— Обыкновенную березку. Дерево такое.

— Понимаю, что это не кактус, — натянутоулыбнулась я.

— Ну вот, а ты, оказывается, улыбаться умеешь.Так вот, насчет березки…

— Действительно, что там насчет березки?

— Моя знакомая играет эту самую березку ужедесять лет.

— Это я уже поняла.

— Да ничего ты не поняла. Десять лет онавыходит на сцену в неудобном костюме с тяжелыми ветками на голове и стоит такоколо двух часов. Ты только представь, что такое десять лет…

— И что, вообще ничего не говорит?

— У нее есть всего одна незначительная фраза,и то в самом конце спектакля.

— Я бы тоже сейчас на первых порах березойгде-нибудь постояла. — Странно, но от моих слез не осталось даже следа.

— Деточка, можно остаться стоять березой нетолько на первых порах, но и всю оставшуюся жизнь. Тот, кто играет годамиберезу, вряд ли когда-нибудь сыграет в «Чайке».

— А в этом я в корне не согласна.

— Почему?

— Курочка клюет по зернышку.

Согласен, только зернышко разным бывает. И незабывай, что на роль той же березки претендуют и другие девушки, которые будутзлобно шипеть за твоей спиной и ставить тебе подножки. Ты выбрала не самуюлучшую профессию. Добиваются славы лишь единицы, а все остальные смешиваются ссерой массой, в которой просто невозможно раскрыть свои творческие способности.

— Быть может, вы и правы, но мне тяжелорасстаться с мечтой всей своей жизни. Я так не отступлюсь — я не умеюпроигрывать.

Мужчина оглядел меня с ног до головы ирассмеялся.

— Деточка, я когда тебя увидел, то сразупонял, что ты не местная. Такая молоденькая, провинциальная амбициозная акула,которая в первый же день сломала свои зубки о московскую действительность.Откуда ты, лапушка?

— Издалека.

— И все же, откуда?

— Название вам все равно ничего не скажет.

— А может, и скажет. Я неплохо знаю русскуюпровинцию.

— Поселок Широкая Речка, слышали про такой?

— Ни про Широкую речку, ни про узкую неслышал.

— Вот и я про то же. Кстати, а откуда выузнали, что я не местная? У меня что, это на лбу написано? Или вы сказали этопотому, что сюда местные редко поступают? В основном в артистки метят толькоприезжие?

— На лбу у тебя ничего не написано, а вартистки лезут все, кому не лень. Я провинциалок сразу вижу. У меня этопрофессиональное.

Внимательно посмотрев мужчине в глаза, ясделала шаг в сторону от списка, висящего на стене, и осторожно спросила:

— Простите, а вы кто?

— Я тут работаю, — все так же спокойно ответилмужчина.

— Кем?

— Преподавателем.

— Вы это серьезно?

— А разве похоже, что я шучу?

— А почему вас не было в комиссии? Я вас тамне видела.

— Потому что не все преподаватели сидят вкомиссии. У многих есть дела поважнее. Если нас всех посадить в приемнуюкомиссию, то совершенно непонятно, кто же будет заниматься текущими деламиинститута.

— Тоже верно.

Осознание того, что мужчина работает винституте, в который я только что не поступила, подействовало на меня должнымобразом. Я посмотрела на него растерянным взглядом и принялась соображать, какмне вести себя дальше. Передо мной стоял человек, который при желании мог быоказать мне хоть какую-то посильную помощь, но я не могла представить, чем бы ямогла его заинтересовать, как мне убедить его в том, что я не так бездарна, какоценила меня комиссия?

— Детка, а ты мне нравишься, — неожиданносказал мужчина. — Странно, почему тебя не заметили. Хотя это часто бывает.Редко кто поступает с первого раза. Все можно исправить.

Мне показалось, что мужчина читает мои мысливслух, и от этого я растерялась еще больше.

— Как это можно исправить? Вы хотите мнепомочь?

— Я готов тебе посодействовать. Мы можемобсудить твои проблемы, но только не в стенах этого института.

— А где?

— Я приглашаю тебя к себе в гости.

— В гости?!

— Да, а почему в твоих глазах я вижуудивление?

— Я даже не знаю, что и сказать…

— Я тут живу недалеко. Мне показалось, что наместь о чем поговорить.

— Вы приглашаете меня к себе домой?

— А у тебя есть комплексы по этому поводу?

— Я к этому как-то не готова… Мне кажется, чтоподобные вопросы не должны обсуждаться у вас дома. Где угодно, но только недома — это не совсем прилично.

— Ты меня боишься, что ли? — в глазах мужчиныпоявилась насмешка.

— Вот еще!

Тогда в чем дело? Заметь, я пригласил тебя вгости. Это предложение безобидно. Я же не позвал тебя в свою кровать, апредложил попить чай на моей кухне, поговорить о театральной жизни и о моемдруге режиссере, который снимает один интересный фильм. Он как раз ищетдевушку, похожую на тебя.

— Вы хотите сказать, что я могла бы сняться вкино? — От нахлынувшего на меня возбуждения я ощутила, как пол закачался подногами.

— Если это заинтересует и тебя, и моегознакомого режиссера, то почему бы и нет? Большинство актрис начинали свойтворческий путь подобным образом. На улице к ним подходила какая-нибудьсерьезная тетенька и задавала один и тот же вопрос: «Девушка, а вы бы не хотелипопробовать сняться в кино?»

— Но ведь вы же не серьезная тетенька?

— Я серьезный мужчина. В серьезности моихнамерений ты можешь убедиться в дальнейшем. А что касается этого института, тоты поступишь в него на следующий год. Я протолкну тебя на подготовительноеотделение и договорюсь со своими коллегами: они могли бы давать тебе урокиактерского мастерства. Я могу многое для тебя сделать. Намного больше, чем тыможешь себе представить.

— Это было бы замечательно. — Я стояла и немогла понять, где нахожусь — в реальности или во сне, полном пустых надежд иобещаний.