— И шум ты тоже не любишь?

— Я не люблю женщин, от которых его слишком много, — выговорил он и, после короткой паузы, добавил: — Если ты не заткнёшься, Марин, я могу передумать. Ничто не мешает высадить тебя прямо тут. Поэтому не делать того, что я не люблю, в твоих интересах.

— Неплохо было, если бы вы сразу предоставили мне список того, что не любите, сеньор Марчелло, — с сарказмом отозвалась я, и не успело последнее слово слететь с моего языка, тормоза взвизгнули, а машина резко прижалась к обочине.

В первое мгновение я с непониманием смотрела в окно, пытаясь взять в толк, зачем мы тормозим, а взглянув на Виктора, почувствовала, как кожа покрывается мурашками. Дверь с моей стороны щёлкнула ещё до того, как мы полностью остановились. Желваки на скулах, поджатые губы, наполняющее салон диско…

— Я больше не скажу ни слова, — поспешно сказала я. Охвативший меня испуг был внезапным и до ужаса ясным мне самой — этот мужчина в принципе не шутит. Не шутит с тем, что касается его желаний.

Машина остановилась, звуки музыки стали казаться невыносимо громкими. Марчелло достал пачку и, вынув сигариллу, подкурил от металлической зажигалки. Прикрыл глаза.

— Виктор… — начала было я.

— Ты же сказала — больше ни слова, — голос сквозь музыку.

Я снова было хотела ответить, но осеклась под его взглядом. Больше ни слова. Ни единого, чёрт возьми, слова! Потому что… Потому что я в машине с самим дьяволом и потому, что я во власти его желаний.

В противном случае лучшее, что меня ждёт: колонка о том, что модного выкинули на распродажу в очередном масс-маркете.

Когда машина въехала на территорию находящегося в пригороде частного аэропорта, я даже не удивилась. Вдали, на взлётном поле стоял всего один самолёт, должно быть, дожидающийся именно нас, но рассмотреть его я не смогла — машина нырнула в амбар.

— Теперь я могу говорить? — спросила, как только Виктор выключил порядком надоевшую мне за время пути музыку.

— Можешь, — не глядя на меня, ответил он и открыл дверцу. — Но я бы предпочёл, чтобы ты помолчала.

Неожиданно он, так и не покинув салон, захлопнул дверцу. Не церемонясь, столкнул с моих колен ноутбук.

— Ты с ума сошёл?! — едва успев перехватить его, воскликнула я. — Мне за него ещё кредит выплачивать!

Проигнорировав моё негодование, он взял мою руку и отвёл в сторону. Посмотрел на шею, на грудь. Мне захотелось прикрыться. Всю дорогу окно было открыто, и я замёрзла так, что соски торчали дыбом.

Глянул на браслет, который я не сняла с вечера, на ноги и медленно, словно ощупывая, вернулся обратно к лицу.

— Чёрти что, — отпустил руку. — Но мне нравится, — усмешка искривила губы. — Да, в этом что-то есть.

— В чём есть?! — зло переспросила я.

— В этом, — кивком указал на мою грудь. Вряд ли он имел в виду то, что было под платьем, но до конца уверена в этом я быть не могла. Потому что, если он о плюшевом медвежонке на ткани…

Виктор протянул руку и откинул с моего плеча прядь волос. Коснулся воротника и сдвинул его на одну сторону.

— Чёрт подери, это отвратительно, — процедил сквозь зубы, качнув головой, — но мне действительно нравится!

Я ощутила прикосновение к ключицам. Мимолётно он провёл по висящей у меня на шее цепочке… Нервно выдохнув, я обмерла, стоило ему очертить ухо медвежонка. По телу пробежали мурашки, и причиной тому вряд ли был холод.

— Мне кажется, это к вам, — сдавленно выдавила, заметив приближающегося к машине мужчину. Невысокий, с залысинами. — Ваш менеджер, не так ли?

Он убрал руку, губы его опять искривились. Меня он больше не касался, но напряжение не отпускало. Странное, знакомое и незнакомое мне одновременно, как будто только что он, водя по контурам принта, не касался меня сквозь ткань, а откровенно ласкал.

— Мы перешли на ты, Марин, — бросил, снова открыв дверь.

— Когда это? — ему вслед, не зная, что мне делать — тоже выйти или остаться внутри.

— Когда ты сказала, что я сошёл с ума, — отрезал и, прежде чем оставить меня одну, попросил… нет, приказал: — Выходи. Я не собираюсь тебя ждать.

— Она летит со мной, — услышала я, когда мы уже стояли у самолёта.

Всё это время менеджер Виктора особого значения моему присутствию не придавал. Пока Виктор разговаривал с кем-то по телефону, он лично контролировал погрузку моделей новой коллекции. А что грузили в самолёт именно её, я не сомневалась ни секунды. Теперь же внимание его было акцентировано на мне.

— Где ты её взял? — говорил менеджер Виктора на итальянском, но я понимала его достаточно хорошо. Итальянский был у меня в школе вторым языком. Когда-то я считала это пустой тратой времени, но чем старше становилась, тем больше была благодарна классной руководительнице, настойчиво повторяющей, что у меня талант и что я обязательно должна практиковать навыки при любой возможности. — Ты проблем хочешь?! Зачем тебе эта девка?!

— Она мне нужна, — в отличие от своего менеджера Марчелло был немногословен.

Мрачный, он стоял, расставив ноги на ширину плеч, и смотрел на Мико сверху вниз.

— Я тебе сотню таких найду, когда прилетим, — в голосе менеджера сквозила неприязнь, которую я почувствовала бы, даже если бы не знала, о чём они говорят. Повернувшись, он осмотрел меня с головы до ног и опять обратился к Виктору: — Зачем она тебе нужна?! Зачем?! Это неудачная идея. Я привык к твоим выходкам, но это…

— Она журналистка.

— Ещё лучше! — с итальянской темпераментностью Мико рубанул воздух ребром ладони. Дёрнул головой.

На вид он казался немногим старше самого Виктора, но залысины