– Хорошая яхта, – сказал Огарин. – Если проживу лет пятьсотбез особых расходов, так обязательно такую куплю.

– Через пятьсот лет – это будет дешевое старье, – встрял я.

– Ага, – согласился капитан, раскуривая трубку. – Как разподешевеет настолько, что у меня хватит сбережений…

– Регата – дорогая забава, – рискнул заметить я.

– Мудро ты сказал, Лешка… мудро.

Я понял, что он снова насмехается, и замолчал.

– Не дуйся, – бросил Огарин. – Знаешь, что такое «школаДочерей Кали»?

– Нет.

– Элитный колледж для девочек. Расположен на Терре, где-то вГималаях… ну, есть такие горы, высокие… Туда отдают девочек в возрасте околополугода. И забирают в десять лет.

– А зачем так рано отдают? – удивился я. Обида вылетела изголовы.

– С ними проводят серию возвышающих операций, процессдовольно долгий… Это не вмешательство в генотип, как у суперов, по наследствуне передается, поэтому и не запрещено. Плюс своеобразное воспитание… оченьразностороннее. В итоге…

Огарин помолчал.

– В итоге получаются такие вот милые девчушки. Их возвращаютродителям – и те могут не заботиться о телохранителях.

– Их учат защищать?

– Убивать их учат. Эта девочка способна положить весь нашгарнизон… при некоторой толике удачи. Никакой эмоциональной слабости, никаких колебаний– она не воспринимает чужую боль. При этом привязанность к родителям и членамсемьи – чудовищная, закрепленная на рефлекторном уровне. Мир четко разделен насвоих и чужих. Реакции превосходят человеческие, боевая подготовка превосходитту, что дают любые военные колледжи. В основном – рукопашный бой, террор,подавление психики… Такие девочки дорого стоят, Лешка. Это вложение капитала, иочень прибыльное.

– Ей же в куклы играть! – запротестовал я. Конечно, у нас,например, приняты ранние браки, лет в тринадцать-четырнадцать, но девочке жевсего десять!

– Она может имитировать игру в куклы, – спокойно ответилОгарин. – Очень правдоподобно, ты никогда не поймешь подвоха, пока оторваннаярука куклы не окажется просунутой в твое дыхательное горло. Это оченьлюбопытный колледж. Нас туда возили, на бал. Нам… нам не понравилось то, что мыувидели. Даже нам.

– Врешь ты все, – не выдержал я. – Не верю.

– Я над тобой частенько подсмеивался, – сказал Огарин. – Ноне так. Император одно время хотел прикрыть «Дочерей Кали», но на негонадавили… Кончилось тем, что в программу обучения ввели верность Императору ичеловеческой расе.

Я смотрел на яхту, пытаясь соотнести услышанное, и кудрявуюдевочку в комбинезончике.

– А если она слышит то, что ты говорил?

– Ну и что? Они прекрасно знают, что из них сделали. Другойвопрос, как к этому относятся.

– Не верю, – упрямо повторил я.

– Как угодно.

Огарин выпустил облачко ароматного дыма. Вздохнул:

– Вселенная огромна, Лешка. Чудовищно огромна, человеческогоразума не хватит, чтобы представить все разнообразие заселенных миров. Естьпланеты, где само понятие войны и насилия практически забыто. Они поступилисьзначительной частью своего суверенитета ради благоденствия под крылом имперскихсил. Есть маленькие колонии, вроде вашей, где удаленность от цивилизации ималочисленность населения приводят к пасторали бытия. Но большинство мировпропитано агрессией – в той или иной мере.

– Ты все о том, стоит ли мне уезжать? – сообразил я.

– Конечно. Я понимаю, ты киснешь здесь, но… Лешка, лучшебыть кислым, но живым.

– Да нет у меня никакого шанса отсюда убраться! – выкрикнуля.

– Есть, – отрезал Огарин. – Теперь есть.

В этот миг в люке яхты показались два маленьких силуэта,тащивших что-то длинное, затянутое в блестящую синтетическую ткань. Первой шладевочка, пятилась, без особого напряжения тащила свой груз… нетрудно былодогадаться, какой.

Вторым шел мальчишка, немного постарше ее. Темноволосый,худощавый, глаза большие, настороженные. В отличии от девочки он был в пилотажномкостюме, причем сшитом аккуратно, по размеру. В полной тишине дети спустилисьпо лесенке, опустили зашитое в ткань тело на плиты.

– Артем Эйко? – спросил Огарин.

Мальчик кивнул.

– Что в мешке?

– Анастасис Эйко, бывший капитан корабля, – мальчик ответилпочти так же спокойно, как и его сестра. Очень-очень тихо, глядя себе под ноги.То ли застенчивый, то ли переживает больше сестры.

– Причина его смерти?

– Неосторожное обращение с оружием, – мальчишка поднялголову, чуть прищурил глаза. Девочка усмехнулась.

– Эн, прошу прощения, но я обязан выполнять предписанныеформальности, – сухо сказал Огарин. – Я думаю, вам стоит порадоваться, что ясвел их к минимуму?

Девочка сразу посерьезнела.

– Да, господин комендант. Конечно. Когда мы можем продолжитьпуть?

– Как только найдете желающего принять участие в регате, –Огарин усмехнулся. – Если я правильно понял, правила требуют, чтобы экипажсостоял из трех человек?

Он улыбался все шире и шире, ситуация явно доставляла емуудовольствие.

– Да… – девочка нахмурилась.

– Вся беда в том, что это маленький и патриархальный мир, –Денис развел руками. – Найти здесь человека, который решит отправиться впутешествие через полгалактики – достаточно сложно. А чтобы он еще согласилсялететь под командованием десятилетней девочки-убийцы…

Эн вздрогнула:

– Капитан, вы забываетесь!

– Ничуть. В мои обязанности входит безопасность колонии и ееграждан. Поэтому я считаю нужным предупредить всех колонистов о том, что представляетиз себя ваш экипаж.

– Я вовсе не настаиваю на командовании кораблем! – выпалиладевочка. Скорость, с которой она принимала решения и впрямь была поразительнойдля ребенка. – Пусть командует кто-то другой! А мы с Артемом готовы лететьпассажирами. Правда?

Артем послушно кивнул. В этой паре он играл не первую роль,хоть был и старше, и мальчишкой.

– Малышка, повторяю, это тихий патриархальный мир… – Дениспокосился на меня. – Здесь никто не умеет управлять подобными кораблями. И малокто отсюда рвется. Вот разве что Лешка хотел…

Я, наконец-то, был удостоен внимания. Да еще какого!

Через мгновение Эн Эйко почти висела на мне, обняв, изаглядывая в глаза. На ее ресницах дрожали слезы.