— Трон-тзит! Зтрон-тзит!

Валерия Михайловна вздрогнула и пошутила:

— Что за дикий зверь у вас завелся? Ромка вскочил.

— Это Лешка компьютер с игрой не выключила. Олег Викторович поднял от тарелки голову, глаза у

него заблестели.

— Что за игра? Новая?

— Новая, но неинтересная, — замотал головой Ромка.

— Совсем-совсем скучная, просто стрелялка, тебе не понравится, — вторя брату, замотала головой Лешка, опасаясь, что отец заинтересуется новинкой и отправится к компьютеру. Иногда он тоже мог часами штурмовать какую-нибудь виртуальную крепость и, как ребенок, радоваться одержанным победам.

Потом Ромка и в самом деле уселся за монитор — после сдачи экзамена и бурно проведенного дня ему полагался законный отдых. Лешка же весь вечер просидела над забавным зверьком, пока он к ней почти совсем не привык.

Рано утром брат с сестрой проснулись от громкого маминого крика. — Что это такое, скажите на милость? Лешке спросонья в первый момент показалось, что наступила зима и прямо в комнате пошел снег. Но потом она поняла, что никакой это не снег, а обычный пух, который летает по всем комнатам. Пухом и перьями были припорошены столы, стулья, диваны, пол… А откуда-то из-за платяного шкафа, стоявшего в ее комнате, доносился стук, будто барабанил по дереву дятел.

Лешка ощупала свою постель: у нее все было в целости и сохранности. Зато у Ромки, который любил обкладывать себя целой кучей подушек, три из них оказались разорваны и полностью выпотрошены.

Лешка присела перед ящиком, в котором они вчера поселили зверька. В одной из его стенок зияла огромная дыра, а вместо подушечки остались изорванная наволочка и куски синтепона.

Увидев все это безобразие, Ромка юркнул под одеяло и укрылся им с головой, предоставив сестре самой выпутываться из нелегкой ситуации.

Но Лешка сдернула с него одеяло и прошептала:

— Неужели ты не слышал, как он грыз ящик?

— У-у, — Ромка помотал головой, вырвал у сестры одеяло и снова скрылся в недрах постели.

Лешка только вздохнула. Ясное дело: если ее брата не будит даже праздничный салют, то что говорить о каком-то там шорохе в углу комнаты? Надо было ей ставить ящик за своим диваном, а не за Ромкиным столом, она бы проснулась и приняла меры, а теперь уже поздно.

А мама не унималась.

— Я всю ночь не спала, мне все казалось, что где-то скребется мышь. Но у нас же нет мышей! Или есть? — Валерия Михайловна подошла к шкафу, из-за которого доносились стук и шорох. Она просунула туда руку и тут же громко вскрикнула: — Ай, там что-то острое!

Нетрудно было догадаться, что это зверек царапнул маму своим длинным когтем.

Тогда Валерия Михайловна отправилась за шваброй. Скрывать поселившееся в доме существо и дальше не было никакой возможности.

— Иди сюда, мой маленький, — сказала Лешка и заглянула за шкаф.

Зверек вскарабкался наверх и издал жуткий металлический скрежет.

— Кто это?!! — в одной руке держа швабру и дуя на другую, в ужасе воскликнула Валерия Михайловна, увидев ушастое, рукастое, большеглазое существо с большим, задранным кверху пушистым хвостом.

— Я не знаю, — совершенно честно ответила Лешка.

— А кто же тогда знает? И откуда он… оно вообще здесь взялось?

— Из банки.

— Слушай, не морочь мне голову! — совсем уже рассердилась мама. — Из какой такой банки? Что ты несешь?

— Я и не морочу. Он был в банке. Вот. — Лешка сбегала в прихожую и предъявила маме бывшее вместилище их нового жильца.

Валерия Михайловна брезгливо сморщилась.

— А банка эта откуда?

— Так, случайно… нам ее дали… на улице, — Лешка сначала медленно подбирала слова, а потом зачастила: — Мы его в ящик от цыпленка посадили и не думали, что он прогрызет в нем дырку. Цыпленок же не прогрызал ящик, жил себе в нем и жил, а этот вот прогрыз. Мы-то тут при чем?

— Вечно у нас все не как у людей, — вздохнула Валерия Михайловна. — Оттого и порядка в доме нет и никогда не будет.

— Но мы, честно, не знали, что он еще и грызун. Значит, ему нужна железная клетка, — донесся глухой голос из-под одеяла.

— И он больше не будет делать ничего плохого, честное слово. Мы достанем такую клетку, из которой он не вылезет, вот увидишь! — продолжала убеждать маму Лешка.

— Такие хорошие были подушки, — вздохнула Валерия Михайловна. — Не люблю я синтепон.

— Мы тебе купим новые. Сами деньги заработаем и за все отдадим. — Лешка умоляюще заглянула матери в глаза. — Ты только не сердись!

— Не нужны нам ваши заработки, только учитесь получше.

— Это какой-то редкий зверь, — только и сказал Олег Викторович. Допив свой кофе, он вышел из кухни и с любопытством посмотрел на шкаф. — Значит, это он вчера кричал таким диким голосом?

— А каким, по-твоему, он должен был кричать? Домашним? — не выдержал под своим одеялом Ромка.

Валерия Михайловна взглянула на часы.

— Ох, я из-за вас опаздываю! Олег, скорее!

И, не успев дослушать Лешкины оправдания и Ромкины объяснения, мама с папой унеслись из дому. Валерия Михайловна спешила в редакцию газеты, в которой она заведовала рекламным отделом, а папа — на лекции в институт — по расписанию сегодня они у него были с раннего утра.

Лешка снова сорвала с брата одеяло.

— Рома, вставай же! Надо что-то делать. Где мы возьмем клетку?

Ромка вырвал у нее одеяло и возмутился.

— Пока тебя здесь не было, я хоть высыпался.

— Понятно. Небось, вставал каждый день не раньше двенадцати, когда мама с папой на работе были.

— Тебе-то что, завидно? Тем более что я все учил, что мне было надо. — И Ромка вознамерился спать и дальше, но телефонный звонок заставил его подняться. Опередив сестру, он схватил трубку и заорал: — Венька! Приехал! Вот здорово!

Лешка подбежала к параллельному телефону.

— Венечка, у тебя есть «Атлас животных»? Ну, всяких там диких зверей? А то у нас один зверь завелся, и мы не знаем, кто он такой. Нет, не большой, совсем маленький, но все подряд грызет и портит. Скорее всего, грызун, потому что дыру в толстенном ящике прогрыз. А еще он чем-то на белку похож, но не белка. Есть? Вот здорово! Приходи к нам с ним, будем смотреть и сравнивать. А то у нас хоть и имеются и энциклопедия, и толковый словарь, и диск с дикими животными, правда, с хищниками, но мы даже не представляем, на какую букву искать его название.

Потом Лешка снова взяла зверька на руки. Когда мама с папой ушли, он доверчиво подобрался к ней сам.