рукавом. Его модельная стрижка всегда была в идеальном состоянии — он лично подравнивал свои чёрные волосы каждые три дня.

Они вышли из здания и двинулись по асфальтированной аллее, окружённой елями. На ветвях некоторых деревьев уцелели небольшие домики, где в прежние времена кормились белки — раньше их здесь было довольно много. Эти юркие создания играли на деревьях в догонялки, разбавляя серость унылого рабочего дня. Бывало, что за ними наблюдал целый отдел инженеров, пока в кабинет не заходил начальник с рассказами про некоего Кузьму и его мать.

— Ты уж прости, что я сегодня такой бука, — начал Игорь. — Просто день как-то не задался. На самом деле, я рад тебя видеть!

— Забей.

— Ты же знаешь, какие люди здесь обитают. Особенно в администрации. Все только и ждут подходящего момента, чтобы сдать кого-нибудь с потрохами ради повышения. Если бы я вышел с тобой из кабинета в рабочее время, добром бы это не кончилось, — Костин друг задумчиво покачал головой. — Раньше стукачей презирали, а теперь они гордо зовут себя осведомителями.

— Это точно, — ухмыльнулся Хруст. — А помнишь, у нас в классе была девчонка, которая вечно всех сдавала?

— Да! — посмеялся Игорь. — Кажется, ее Светой звали, да? Или Наташей?

— Не важно, но будь она пацаном, то её быстро отучили бы стучать, зажав где-нибудь в уборной.

— И не поспоришь… Дети жалости не знают.

— Точняк! А помнишь, как мы всем классом решили прогулять биологию и пошли играть в снежки?

— Ага! А та девчонка была настолько занудной, что пришла на урок одна и всех сдала.

— Да, такое не забудешь… — Костя ещё немного посмеялся, а затем вдруг посерьёзнел. — У меня плохое предчувствие, Игорь.

— Что случилось?

— Прости, друг, некогда объяснять. В моей руке спрятано письмо, которое я сейчас незаметно передам тебе под видом прощального рукопожатия.

— Что ещё за шпионские игры, Костя? К чему эта конспирация?

— В целях твоей же безопасности, я не стану об этом рассказывать. Ты ведь тоже не разглашаешь мне всех подробностей своей административной работы, шутя про государственную тайну. Так вот, моя ситуация, скорее всего, реально относится к этой области.

— Ты что, хочешь меня подставить?

— Да ты чего, Игорян? — поднял брови Хруст. — Тебе просто нужно сжечь эту бумагу подальше от посторонних глаз. Только не читай, что там написано, ради своего же блага. Как только всё уляжется, я сам тебе расскажу.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, дружище.

— Я тоже на это надеюсь… — тихо произнёс Костя и опустил взгляд.

— Удачи, друг, — серьёзно произнёс Игорь и пожал Хрусту руку, приняв тайную записку.

Через пять минут Константин находился в кабинете Ежова внутри цеха номер шесть, который переоборудовали под отделение защитников. Помимо кабинетов, там находились тир, казарма, спортзал и солидное количество камер. Подозреваемых в Ирие заключали под стражу до выяснения обстоятельств, но не дольше, чем на одну неделю. Если за это время вина была доказана, то человека либо выгоняли за забор, либо вешали у всех на виду посреди центральной площади. Вид наказания напрямую зависел от степени тяжести преступления. Если за неделю ничего выяснить не удавалось, среди населения устраивали голосование, которое и решало судьбу заключённого. А поскольку большинство голосующих были законченными трусами, то чаще всего подсудимых приговаривали к смертной казни. Некоторые не ставили галочку напротив пункта «Невиновен, отпустить» просто потому, что боялись быть заподозренными в сговоре с преступником. Другие считали, что раз уж невиновность подозреваемого доказана не была, то он однозначно опасен для общества. Такие люди всегда руководствовались правилом «С глаз долой — из сердца вон». Существовал ещё и третий тип людей — те, кому нравилось наблюдать за процессом повешения. На самом деле, таких личностей было довольно много, но далеко не каждый был готов признаться в этом даже самому себе.

— Здорово, Валентиныч!

— Виделись, — сухо отрезал Ежов. — Докладывай.

— Хорошо, шеф. Как скажешь.

— Не паясничай. Говори коротко и по делу.

— Короче, немного не дойдя до торгового центра, я успел повидаться с новым видом существ. Выглядела эта тварь, как большая змея, у которой…

— Отставить! — оборвал его Валентиныч. — Головастикам нашим об этом расскажешь. А сейчас давай про «Чернику».

И Костя поведал старшему защитнику обо всём, что произошло в торговом центре, за исключением записки Тощего.

— Ну и как ты назовешь этих уродцев? — ощерился в улыбке Ежов. — Хотя постой, дай угадаю, — он почесал подбородок и призадумался. — Вялоносы? Роторуки? Яйцеболы?

— Ты ходишь вокруг да около, командир, — с довольной миной произнёс Костя. — Лоботрясы!

— О! Стоило догадаться! — протянул Валентиныч и вдруг снова посерьёнел. — Это всё? Ты обыскал тело Тощего? Заметил что-нибудь подозрительное? Это его рюкзак? Что-нибудь доставал оттуда?

— Притормози, Валентиныч, — зоолог поднял ладони на уровень плеч. — Поубавь интенсивность своего вопросогенератора.

— Отставить шуточки! Отвечай! — рявкнул Ежов.

— Да, я обшарил и тело, и рюкзак. С Тощего снял кобуру, а из рюкзака съел одну консерву. Ничего необычного я не заметил — стандартный набор джентльмена.

— Ты уверен?

— Вот рюкзак. Посмотрите сами, может, я что-то упустил. Труп, уж извините, не приволок.

— А жаль, — буркнул начальник.

— Чего?

— Короче, — проигнорировав вопрос, продолжил Ежов. — Готовься: послезавтра пойдёшь на другое задание. А сейчас иди в кассу и получи два вырия за «Чернику».

— Два вырия? Да ты издеваешься, Валентиныч!

— Повозмущайся мне тут, щенок! — ударив по столу, крикнул начальник. — Ты кобуру у Тощего взял? Взял. Консерву сожрал? Сожрал. А в кобуре, насколько я знаю, помимо пистолета, были ещё четыре полные обоймы.

— Две.

— Неважно. Всё равно ты уже сэкономил на боеприпасах и жратве. Так что ноги в руки и…

И тут на пороге кабинета появился Игорь. Его руки были связаны за спиной. Следом за ним в помещение вошёл одетый в гражданское худощавый тип подозрительного вида.

— Так-так, — с интересом произнёс Валентиныч. — Белинский Игорь Владимирович, — он выдержал паузу, осматривая Костиного друга с ног до головы. — Здравствуйте, мил человек! Присаживайтесь, не стесняйтесь.

— Разрешите доложить, товарищ командир! — отрапортовал худощавый тип неожиданно грубым басом.

— Ах! Так это твой шнырь, Валентиныч, — догадался зоолог. — То-то рожа у него больно странная.

— Молчать! — трясясь от злости, приказал Ежов. — Докладывай, Коротаев.

— Значится, так, — начал шпик. — Я вел слежку за гражданином Хрустовым с того момента, как он вернулся в посёлок. Зайдя на территорию завода, он прямиком направился в свою палатку и пробыл там до самого утра. Сегодня, после короткого разговора с вами, Хрустов пошёл в здание администрации и повидался с гражданином Белинским. Затем он встретился с зоологом Звездаковым и, судя по бурной реакции учёного, рассказал ему о новых видах существ. По завершению