проехала телега с свежим, только что покинувшим печку хлебом, а в витринах висели колбаса и сардельки, такие же вкусные, как и недоступные. Все манило и раздражало. Прекрасная и радостная жизнь и все было бы отлично, если бы каждый шаг не зависел от денег.

Вот большой дом самого богатого человека в городе. Владелец его, видимо, еще нежится в мягкой и удобной постели, а слуги с самого раннего утра заняты работой на своего господина.

Дико визжит поросенок, которого режет белоснежно одетый повар, а два подповаренка поотрубали головы по крайней мере десятку цыплят. В конюшне кучер чистит лошадей, а шофер заводит все время одну машину за другой, осматривая каждый винтик и в сотый раз протирая тряпкой каждое лакированное место блестящего Мерседеса.

Проснулся давно уже швейцар и в ожидании звонка барина по складам прочитывает свежие газеты, чтобы узнать, что делается на белом свете. Вот прочел о смерти испанского министра, объявление о каплях датского короля и водит пальцами по газете, ища, нет ли где-нибудь что-нибудь про родную саратовскую деревню. Далеко Саратов, далеко Муздыряловка и господам, видимо, до ее нет дела.

В столовой накрыт стол, шумит самовар и слуга уже несколько раз прислушивался к спальне господина, но там было тихо.

Барин был вдов. Пришла его старая сестра, жившая у него за экономку и очень беспокоилась, почему так долго нет барина. Прождав полчаса, она решилась войти к брату, открыла дверь и в ужасе отскочила, повалилась замертво и чуть было удержал ее подбежавший слуга.

В комнате было все в ужасном беспорядке. Денежный шкаф был открыт и все его содержимое валялось на полу. Около оттоманки лежал труп барина с перерезанным горлом. На трупе была приколота булавкой бумажка с таинственными буквами, написанными от руки красным карандашом:

«Б. Б.»

Успокоив барыню, слуга бросился к швейцару и через минуту уже вся челядь дома знала о совершившемся в доме ужасном преступлении.

Швейцар, наскоро одев бекешу, бросился бежать за властями и, выходя из крыльца, столкнулся с нашим героем, едва не сбив его с ног.

– Что вы, очумели, что ли? – спросил тот, поднимая с земли слетевшую с головы кепку.

– Да очумеешь тут, – сказал швейцар, – когда барина у нас зарезали! – и бросился бежать.

Эх, читатель, что иногда значит в руках умного человека хотя и случайно брошенная отрывочная фраза. В голове нашего героя созрел мгновенно