— Волков капитан запаса. Можно просто Александр. — И мы пожали друг другу руки. — Я тут вот по какому вопросу… Прослышал, что у тебя Иван опытные танкисты воюют как пехота…

— Есть такое… — он явно не спешил изливать мне душу по этому непростому вопросу.

— Я предлагаю объединить наши усилия и пополниться трофейными танками.

— Согласен. Мы тут после вчерашнего боя, ночью смогли вытащить в тыл пару «троек», из тех что были ближе всего. Но на ход поставили только одну… И то хлеб.

— Ясно. А у меня бронированный эвакуатор есть… — голосом и с интонацией Хазанова, заманчиво произнес я.

— Да ну?

— Точно. Давай так, я вытаскиваю, вместе ставим на ход. Ты даешь экипажи, а боеготовые танки пополам!

— Идет!

Весь день, под огнем, отбивая при этом контратаки немцев, мы таскали с поля боя танки в тыл. К утру следующего дня мы пополнились двумя танковыми ротами. Вроде поделили поровну, но разница была огромная. Я комплектовал свою роту по немецкому образцу — со своим тылом и запасными экипажами, а Якубовский, так как было принято в РККА. Кроме всего прочего, у меня была командирская машина командира 25-го танкового полка, с помощью которой можно было оперативно управлять всеми танками, плюс «чехи», которые были при командире роты в качестве противотанкового резерва.

Ночью пришел приказ на отход, не только нам, но и мехкорпусу. Минск оставляли, правда на три позже, чем в моем времени. Маркони удалось перехватить и расшифровать приказ колюфта, при группе Гудериана, о том, что один из аэродромов на пока еще нашей территории немцы предполагают использовать для базирования двух групп пикировщиков, а именно 1-й и 77-й. Им уже далеко стало летать с польских аэродромов.

Аэродром оборудованный бетонной полосой находился недалеко от нас, в обширном лесном массиве. Разглядывая на карте расположение этого аэродрома, у меня в голове зрел наглый и бесшабашный план, который с большой долей вероятности мог принести большое облегчение нашим войскам.

Уже через полчаса, я на трофейном «кюбеле», в сопровождении пулеметного броневичка ехал к деревне Волма, недалеко от которой был штаб 100-й дивизии, которая уже скоро станет 1-й гвардейской.

На изложение своей идеи мне понадобилось четверть часа, и вот мы уже вместе с генералом Руссияновым и еще одним бронеавтомобилем следуем в штаб 2-го стрелкового корпуса. Результат обсуждения моего плана — ошеломил. Комкор своей властью придал почти полнокровный батальон десантников из 214-й бригады. Хотел больше, но удалось убедить что этого количества вполне достаточно. Зато этот батальон был полностью обеспечен транспортом, и еще удалось немного прибарахлиться разным саперным имуществом. Перед тем, как приступить к осуществлению плана, я принял решение сделать всей технике, и нашей, и десантников внеплановое ТО.

В путь мы тронулись довольно рано, рассиживаться нам было не с руки. Уже перед самой МТС на нас попробовала совершить налет четверка мессеров, но встреченные дружным огнем всех наших зенитных средств, поспешили подобру-поздорову унести ноги. К сожалению никого сбить не получилось, но один из мессеров все же нарвался на очередь из ДШК и дымя полетел назад.

МТС оказалась свободной, ни наших, ни пока немцев на ней не оказалось. Рассредоточив машины с зенитками и пулеметами по округе и выставив дозоры на всех дорогах и тропах, мы начали проводить ТО всей технике. Пока была такая возможность, то следовало основательно все проверить и отремонтировать все неисправности. На нашем единственном Т-28, наконец-то починили электропривод и теперь не надо было вручную крутить маховики поворота его башни, кроме того на МТС нашелся запас подходящих труб и мы поменяли бревна на ЗИСах с 37 миллиметровыми зенитками, на стальные трубы. Ремонт и обслуживание заняли весь день и прихватили еще полночи, так как на все танки, включая трофейные надо было установить нормальные воздушные фильтры для повышения ресурса их двигателей. Мотоциклетные группы в это время без дела не простаивали, они рыскали по округе в поисках разных вкусняшек, одной из которых оказался наш уже оставленный аэродром. Многое на нем было брошено, годных самолетов типа У-2 там не оказалось, но зато было достаточно авиабензина, на котором могли ездить машины и которое подходило для трофейной техники. На поле под простым навесом стояли бочки с бензином, всего около восьми тонн. Я этому обрадовался, хотя мой хомяк кричал, что бензина было маловато. Вот вы скажите, как это так, восемь тонн и мало, так все в этой жизни относительно. Например, для полной заправки БТ-7 нужно семьсот девяносто литров бензина, так что эти восемь тонн, которых для одного-двух, ну максимум трех танков много, уже для почти трех десятков трофеев всего лишь половина заправки. Вот и вышло, что все восемь тонн ушли на дозаправку моих танков. Бочки мы тоже оприходовали…

