когда поняла, что я ничерта не знаю об этом мире и его неписаных законах?

Драконесса молчала, смерив меня таким оценивающим придирчивым взглядом, что не по себе стало.

— Почти верно, — сказала она. — Побежденный в бою дракон должен служить своему обидчику, пока не станет достаточно силен для новой сатисфакции. И чем больше ты болтаешь, тем яснее я чувствую, что момент этот близок.

Погодите-ка…

А у нас разве не ничья?

Я подбил ее энергетическим копьем, она меня поджарила огнем.

Да и к тому же сейчас я вообще не имею возможности продолжать бой, а она с легкостью может меня разделать как мясник тушу на скотобойне.

Или же драконы настолько гордые и уверенные в себе существа, что получение ранения от кого-то столь низкого ранга, как человек, является поражением?

Чем древнее существо, особенно магическое, тем больше у него «заскоков» относительно различных правил и кодексов чести.

Может быть речь идет не сколько о военной победе, сколько о моральном неудовлетворении для нее тем, что она пострадала от смертного?

Судя по тому как она ведет диалог, какими понятиями апеллирует, скорее всего так оно и есть.

Или же она со мной просто играет и сейчас прикончит.

Намек на подобный исход только что прозвучал.

— То есть ни о каком честном бою не может быть и речи? — хватался я за соломинки.

Да, с благородством у них несколько двойные стандарты — рассказы про неприкосновенность чужих мыслей этому ярчайший пример.

Так что, быть может убийство безоружного тоже не считается чем-то запретным…

— Допустим, — с невозмутимым выражением лица согласилась дракон. — Ты ведь применил ко мне магию первым.

— Ты в меня огнем плюнула! Дважды!

— Но именно ты решил обратиться к магии вместо того, чтобы выказать уважение и прояснить ситуацию!

— Я — что сделал? — удивлению нет примера.

Когда это я первым атаковал ее?

— Готовился к атаке, — поправила меня Эллибероут. — Стоя на берегу, когда я выбралась из ловушки…

— Я магическое зрение применить хотел, чтобы понять не опасна ли ты для нас и не являешься ли какой-то очередной ловушкой! Мы всем отрядом чуть не заступили на смену на кирпичный завод, когда тебя только увидели! О нападении даже и не мечтали! Ты бы нас по земле размазала!

Драконесса вгляделась в меня так, что ее зрачки (обычные круглые, между прочим), сузились до размеров крохотных зернышек.

А под черепушкой снова засвербило…

— Надо же, — разочарованно произнесла она, потупив взгляд в по. — Ты даже не лжешь… А я-то уж думала, что ты перебил мою стражу и разрушил заклинание, чтобы убить меня или покорить…

— И, вместо того, чтобы поговорить с нами и прояснить ситуацию, ты решила напасть, не зная что происходит? — весело спросил я ее.

Кажется что-то наклевывается.

— Сон был долгим, времена изменились, я пыталась собрать мысли в кучу, — драконесса посмотрела куда-то в сторону, словно ее заинтересовало окружающее нас пламя.

— Отговорки в исполнении черного дракона, — покачал головой я, стараясь не язвить и не насмехаться.

Это банально опасно для жизни.

— Я вижу, что ты хочешь, смертный, — с угрозой произнесла драконесса. — Нет, на мне рабское заклинание не сработает. Я развею его своей магией.

— Но ведь я победил тебя в бою, и ты сама подтвердила, что должна служить мне…

— Служить, — она обхватила рукоять меча, принявшись ее сжимать с прокручиванием пальцев в разные стороны. — Но не прислуживать. По своей воле, по зову долга, но не утратив свободу. Попробуешь применить ко мне рабское плетение — и я тебя прикончу. Больше предупреждать не буду.

— Странновато, конечно, — почесал затылок я. — Впрочем… Кажется я понял в чем тут дело. Рабское заклинание лишает тебя возможности напасть на меня и причинить вред. А значит, ты не сможешь взять реванш, не так ли?

— Рабское заклинание в этой ситуации — нарушение древнего закона, — подтвердила драконесса. — Раз ты его нарушаешь, то и я имею право отступить от его постулатов.

И прикончить бессильного врага.

Да уж…

Давить паровозы надо, пока они еще маленькие.

— Значит ты готова служить мне?

— Только до тех пор, пока не возьму реванш, — предупредила она. — И я не буду совершать злые деяния.

Ну, это мы еще посмотрим и решим что там к чему.

Не думаю, что так все категорично.

Вон сколько исключений и оговорок в их «постулатах».

— А что мы будем делать с правом мести? — спросил я. — Как-никак, но ты напала на меня.

— Потому что думала…

— Хочешь сказать, что та, кто в состоянии вывернуть Старшего Бога и насадить его в качестве куклы на руку, в самом деле опасалась, что пятеро бродяг смогут ее одолеть?

Женщина сжала руки так, что даже металл рукояти скрипнул с жалобной интонацией.

Вроде бы даже послышалось «Пощады!».

— Хваткий смертный, — неожиданно она улыбнулась, продемонстрировав мне улыбку, полную чуть заостренных зубов. — Так что же ты хочешь в качестве компенсации за мою оплошность?

— Услышать твою историю, — сказал я. — Хочется понимать как такое сильное существо…

— Обещание служить не запрещает мне вырвать тебе конечность и отрастить новую, — предупредила Эллибероут.

С шумом проглотил вставший в горле ком.

— Такая сильная драконесса, как ты, оказалась в плену, окруженная нежитью, да еще и охраняемая магическими ловушками, одна из которых была Вестницей Смерти?

— И все? — зрачки Эллибероут недоверчиво сузились.

— Нет, конечно.

Как там говорилось?

«Куй железо, пока горячо!».

— Ты начинаешь испытывать мое терпение, смертный, — раздраженным тоном предупредила драконесса.

— Тем лучше, — потер я руки друг о друга. — Меньше будешь болтать. Но, вернемся к делу. Слышал я, что драконы обожают устраивать лежку на драгоценностях… Покажешь свою? Уверен там есть немало ценного и артефактного барахла, которое тебе совершенно ни к чему. А я, так уж и быть, заберу его в качестве компенсации по праву мести… Да хватит уже!

Под ноги мне полетел еще один огненный плевок.

Промазала, хвостатая!

Упс, еще один.

Жжется-жжется-жжется!

Эх, пропали сапоги.

* * *

— До Смауга, конечно, тебе далековато, — произнес я, в замешательстве оглядев открывшийся мне вид, — но… Кажется, мы только что решили все наши проблемы разом.

Эллибероут, смерив меня насмешливым взглядом, ничего не сказала, продолжая стоять, опершись о свой здоровенный меч и с полным безразличием наблюдая за тем, как внутри ее гнезда-тюрьмы шатаются мои восторженные спутники.

А удивляться тут было чело.

Даже гномьих светильников едва хватало, чтобы разогнать мрак в пещере, которая некогда служила домом драконессы.

Громадная пещера, площадью в парочку футбольных полей и с потолками, которые едва ли можно было разглядеть, даже если сильно постараться.

Чтобы не потеряться в тенях,