— А мне что делать?

Джам притормозил, обернувшись. Нахмурив лоб, он некоторое время молчал, а после выдал короткую фразу:

— Иди по правому коридору, попадёшь в жилой отсек. Найди себе свободную каюту и располагайся. Перелёт будет долгим.

После этого он снова развернулся и скрылся из глаз, убежав по центральному проходу. Максиму же ничего не оставалось, кроме как последовать приказу начальника. Он поплёлся отыскивать новое жильё. Почему-то ему казалось, что оно едва ли будет лучше той жилой капсулы, что была у него на станции.

Перелёт оказался не только долгим, но и крайне скучным. Кроме его самого и хозяина, на борту из живых существ был только пилот, молчаливый лубасири, отзывающийся на прозвище Ворчун. Настоящего имени он не называл, поэтому Максиму так и приходилось к нему обращаться. Впрочем, многословием пилот не отличался, поэтому полноценного общения на протяжении пути организовать не удалось. Мэда предоставили самому себе, что стало настоящей пыткой. Если раньше ему казалось, что образ жизни на станции представляет из себя худшее из того, что подкидывала ему жизнь, то теперь он пересмотрел свои взгляды. Ничегонеделанье, невозможность найти себе хоть какое-то занятие просто убивали молодого гопа. Первое время он пытался спать, но это помогло ненадолго. Когда организм уже отказывался отдыхать, Максиму ничего не оставалось, кроме как лежать на койке, разглядывая обшарпанный потолок и вспоминать. Снова вернулась тоска по дому, по уютной маленькой квартирке, по ворчанию родителей, капризам сестры. Даже учителя, всегда казавшиеся Максиму зловредными извергами, представали на мысленном экране вполне приличными людьми. Явись сейчас перед ним дьявол, он без всяких сомнений согласился бы продать душу, лишь бы вернуться обратно, в свой маленький простой мирок на Земле. Однако, повелитель преисподней не спешил являться к отчаявшейся душе. Возможно, причина этого заключалась в том, что даже сам дьявол не знал, в какие дали занесла несчастного юношу злодейка-судьба.

Перелёт занял почти две недели. К концу полёта Максим достиг крайней степени отчаяния. Ему казалось, будто они до конца времён будут лететь в этой железной коробке к неведомой цели через невообразимые бездны безвоздушного пространства. Поэтому, когда по корабельной связи прозвучал голос Джама, приглашающий его в капитанскую рубку, юноша отправился туда бегом.

— Хотел показать тебе место, где придётся работать, — заговорил лубасири, оглядев запыхавшегося гопа с ног до головы. — Система Инфиру, территория Свободных миров.

Максим жадно вгляделся в чернильный бархат космоса, простиравшегося вокруг их корабля. Кроме яркой звезды, явно выступавшей центром системы, он первое время ничего обнаружить не мог. Пилот, видя растерянность молодого пассажира, показал ему, куда именно нужно смотреть.

— Планета Инфиру, единственная обитаемая планета системы. Здесь проживает основная масса населения, много городов и всяких промышленных объектов. Провинция, но весьма развитая.

Максим разглядывал небольшое красноватое пятнышко, на которое указал пилот. Тот, тем временем, продолжал:

— Рядом можно разглядеть космическую станцию «Зонора». Не самое приятное место, но именно там ты будешь сбывать добытую руду. Верно я говорю, господин Илли?

Джам кивнул и произнёс:

— А вот там ты можешь разглядеть пояс астероидов. Там ты найдёшь то, что поможет тебе стать свободным человеком.

Часть 3

13 января 1 года

Ботинки еле слышно щёлкнули, активируя гравитационные захваты в подошвах. Теперь Максим мог не бояться улететь в открытый космос при первом неосторожном движении. Переведя дух, он оглядел серый булыжник, который на сегодня станет местом его поисков. Диаметром километра полтора, астероид, если верить показаниям датчиков, должен был быть вместилищем больших запасов тяжёлых металлов. Если, конечно, анализатор не подведёт его, как в прошлый раз. Мэд обернулся, поглядев на «Крошку Салли». Именно так назывался небольшой грузовоз, который предоставил ему Джам в качестве рабочего транспорта. Как и скафандр «Ласело XVI», устаревшая модель, намного более примитивная в сравнении с той, что он пользовался во время виртуального обучения. Автономность данного скафандра составляла всего три часа, после чего приходилось возвращаться на борт корабля, дабы произвести цикл перезарядки.

Мешковатый, тяжёлый костюм, пояс-разгрузка со множеством карманов, большой реактивный ранец с батареей на спине, массивный шлем, полностью закрывающий голову, так, что смотреть можно было только через окуляры камер — такая одёжка не предвещает лёгкой прогулки. Действительно, работать в таком даже в условиях практически полного отсутствия гравитации было делом нелёгким. Поэтому небольшой рабочий цикл был для Максима скорее благом, нежели недостатком. Так можно было отдохнуть между сменами.

Работа космического шахтёра оказалась изматывающим и крайне неблагодарным делом. Прежде всего, большинство летающих в поясе астероидов булыжников являлись по факту простыми пустышками, не содержащими и грана полезных ископаемых. Значительная часть остальных содержала лишь распространённые минералы, стоимость которых едва окупалась ценой расходных материалов и потраченного топлива. И лишь незначительная доля, совсем крохотная, могла иметь внутри себя то, что потенциально было способно принести прибыль.

Все прошедшие с момента прибытия в систему Инфиру дни Максим пахал, как проклятый. Он прилетал на астероид, запускал анализатор, определял возможное место месторождения, после чего начинал процесс добычи. Делать это приходилось вручную, с помощью персонального бура, отбойного молотка и промышленного лазера. Инструменты не самые удобные, но ничего лучше Джам предоставить не мог.

Самым обидным было то, что вся эта «пахота» не приносила значительной прибыли. По сути, Максим едва отрабатывал собственное пропитание и аренду оборудования. Работодатель не выказывал никаких сожалений или возмущения, но молодой гоп и так понимал, что Илли требовалось нечто большее. Его небольшая частная контора, где работало не больше дюжины шахтёров, едва сводила концы с концами. Лубасири относился к ситуации стоически, готовый, если нужно, развивать предприятие медленно и уверенно. Вот только Максима это не устраивало. Провести пять десятков лет в открытом космосе, ковыряясь в астероидах — такое себе приключение!

Спасало только одно — у него над душой никто не стоял. Никто не контролировал процесс, не зудел, не указывал. Максим был предоставлен сам себе. Всё, что требовалось — набрать достаточное количество полезных ископаемых, чтобы уложиться в норму. А больше ничего работодателя не интересовало.

Жаль только, что заняться чем-нибудь другим, более интересным, в космосе было просто нечем. Максим пытался было смотреть сериалы и даже слушать местные аудиокниги, но ни то, ни другое не приносило ему особого удовольствия. Музыка в Империи была крайне специфической для землянина, поэтому её Максим тоже через некоторое время отбросил.

Он снова вернулся к воспоминаниям. Только теперь, кроме тоски по Земле, прибавилась и ностальгия по временам, когда они с Элен учились быть космическими шахтёрами.