— Ладно, пусть будет, — недовольно согласился Вук. — А теперь одевайся. Я жду.

— Отвернись, что ли, — пискнула я, стягивая с ветки свою рубашку.

Он презрительно фыркнул, но все же выполнил мою просьбу. Венок при этом так и не снял! Неужели, поверил?

Через несколько минут мы выдвинулись в сторону деревни. По крайней мере, именно туда собирался заглянуть Грейсон. Я же осматривалась в поисках удобных кустиков, на которые можно сначала отпроситься, а потом и сбежать. Но все вокруг просматривалось до обидного хорошо. Мы будто по городскому парку гуляем, а не пробираемся по дикому лесу!

Вскоре показалась знакомая поляна. В первых лучах солнца дома уже не выглядели ужасающе. Вполне себе приличные небольшие домики с побеленным стенами, аккуратными соломенными крышами и небольшими садиками да огородиками. По пыльным дорожкам носилась ребятня, женщины трудились на грядках. А вот, кажется, почти все мужское население ждало возвращение альфы. Они стояли на небольшом отдалении друг от друга и сверлили меня хмурыми взглядами.

Ага, вот прям сейчас я возьму и обращусь медведем. И альфу их укушу. За попу, разумеется, больше-то некуда! Прям не Скарлет Корк, а гроза всех оборотней.

— Что за сбор? — спокойно поинтересовался Грейсон.

На секунду я даже не сдержала улыбки. Слишком комично он выглядел в моем криво сплетенном венке. Другие оборотни моего веселья не разделяли, но, как мне показалось, некоторые из них слишком уж поспешно опустили взгляд. Еще бы! Вряд ли альфа обрадуется, заметив в их глазах смех. А вызвать его гнев дураков не нашлось.

— Утреннего совета не было, — вперед выступил темноволосый мужчина, чей голос я слышала после пожара. — Хотели уточнить изменилось ли что в связи с... непредвиденными обстоятельствами, — и тако-о-ой взгляд в мою сторону, что и спрашивать не стоило, о каких обстоятельствах он говорит.

— Никаких изменений. Проблем нет. Я вернусь через три дня. А ты, Вольф, пока за главного.

— А?..

— Все обсудим, когда вернусь, — обрубил Грейсон. И все бы ничего, но венок сполз ему на одно ухо, снижая давящую ауру.

Мне пришлось закусить губу, чтобы только сдержать очередную улыбку. А оборотни даже виду не подали. Вот это выдержка! Когда все они разошлись, Грейсон демонстративно провел меня через деревню и вошел в лес.

— Все? Теперь я могу это снять? — поинтересовался он, когда последний домик скрылся за густой стеной из деревьев. — Если что, нюх оборотней легко адаптируется. Я найду тебя даже с этой штукой на голове.

— Что? — голос дал петуха, с лихвой выдавая мои страхи.

— Скарлет, ты меня совсем за идиота держишь?

Мне достался крайне скептический взгляд.

— Я...

— Хотела сбежать, решив, что я хочу от тебя избавиться?

— А это не так?

— Если тебе кажется, будто обида может подтолкнуть меня на убийство, то идиот тут не я.

— Знаешь, что?!..

— Что? — Грейсон остановился и повернулся ко мне лицом. — Я не вижу в тебе опасности для моих сородичей. Да что там, ты даже обратного пути не найдешь.

— А вот и найду!

— Ну-ну, — издевательски усмехнулся он. — Как скажешь. А теперь пошла.

Обида захватила огненной стихией. Да как он смеет так со мной разговаривать?! Я же воительница! Красный плащ! А он... Он спасает меня и сейчас собирается вывести из кишащего не пойми кем леса.

— Зачем ты это делаешь? Ты же... оборотень, мой враг! Ты...

— Я не вижу в тебе врага, — пожал он плечами.

Глаза обожгло обидой.

Не только сестры не видят во мне воительницы. Даже нечисть, и та не считает меня опасной. Прекрасно, Скарлет! Теперь всем придется доказывать, что я ношу красный плащ по праву!

— Ты чего? — Грейсон вздернул мой подбородок, заставляя поймать хмурый взгляд. — Я тебя обидел?

— Н-нет, — голос дрогнул. — Все хорошо. Пойдем.

— Стой, — меня поймали за руку и остановили, не давая прошагать мимо. — Что я сказал не так?

— Я не воительница, — ответила глухо, глядя в сторону. — Ты же сам сказал.

— О, боги! Я сказал, что не вижу в тебе врага. А вот воительницу вижу.

— Правда? — я снова посмотрела на Грейсона.

— Конечно, — серьезно ответил он. — Только вот борешься ты не с окружающим миром, Скарлет. А с собой.

Грейсон вел меня только ему известными тропами. Ночевали мы на небольших полянах у ручьев, ели добытое им мясо. Охотился он всегда во второй ипостаси, но подглядывать за обращениями запрещал. Судя по всему, для оборотней это что-то очень личное, почти интимное. Разочек я все-таки не удержалась и проследила за ним. Правда разглядеть толком ничего не успела — лишь огромную волчью тень, да мелькнувший белый хвост. А уже по возвращении оборотень отчитал меня за любопытство. Да так отчитал, что даже стыдно стало.

За ужинами Грейсон часто рассказывал о быте оборотней, и я все больше уверялась — они не нечисть. Но вдолбленные устои и правила ордена нет-нет да всплывали в моей голове. Заставляли сомневаться.

— К полудню выйдем из леса, — произнес мужчина за завтраком на третий день путешествия. — Ты же в Закатную башню?

— Угу, — я в это время пыталась откусить от запеченного в углях мяса, обжигалась, но не сдавалась. — А пошему шпашиваешь?

Оборотень бросил на меня насмешливый взгляд, а потом не менее издевательски протянул:

— Да вот думаю, может карту тебе составить.

— Сама доберусь, — не очень-то и благодарно отозвалась я. Но тут же одернула себя. — Спасибо.

— Ты так и не рассказала зачем тебе туда. Редко кто из плащей ходит в башню в одиночку. Да еще и через лес.

— Послание важное, — не стала скрывать я.

Оборотню все равно не узнать, что в конверте. Открыть его сможет только бабушка.

— Настолько, что тебя отправили в пасть к волкам? — Я кивнула. — И что же там может быть такого важного?

Интерес у Грейсона разыгрался нешуточный. Он горел искрами в глубине желтых глаз, читался в хитром прищуре, в едва заметной улыбке. Но я не думала его утолять. Наоборот, подыгрывала: неспешно жевала мясо и закатывала глаза.

— Понятия не имею. Мне сказано только отнести.

— Странная ты, Скарлет, — хмыкнул оборотень, наконец, обращая внимание на еду. — Я бы не удержался.

В ответ я пожала плечами и запустила зубы в кроличью ножку. Мясной сок растекся во рту. Светлые силы, никогда такой вкуснотищи не ела! Вроде бы обычное мясо, запеченное на обычном костре... Но я бы таким каждый день завтракала!

— Пора.