Мы находились во дворце, но я не могла сказать, что вокруг роскошь. Виды из окна были изумительные — это да. Покрытые лесами холмы, озеро цвета голубого топаза, прибрежный городок весь белый с игрушечными башенками. А вот сам коридор — тесный, с коричневыми обоями, низким потолком. Наверное, дворец специально спроектировали так, чтобы плохо одетый обслуживающий персонал не мешал аристократам наслаждаться жизнью — отдельные темные и узкие ходы для прислуги, где-то там за стенкой роскошные покои знати. Если честно, мне ужасно хотелось посмотреть на них хоть одним глазком.

Мы заглянули на кухню, набрали лимонов и марлю. Вот где стоял форменный ад: жарко, влажно, дымят кастрюли, в разные стороны снует толпа народа. Я скромно встала у стенки со своими грязными тряпками, пока Бесс ловко юркнула в чулан, нагло игнорируя оклики кухарки.

Мы поднялись по узкой лесенке с истоптанными ступеньками на второй этаж. Прошли вперед по узкому коридору.

И тут Бесс шикнула на меня:

— Прижмись к стенке!

По коридору навстречу нам шел молодой мужчина с каштановыми волосами до плеч, одетый в алый с золотом камзол, черные бриджи, высокие черные сапоги. Высокий, статный, с тонкими чертами лица — красивый. На плечи накинут отороченный мехом плащ, у бедра блестит меч, переливается цилиндр из темного стекла.

Я даже подумала сперва, что это привидение. Ведь мужчины из плоти и крови не могут быть столь красивы. Он чем-то напоминал принца, которого в детстве рисовали на коробках конфет. Сказочный и притягательный, ожившая мечта.

Очнулась от того, что Бесс меня больно толкнула локтем под ребра. Я растерянно оглянулась на служанку, увидела, что она присела в глубоком книксене.

Я тоже поклонилась, от волнения уронив все, что несла в руках: тряпки, брезент, скипидар, авоську с лимонами. Все это покатилось под ноги мужчине.

Со стороны Бесс раздался стон отчаяния. Я густо покраснела и принялась лихорадочно собирать в подол оброненное.

Мужчина тут же наклонился. Не брезгуя, протянул мне закатившуюся бутылку, и тут мы встретились глазами.

У него были удивительные глаза. Ореховые, с зелеными крапинками. Густые ресницы, ровный нос, улыбка на губах. Я засмотрелась на губы, забыв, что я служанка, а это аристократ и мне следует скромно смотреть в пол в его присутствии. Потными ладонями приняла бутылку из его рук, на мгновение соприкоснувшись пальцами.

Он прошел дальше, а я, околдованная, смотрела ему вслед.

— Дурища! — вывел меня из ступора окрик Бесс.

Я с невозмутимым видом поднялась с колен, придерживая передник, в который собрала все с пола. На мое счастье, мнение Бесс обо мне и так было невысоким.

— Вот горе на мою голову! Еще счастье, что встретили младшего принца, у него характер золотой, а вот старший тут же бы всыпал тебе плетей или отправил ни с чем за порог.

— Бесс, я все исправлю, обещаю… Я просто испугалась очень…

— Испугалась она, ха! Видела я, как на принца заглядываешься. Ты чуть из платья не выпрыгнула.

— Что ты болтаешь!?

— А чего такого? Небось не в эмбии метишь. Нам-то позволительно… Только на принцев нечего рот разевать. Они служанками брезгуют. На кой мы сдались, коли весь цветник дворца в их распоряжении?

— Бесс, а почему эмбиям нельзя?

— Шибанутая ты на всю голову, точно не в себе, — сказала она, подняв последнюю марлю с пола и подталкивая меня дальше по коридору.

— И все же?

— Что ты как маленькая? У эмбии должны быть не мужчины в голове, а дела. Кто же ей доверит управление, коли она свои порывы сдержать не может? Каждая эмбия контракт со своим лордом подписывает, что на парней смотреть не будет, а все свое рвение учебе уделит, затем служению лорду.

Я уже решила, что во дворце буду искать покровителя для контракта. Подпишу и может быть сумею попасть в академию алхимии. Только осталось проверить, правду ли сказала эмбия Уилкокс?

— Скажи, даже служанка может стать эмбией?

— Ага, а еще женой принца! Что за чепуха, как тебя там… Лиса! Жизнь— это жизнь, а не детские сказки. Почистишь каминов с мое, перестанешь думать о всяких глупостях. Я вот на кучера глаз положила. Он еще не догадывается, но точняк сделает мне предложение. Только цыц! Миссис Ривз ни слова! Нам тоже нельзя шуры-муры разводить.

Я постаралась скрыть расстройство, отвернувшись к стене. Не хотелось оставаться служанкой до конца дней своих. Очень надеялась, что Бесс не права и у меня будет шанс стать волшебницей. А пока можно поиграть в игру в прислугу на неделю-две, но потом обязательно сбегу в лес и постараюсь вернуться домой.

— Ты что, я молчок. Бесс, спасибо тебе! — заметила я вслух.

— Ты это… — покраснела она. — Не благодари меня, хорошо? Пока не за что.

Я прикусила губу. Бесс вела себя относительно дружелюбно, но последние слова заставили заподозрить девушку в готовящейся каверзе. Я решила держаться наготове: раз не принимает благодарности, значит, Бесс в чем-то виновата.

Мы шли по длинному темному коридору мимо череды одинаковых грубо вытесанных дверей, пока Бесс не остановилась перед одной из них, и, нисколько не стесняясь, заглянула в замочную скважину. Сделала мне знак подождать, бесшумно отворила дверь и проскользнула внутрь.

Я осталась стоять в коридоре, и мысли сами собой вернулись к неожиданной встрече с младшим принцем. Почему-то захотелось увидеть его вновь. Глупо мечтать, что он может стать тем, кто откроет мне ворота в академию, уж слишком велика социальная разница между служанкой и принцем. Лучше будет, если я сумею обратить на себя внимание кого-то другого. Не стоит ожидать, что когда-то принц заметит меня. Я просто буду изредка им любоваться. Этого достаточно.

Бесс высунула веснушчатый нос и позвала меня внутрь. Комната оказалась роскошной по-королевски: золотая лепнина на потолке, расписанные вручную стены, на которых прекрасная девушка держала за руку влюбленного в нее мужчину. Высокая, до бедра, кровать шириной метра в два под бархатным балдахином, шкаф с золотыми ручками. В углу маленький столик и два полосатых кресла.

В центре комнаты — камин, облицованный белым, с розовыми прожилками, мрамором. За решеткой высилась кучка сажи и углей. Бесс деловито забрала у меня брезент и аккуратно постелила перед камином. Мне приказала закатать ковер и накрыть всю мебель тряпками. Потом, в принесенное ею ведро, мы сложили угли, затем Бесс выдала лопатку, и я на коленях принялась выгребать золу.

До чего же грязная работа! Через мгновение я вся покрылась пылью. Глаза горели, я то и дело чихала, поднимая серые облака пепла. Бесс ругалась, словно грузчик, называла неумехой, грозилась сдать миссис Ривз с поличным. Ее останавливало лишь то, что уже через десять минут работы я выглядела, как форменное пугало. Белые манжеты стали черными, платье пошло пятнами.

Наконец, вся зола оказалась в ведре. Я вытерла потный лоб.