Глава 6

— Мы ещё можем повернуть назад, — сказал Руф. — Здесь неподалёку есть удобный спуск к воде, свяжем плот и отправимся по реке вниз, обратно к форту. А пойдём дальше — и не вернёмся уже никогда.

— Уходите, — согласно кивнул Мергольд. — Теперь мне не нужен проводник, чтобы отыскать убежище Лича. Я отправлюсь туда один.

— И пропадёшь! — буркнул Сидри. — Нечего тебе там делать, парень!

Степняк посмотрел на гнома, и слабая улыбка тронула его губы.

— Я знаю. Но пойду всё равно.

— Да что ты за баран такой упертый?! — раскричался вдруг Сидри, не проронивший за последние несколько часов и десятка слов. И что только на него нашло? — Пойду, пойду!.. Совсем жить надоело?

— Там мой брат, я должен его найти, — сказал Мергольд. — А ты? Разве бросил бы ты своего родича погибать в таком месте?

Сидри долго не отвечал, глядя, как в небе одна за другой зажигаются зелёные беззвучные молнии. Четверо товарищей стояли на северном склоне, куда вывела их после бегства из оскверненного Барра тропа. За их спинами темнел проклятый, лишённый жизни лес. А впереди, насколько хватало глаз, простиралась мёртвая пустошь без травы и деревьев, и растрескавшаяся внизу, под их ногами, земля была цвета засохшей крови. А далеко впереди на фоне лилового неба чернела высокая игла каменной башни. Именно там — это чувствовали все — обитало существо по имени Лич.

От башни даже на таком расстоянии веяло холодом и смертной тоской. Нижние ярусы циклопического строения скрывал густой туман, острый шпиль его, создавалось впечатление, готов был вонзиться в облака. Даже самые жаркие лучи солнца не смогли бы, казалось, согреть башню, сделать хоть немного более приветливой.

И вот именно туда в поисках брата собирался отправиться варвар! У Руфа от одной мысли об этом холодело сердце.

— Нет, — сказал Сидри наконец. — Конечно, не бросил, клянусь богами Железной горы!

— Тогда не удерживай меня, — вздохнул Мергольд. — И не думай, что я сошёл с ума. Мне хочется отправляться к проклятой башне не больше, чем тебе. Но в этом несовершенном мире есть правила, которые нельзя нарушать. Я дал слово, что разыщу брата, призвав в свидетели Небо. Я не могу отказаться от этой клятвы.

Как будто в подтверждение его слов, с вышины сорвалась особенно крупная молния, озарившая округу зелёным светом.

Руф помнил, насколько страшно было увидеть впервые это лиловое небо, эти ветвящиеся молнии, понять, что за какие-то час или два, которые они пробыли в подземелье, недобрый и больной, но всё-таки доступный пониманию смертного существа мир изменился до неузнаваемости. Они долго стояли в замешательстве на пороге гномьего города, не решаясь ступить и шагу. Сам Руф едва сдержался, чтобы не упасть ничком, не закрыть глаза и не зарыдать, настолько сильным был удар. Он подозревал что-то ещё там, в гулких и пустынных, воистину мёртвых залах Барра, только не придал большого значения дурным предчувствиям. Забот и тревог им с товарищами хватало и без того. Однако реальность превзошла его самые страшные ожидания.

И всё же, думал Руф, как ни странно это признавать, в буйстве небесных стихий есть и своя красота. Гроза всегда остаётся грозой, даже если не проливается благодатным дождём, сменившее цвет небо всё равно защищает мир от ярости космических сил. И он молился про себя богам неба и грома, леса и ветра, Солнца и Луны, спрашивая совета. Что им делать дальше? Повернуть назад и остаться в живых? Продолжить свой поход, чтобы сгореть, будто мотыльки, в пламени свечи? Но боги молчали. Спали, а может, просто не желали отвечать, занятые своими делами.

— Всё, почтенные! Дальше идут только пустые страницы! — внезапно подал голос Нэк. — Я только что дочитал чёрную книгу до конца. И теперь знаю, кажется, как можно остановить это… это всё.

— О чем ты? — всем телом оборотился к нему Руф. — Что значит "остановить"?

— Проклятие расползается дальше и дальше, видите? И намного быстрее, чем раньше. Ещё недавно, могу поклясться, вон там, у того камня стояла высокая ёлка, совсем ещё зелёная, и я, помнится, порадовался, подумав, что хоть чего-то в этом краю не успело коснуться разложение. А теперь — посмотрите — от неё нет и следа! Даже палой хвои не осталось!

Руф взглянул, куда показывал книгочей, и вздрогнул. Нэк был прав.

— Боюсь, рано или поздно скверна выберется за пределы леса, и что тогда будет с нашими родными местами — даже представить страшно. Но если мы сумеем её остановить…

— Как? — только и спросил Руф.

— В окрестностях башни есть алтарь с большим магическим кристаллом в центре. Он и есть средоточие этой пагубы. Всего лишь один из безбожных экспериментов Лича, вышедший из-под контроля с тех пор, как тварь начала умирать.

— Так он что, при смерти? — просветлел лицом Сидри. — Ну и поделом мрази! За всё то, что он сделал с Барром…

— Да, господин мой. Лич слабеет, и, судя по тем немногим датам, что мне удалось найти, началось это ещё десять, а то и пятнадцать лет назад. Он был слишком стар, никакие магические трюки и целебные эликсиры (не просите меня рассказывать, как он их добывал) больше не помогали. Если Лич не найдёт способа вернуть себе молодость, то умрёт. Вот только, боюсь, проклятие с его смертью не рассеется, да и аколиты Лича едва ли станут прерывать наложенные господином заклинания. Зато есть шанс у нас! Я пошёл бы сам, но, признаться честно, мне слишком страшно… Может, Лич уже на грани смерти, но его сил наверняка хватит, чтобы стереть в порошок любого из нас поодиночке. Но если…

— Э-э-э, парень, можешь не продолжать, — проворчал Сидри. — Конечно, я пойду с тобой. Разобьём этот кристалл вместе!

— И я с вами, — кивнул Мергольд. — Весть о скорой смерти колдуна даёт мне новую надежду. Быть может, теперь мое путешествие не закончится здесь.

Руф взглянул на их серьёзные лица, на небо, на реку Змею, несущую воды на юг, к родному краю. Отсюда, с холма, её было хорошо видно. Всего каких-то несколько часов, и они снова будут там. Свяжут плот, оттолкнутся от берега… Древо Великое, как бы хотелось ему отправиться домой! Сообщить обо всём лорду Аркосу! Пусть созовёт магов и чародеев, шаманов и жрецов. Неужели не найдётся способа остановить зло? Вот только путь назад не близок. Не стало бы