С уже разбитых самолетов сняли турельные варианты ШКАСов, а также ШВАКи, и пулеметы и пушки, а к ним еще прихватили целый грузовик-трехтонку патронов. Так как они очень прожорливые, особенно ШКАСы, но он хотя бы обычным патроном от трехлинейки заряжается, хотя после этого его и клинит постоянно. Так мне объяснили. Вот спрашивается нафига козе баян? Эти газонокосилки со скорострельностью в 1800 выстрелов в минуту жрали патроны со страшной силой и что самое главное, специальные авиационные патроны, а от обычных винтовочных его заразу такую клинило. Да эти полтора десятка пулеметов расстреляют целый грузовик патронов за короткий бой и где их брать потом? Или тут на каждом шагу будут стоять рояли в кустах в виде складов и аэродромов? Короче я велел старшине оставить пару пулеметов, а остальные притопить в болоте, мне лишние полтора центнера мертвого груза совершенно ни к чему. Еще одним приятным сюрпризом оказались две 37-миллиметровые зенитки, совершенно исправные, вот это действительно ценная в моем положении вещь. Без сильной и мобильной ПВО, раздолбают нас фрицы с воздуха и ни какая лобовая броня не спасет. Кстати все не турельные авиапулеметы и пушки я тоже приказал выбросить, возни с ними выше крыши, а толку мало. Но с этим был категорически не согласен товарищ Тихонов.

— Командир! — Это он ко мне подошел. — Слушай, я тут краем уха слышал, что ты привезенные с аэродрома пушки и пулеметы приказал выбросить. Ты чего, с дубу рухнул таким добром разбрасываться⁈

— Колян, это не добро, это геморрой на нашу задницу и причем очень качественный геморрой.

— Да ну, ты гонишь! — Позволял я ему, при полном отсутствии лишних ушей так фамильярничать. Правда он и сам это понимал, и каждый раз когда хотел пойти на это, предусмотрительно оглядывался…

— Ни в коей мере Колян! Это все авиационное оружие, кое-что в турельном исполнении я оставил, а все остальное приказал выкинуть, нам мертвый груз не нужен.

— Так если малехо повозится то и крыльевые пушки и крупняки присобачить можно.

— А оно тебе надо? Переделок много, к тому же как я тебе говорил, это авиационное оружие, рассчитанное для работы в чистоте. Какая нафиг грязь в небе? На земле его будет постоянно клинить, прецеденты уже были, я даже с десяток турельных ШКАСов приказал оставить, на них ведь патронов не напастись, как в черную дыру все уходить будет, а пулемет винтовочного калибра уже малоэффективен против нынешних самолетов. Тут пожалуй будет больше толку если вместо одного ШКАСа по самолету отработает взвод бойцов со «светками». Калибр тот же самый, а вероятность удачного попадания выше. Скорострельность у светки неплохая, а тут тебе сразу тридцать стволов, да с разных направлений, глядишь кто-то удачно и попадет, зато расход патронов на много меньше и не дефицитных авиационных, а самых обычных.

— Ну не знаю…

Короче Колька ушел от меня явно не переубежденным, но поделать он все равно ничего не мог, все же приказ командира. Правда этот жук все же уволок к себе один ШКАС, турельный с прикладом и прихватизировал для него пару цинков авиационных патронов.

На МТС оказался достаточно неплохой станочный парк, и можно было бы кое какие задумки воплотить так сказать в жизнь, но оставаться на ней дольше было нельзя, слишком уж объект заметный и немцы его без своего внимания не оставят. Зуб даю, что они уже на его базе