А всё потому что она у меня очень смышлёная и умеет строить логические цепочки. Только эта цепочка неправильная. Но не потому что Машка не так рассуждает, а потому что у сестры её с головой беда, раз не смогла нормально и развёрнуто ответить ребёнку на поставленный вопрос.

—Маш…— обхватываю её за ноги и укладываю голову ей на колени.— Ну не говори ерунды. Никакая ты не обуза.

—Обуза,— повторяет упрямо.— Я же знаю. Думаешь я глупая и не понимаю ничего?

—О чём ты вообще?

—О том, что ты работаешь ночами напролёт, а всё свободное время здесь в клинике со мной проводишь. И поэтому его у тебя больше ни на что не хватает. А я так не хочу,— хлюпает носом.— Я хочу, чтобы ты замуж вышла и чтобы жила нормально, как все…

Поджав губы, усиленно сглатываю, проклятый комок, вставший поперёк горла.

Ненавижу плакать. Это как расписаться в собственной несостоятельности и слабости. А я ненавижу чувствовать себя слабой…

Закрыв глаза, крепче обхватываю сестру за ноги, хотя она этого всё равно не почувствует.

Нет, Маш, это я хочу, чтобы ты жила как все…

Ощущаю, как её маленькие пальчики касаются моей головы. Гладят и копошаться в волосах. Это так приятно…

Ну разве может она быть для меня обузой? Какие глупости. Да я бы двадцать четыре на семь рядом с ней проводила, если бы у меня была такая возможность.

—Маш,— оторвавшись от её колен, поднимаю голову и смотрю сестре в глаза.— Я хочу, чтобы ты раз и навсегда запомнила: ты для меня не обуза. Никогда ей не была и никогда не будешь. Понятно? Я серьёзно говорю.

—Понятно,— бурчит себе под нос.

—Вот и отлично. А что касается замужества, я не правильно выразилась, прости. Я совсем не то хотела сказать. Точнее, я просто договорить не успела. Да, некоторые выходят замуж в двадцать лет. И даже раньше, как наша мама, например. Она вообще в восемнадцать замуж вышла, а в двадцать уже меня родила. Но это просто потому что нашей маме повезло встретить папу, которого она по-настоящему полюбила, понимаешь?

—Кажется да,— тянет задумчиво.— То есть ты хочешь сказать, что просто ещё не встретила мужчину, в которого бы влюбилась?

—Именно так,— киваю.— И сразу говорю, ты здесь совершенно не причём. Есть такая вещь как судьба,— не верю я ни в какую к чёртовой бабушке судьбу, но для Маши пусть будет такой вариант.— И если тебе кто-то этой судьбой предначертан, то ты его хоть где повстречаешь. Хоть в очереди в женский туалет.

—А что же он будет делать в женском туалете?— удивлённо вскидывает брови.— Он же мужчина.

—Ну не знаю,— улыбаясь, пожимаю плечами.— Может, мужской закрыт, а ему очень приспичило.

—Понятно,— лицо сестры начинает сиять как начищенный самовар.

Боже, как же хорошо. Обожаю, когда она улыбается. Это как жрать одновременно бургеры, шоколадное мороженное и сахарную вату — также кайфово. Хотя нет, ещё лучше. С Машкиной улыбкой ничто не сравнится.

—Ну и отлично, что тебе всё понятно,— встав на ноги, зашвыриваю остатки батона в пруд и хватаюсь за ручки коляски.— Ладно, пойдём я тебя обратно в палату верну. Мне уже пора ехать, если не хочу опоздать на работу.

* * *

Через двадцать минут я уже трясусь в автобусе, везущем меня из клиники обратно в город, попутно пролистывая сайт по трудоустройству на наличие новых вакансий. Но как назло, ни одной, которая подходила бы, мне среди них нет.

Проклятье! Отвратительное ощущение безысходности стягивает нутро и как грипп мне кости выворачивает.

Я не знаю! Не знаю, что мне делать! Впервые в жизни я просто вообще без понятия, как вылезти из этого дерьма!

Выругавшись под нос, кидаю телефон в сумку и утыкаюсь лбом в холодное стекло. Слежу за тем, как мимо мелькают остающиеся позади деревья и чувствую, как у меня начинает бешено колотиться сердце.

Судорожно сглатываю и медленно выдыхаю. Спокойно, Лиза. Вдох, выдох… Чёртова паническая атака! Я боюсь… боюсь ездить на машинах и в автобусах после той аварии… Каждый раз охватывает просто дикий страх. Кажется, что сейчас что-то обязательно случится. Что навстречу вылетит машина и врежется в нас, или водитель вдруг потеряет управление и мы перевернёмся.

Глупо, я знаю. Но ничего не могу с собой поделать… Будь моя воля, я бы передвигалась исключительно пешком или на метро, но Машина клиника расположена за городом, так что волей-неволей мне приходится часто ездить на автобусе. Благо он плетётся как черепаха, поэтому мне удаётся сохранять хотя бы часть рассудка по дороге.

Сквозь шум в ушах внезапно слышу звук собственного мобильного телефона, раздающийся из сумки. Влажными от пота ладонями тянусь к боковому карману и прикладываю мобильный к уху.

—Алло,— хриплю в трубку, не узнавая собственный голос.

—Ээээ… Елизавета Алексеевна?— удивлённо распахиваю глаза, услышав на том конце провода голос той самой секретарши, которой я отдавала жалобу на похотливого козла Кирилла Сергеевича.

—Да,— откашливаюсь, чтобы побороть хрипоту.— Да, это я.

В голове тут же проносится тысяча вопросов и страх езды на автобусе уходит на задний план. Зачем она звонит? Может, хочет сообщить, что передала мою жалобу генеральному?

—Это Света, администратор из ГорКонсалт… В общем, я звоню сообщить, что по результатам собеседования, вы приняты на должность помощника руководителя генерального директора нашей фирмы.

—Поверить не могу, что тебя всё-таки взяли!— полусонная Ева сидит на моём диване, замотанная в одеяло по самый подбородок.

Сейчас семь тридцать утра. Чуть больше двух часов назад закончилась наша смена, а через час мне уже нужно быть на новой работе.

Я стою перед зеркалом и придирчиво разглядываю своё отражение, в сотый раз перевязывая волосы в тугой хвост.

—Может, всё-таки распущенные оставишь? Они у тебя такие красивые. Длинные, чёрные, аж до самой поясницы. Мне о таких только мечтать…

—Нет,— резко оборачиваюсь на подругу.— Только не распущенные.

Не собираюсь я этому кобелю Кириллу Сергеевичу давать ещё один повод проехаться по моей вызывающей внешности.

Наверно, я поехала головой, но вместо того, чтобы волноваться о том, как пройдёт мой первый день в новой должности и справлюсь ли я со своими обязанностями, я только и думаю, что об этом козле из отдела кадров.

Уже во всех красках представила себе его рожу, когда он увидит меня на должности помощницы генерального директора. И прямо сказать, предвкушаю этот момент. Да так, что кажется в животе порхают бабочки. Нет, не от влюблённости, а от того, что я утру нос этому щетинистому гаду, который решил, что я гожусь только на должность шлюхи.

Вот так. Получи и распишись, кобель!