Эмили закрыла лицо руками. К тому времени, когда вес станет известно наверняка, выходить замуж будет слишком поздно. Все поймут, что ее соблазнили. Она резко выпрямилась и глубоко вздохнула. Энсон приедет за ней, он любит ее — иначе и быть не может.

Надо поспать, уговаривала она себя, хотя бы ради ребенка.

На следующее утро после легкого завтрака Эмили собралась на прогулку. Она понимала, что Энсон вряд ли получил ее письмо и уж тем более не успел добраться до ранчо, но решила, что полезно будет выходить гулять каждый день, чтобы не возбуждать подозрений у близких.

Марта возилась на кухне, Линнет играла с детьми внизу. Эмили ускользнула из дома, радуясь тому, что Уилла этого не заметила, но стоило ей сделать пару шагов, как рядом тут же оказался Джейк.

— Доброе утро, — поздоровался он как ни в чем не бывало. — Можно присоединиться к вам? Отличный день для прогулки — прохладный, но солнечный. Вы не замерзли?

— Нет, но я…

— Вот и хорошо. Не хватало еще, чтобы вы простудились. Вы не скучаете в городе по просторам равнин? Мне всегда их недостает.

Эмили стиснула зубы. Джейк взял се под руку — Мне недостает только одиночества.

— Вот как? Странно. Не думал, что вы из тех, кто предпочитает одиночество. Но здесь, на ранчо, вам никто не будет мешать.

Джейк явно не хотел замечать, что Эмили пытается отделаться от него. Оставалось только одно: без обиняков попросить оставить ее в покое.

— Если вы не возражаете, я хотела бы побыть одна, — процедила Эмили сквозь зубы и попыталась высвободить руку, но Джейк лишь крепче сжал се.

— Мы здесь одни, дорогая, — он понизил голос, перейдя на обольстительный шепот.

— Забавно. Не притворяйтесь, что вы меня не поняли.

— Я все понял, — согласился Джейк. — Но вы можете заблудиться…

Эмили указала на тропу, огибающую холм.

— Здесь негде заблудиться!

-..или упасть и подвернуть ногу, — продолжал Джейк так, словно не слышал ее. — Я извелся бы от беспокойства, если б отпустил вас одну.

Эмили рассмеялась. Ладно, пусть сопровождает ее: сегодня она вряд ли встретит Энсона. Но в будущем придется быть с Джейком более настойчивой. Не хватало еще, чтобы он стал ее надзирателем.

— Вот чего мне так недоставало, — произнес он. — Вашего смеха.

— Джейк, не надо обращаться со мной как с ребенком — этим я сыта по горло. Бедняжка Эмили, которую все стремятся наставить на путь истинный!

— Договорились, впредь я не стану докучать вам.

Джейк шагал медленно и размеренно, бережно поддерживая ее под руку. Она вдруг услышала его негромкий смешок.

— В чем дело?

— Я вспомнил, как вы приезжали сюда летом, когда были совсем маленькой. Ваш отец и братья жили в особняке, а мы с родителями — в коттедже. Вы переворачивали здесь все вверх дном. Когда я впервые увидел вас, вы были неугомонным ребенком, почти как Уилла. Мама жалела, что вы приезжаете сюда только на лето, она считала, что вам недостает материнской ласки, а ваши братья и отец не знают, как обращаться с вами. Она сумела убедить в этом Арлена, почти уговорила вашего папу. Но Кристиан не желал отпускать вас в коттедж, он ни на минуту не спускал с вас глаз.

— Сколько вам тогда было — лет девять?

Как отнеслись к желанию вашей мамы вы? спросила Эмили.

— Я был против. Зачем нам в доме младенец, который будет плакать по ночам и будить меня? Но я молчал, предоставляя спорить Кристиану. А потом, когда все решилось, я сказал маме, что согласен с ней.

Эмили рассмеялась.

— Вы всегда умели ладить с матерью.

— Но не так, как вы с Кристианом. Вы вечно подбивали меня на какие-нибудь проказы, а мне потом влетало от старших. Помните, как мы решили поплыть в лодке по ручью? И он указал на долину, по которой вился ручей. В воде отражалось голубое небо.

— Конечно, помню! Тогда я чуть не утонула.

— А вот и нет. — Джейк остановился и повернулся к Эмили. — Вы рассказали Кристиану о том, что чуть не утонули, чтобы избежать наказания. А я по вашей милости лишился поездки в город.

— Зачем же вы вообще согласились сопровождать меня? — притворно возмутилась Эмили.

— Я сам не понимал, что делаю, пока лодка не начала тонуть, признался Джейк. — В то время мне казалось, что сделать лодку проще простого.

Продолжая улыбаться, Эмили прижалась к его плечу.

— Милый Джейк! Сколько раз вы брали вину на себя! Помните, как мы раскрасили лица, изображая индейцев? Или забрались на крышу?

— Страшно вспомнить!

— А потом было еще одно замечательное приключение — путешествие по прерии!

Джейк застонал.

— Как я мог такое забыть! Мы думали, что за каких-нибудь пару дней пешком доберемся до золотых приисков Калифорнии! А нам пришлось бы идти туда лет двадцать!

— Калифорния представлялась мне огромным полем, на котором вместо кукурузы растет золото. Поэтому я и стащила нож Кристиана — чтобы собирать золотые початки.

— Кстати, меня все равно наказали — несмотря на ваши уверения, что вы знали дорогу.

— Джейк, в то время вам было лет двенадцать. Зачем же вы послушались меня?

Джейк снова повернулся к ней, отчаянно желая заключить ее в объятия. Но он лишь легко опустил ладони на плечи Эмили.

— Сам не понимаю, — признался он. — Я сразу сообразил, что из нашей затеи не выйдет ничего хорошего. Но вы умели убедить меня в чем угодно. Эмили…

Она отпрянула.

— Вы же обещали! Зачем вы опять стали таким серьезным?

Он нежно улыбнулся.

— Простите. Может, вернемся?

— Пожалуй, да, — ответила она.

Всю дорогу домой Джейк молчал, а Эмили погрузилась в воспоминания о детстве.

Джейк всегда был внимателен к ней, но прежде она этого не замечала и только теперь поняла, как ей повезло иметь такого друга.

Джейк подвел ее к двери кухни, а не к черному входу, возле которого висела одежда.

— В кухне теплее, — объяснил он, помог Эмили снять плащ и попросил мать приготовить чай.

Дожидаясь, когда закипит вода, Эмили грелась у большой кухонной печи. Ей хотелось, чтобы Джейк повесил одежду и выпил с ней чаю, но он не вернулся. Должно быть, занялся своими делами, прерванными на время прогулки. Эмили была разочарована, хотя найти объяснение своим чувствам она не сумела.

Обед прошел мирно. За столом царила не-, принужденная атмосфера, но Эмили ощущала себя совсем одинокой.

Она покинула столовую, не дожидаясь десерта, поднялась к себе, села на кровать и устремила невидящий взгляд в окно. В городе все казалось ей простым и ясным. Там она была уверена, что любит Энсона и что он любит ее. А ее родители — враги, всеми силами старающиеся помешать их счастью.