Пятый же, кажется, был эльфом, по крайней мере, одно острое ухо, указывало на это. Другое же просто отсутствовало. Половина лица была вся чёрная, и кое-где виднелись кости.

Запах гнили и разложений – постоянный их спутник. Только вот как им удалось подкрасться так близко? Нюх никогда меня прежде не подводил.

Пять против двадцати. Мы окружили их и сразу же вступили в бой.

И как только мы принялись наносить удары, ещё десять изменённых вышли из леса.

– Князь, там ещё! – закричал Норин.

– Вижу, – прорычал я. Да что здесь происходит? Почему нет запаха? Они сами точно не могли озаботиться этим.

И пока я кружил против пары таких чудовищ, мысль, что кто-то нас ждал и устроил засаду, всё больше укоренялась во мне.

Пятнадцать против двадцати, не слишком положительный расклад, при условии, что они сильнее.

– Прикрывайте друг друга, – крикнул я и начал атаку, резко развернулся и отрубил одному руку, второму же смог снести голову.

Снова замах мечом, но не успел заметить, как сбоку от меня метнулся изменённый и зацепил бок своими когтями, больно вонзая их в мою плоть, из-за чего я не смог с первого раза поразить свою цель. Но всё же вскоре представился случай, и я вспорол брюхо твари, тому же, кто уже пытался вырвать кусок из моего бока, я отрубил кисть, и пока он не оклемался и не атаковал снова, снёс ему голову.

Думать о боли не было времени. Трое из моего отряда были мертвы. Одно успокаивало: изменёнными они тоже уже не встанут.

Я оглянулся, мои воины образовали круг и не пускали изменённых за свои спины. Теперь в живых оставалось только трое.

Ещё пара минут, и их тоже убили.

– Нужно сжечь их. Грэм, бери артефакт и поджигай трупы. Есть раненные на грани? – осведомился я. Теперь главное — не упустить этот момент.

– Есть, князь, пятеро наших под вопросом, ран много, регенерация может не справиться, а пока будем ждать, можем опоздать.

– Пятерых одна ведьма не потянет. Ром, на тебе трое раненых. Бери помощников и срочно открывай портал к ближайшей ведьме. Шэд, ты бери другой камень и двух других отправляй в Дриз, к ведьме.

И стоило им покинуть нас, как остальная часть нашего отряда устроилась здесь же и принялась осматривать раны друга и обрабатывать их снадобьями. Я же, наконец, подошёл к погибшим, которые уже лежали отдельно. Глаза их были закрыты, а в руке у каждого было его оружие. Я опустился на колени и, дотронувшись тремя пальцами до лба каждого из сородичей, прочитал молитву Луны, чтобы она осветила им последний путь и даровала перерождение. Опустив голову, я какое-то время пребывал в тишине, но меня прервал Грэм.

– Князь, мне кажется, я что-то нашёл, посмотрите, – сказал парнишка.

Подошёл к нему, он стоял у очередного изменённого с артефактом, готовым пустить искру и поджечь труп.

Я смотрел на тело, но ничего не видел, по крайней мере, необычного для этих чудовищ, а повидал я их достаточно.

– Что именно тебя насторожило?

– Вот, я увидел этот камень, он был у каждого, но в разных местах. И ещё он настолько мал, что его можно и не рассмотреть на полуразложившихся телах. Присмотритесь, вот здесь.

И действительно, он указал под ключицу, и там слегка поблескивал в лучах солнца крошечный чёрный камушек.

– Князь, я бы и не заметил, если бы не луч солнца, отразившейся от камня. Вот, на остальных они тоже есть. У этого – на спине, у этого – за мочкой уха, вот здесь… и вот здесь.

Воины притихли и с интересом уже слушали нас.

– Князь, что это значит?

– Не знаю, Норин. Но думаю, что нас здесь ждали и планировали убить. Другой причины, по которой изменённые не покинули бы эту разрушенную деревню, нет. Да и запаха не ощущается, а ведь обычно запах гнили сопровождает их. Напрашиваются очень плохие выводы. Полагаю, что с помощью этих камней ими управляли, а вот по поводу того, почему мы не почувствовали их приближения, у меня вариантов нет. Камень один нужно будет взять с собой, только, Грэм, не дотрагивайся до него руками, вылей воду и сложи во флягу. Попробую показать нашему артефактору, может, он сможет объяснить его действие, – я устало потёр пальцами переносицу. – Так, кто сейчас может ещё идти, пойдёмте со мной, я хочу посмотреть, откуда они пришли.

Вышли четверо, уже что-то. Десять оборотней отправились к ведьмам, кто в качестве сопровождения, кто на лечение. Трое погибли, ещё троим требовалось отдышаться.

Что ж, думаю, справимся.

– А как же вы, князь? Вас же тоже нехило ранило, – заметил Гур.

– Ничего серьёзного, регенерация справится, но времени терять нельзя. Возможно, что-то удастся найти.

И мы отправились в сторону, с которой изменённые и пришли.

Однако стоило нам только углубиться в лес, как в следующее мгновение один из моих воинов, который замыкал наш строй, закричал и упал на колени. Мы стразу обнажили мечи, но то, что мы увидели…

Женщина, высокая, вся в длинном сером балахоне. Вместо глаз там была чернильная мгла. Чёрный губы были искривлены в усмешке. Практически всё лицо покрывали тёмные узоры, расползавшиеся, как змеи, от уголков глаз к подбородку. Передо мной была колдунья. Чёрная. Нет сомнения.

В руке она держала длинную палку с чёрным навершием и направляла его на одного из моих воинов. Магия, тёмная и вязкая, била ключом прямо ему в спину, от чего он кричал, потом резко упал на землю, но колдунья уже направляла свой жезл на другого оборотня.

И за доли секунд я понял, что только что увидел в воочию, как появляются изменённые, а ещё… что, кроме нас, больше никто и не мог похвастаться такой сомнительной информацией, потому что никто не уходил прежним из лап колдуньи.

Ещё одной доли мига хватило, чтобы вынуть из сапога родовой кинжал, который был ещё и артефактом, заправленным белым даром. Миг, и клинок попадает прямо в сердце колдуньи. Она перестаёт улыбаться и смотрит на свою грудь. Её глаза в удивлении расширяются, и она падает на колени. Чёрная кровь ручьём течёт по подбородку колдуньи. Ещё миг, и жезл выпадает из её рук, она хрипит, заваливается на бок, и вот уже чёрные провалы глаз закрываются.

Но времени нет, я смотрю на двоих своих ребят и… понимаю, что их уже не спасти.

– Кня-язь… – хрипит мой воин. – …избавь, – но слов и не надо.

Я дотрагиваюсь тремя пальцами до лба. Нет хуже участи для каждого из нас, чем стать  тварью, убивающей своих же собратьев.

– Пусть Луна осветит тебе дорогу, – его голова упала рядом с бездыханным телом.

Я снова поворачиваюсь и стискиваю рукоятку. Как же это трудно и тяжело.

Второй лишь открывает глаза и, улыбаясь, кивает. Каждый из моих ребят готов к смерти, ведь такова наша работа. Все знаем, что из похода может вернуться не каждый.