Темнота была бы полной, если бы лучи Галеона не отражались от полосатого бока Геркулеса, занявшего половину обзора за стеклом, — Катлер узнал его по коричневому пятну-циклону, заглянувшему в кабинет точно глаз гигантского чудища. Откуда он взялся? Ах да, смена орбитальной позиции.

А следом нагрянула невесомость.

На этот раз она не была милой и забавной, Катлер не успел ни за что ухватиться, и все его попытки дотянуться до стола ничем не увенчались, размахивание руками и ногами в воздухе не сдвинуло его ни на миллиметр. Атмосферности добавляло свечение Геркулеса, в его красновато-коричневых тонах кабинет выглядел зловеще.

— Джон, не шевелись! — велел Бен.

Катлер послушно застыл — судя по голосу, Шепард знал, что делать, стало спокойнее.

— Самое опасное при микрогравитации — улететь вверх от нечаянного толчка, — объяснил Бен, поднимая свои фиксаторы. — Когда сила тяжести вернется, ты свалишься оттуда и окажешься в гипсе.

После этих слов он каким-то фантастическим движением скользнул от кресла в сторону Катлера. Поскольку отойти с его пути было невозможно, общим импульсом их снесло к дивану, где Бен быстро пристегнул его к сиденью, перетянув ремнем поперек тела. Себя он удержал в сидячем положении, просто обмотав запястье вторым ремнем безопасности.

Через пару минут Геркулес начал сдавать позиции за обзорным стеклом Галеону, который теперь показался Катлеру милым и дружелюбным, хотя бы потому, что у него не было этого злого круглого ястребиного глаза. Лампы зажглись, сила тяжести восстановилась, но приборы не включились — вся техника молчала абсолютно мертво.

Бен отбросил ремень и поднялся.

— Брайан, узнайте в чем дело!

Секретарь, вместо того чтобы исполнительно отозваться, на этот раз почему-то остался сидеть в своем кресле. Глаза у него были открыты, но лицо казалось странно напряженным и даже отсутствующим. Катлер отстегнул свой замок и встал. Голова кружилась, он списал это на экстремальное знакомство с невесомостью — как-никак, новый опыт.

— Брайан?

Секретарь вздрогнул и очнулся.

— Да, сэр.

— Узнайте, почему у нас нет связи.

Брайан сделал шаг к двери и вдруг ухватился за стену рукой.

— Вам плохо?

— Нет, сэр, — несколько удивленно пробормотал тот. — Я в порядке. Голова немного кружится.

— У меня, кстати, тоже, — поддержал его Катлер. — Но Шепардам это, конечно, незнакомо.

— Почему? — возразил Бен. — Было же после «центрифуги».

— Сравнил варп со скакалкой! — фыркнул Катлер. — Если ты о том случае, который я помню, то мотало тебя там чуть не тридцать кругов, пока удалось остановить эту железяку и снять вас с подозреваемым.

— Вообще-то снимали только его, я спустился сам!

— Ну, это не так называется, но то, что сам, — точно.

Из кабинета Брайан выходил под громкий хохот.

4. Порог смерти

Экипаж корабля представлял в кабинете командир Азиз Аль-Катиб, от радиотехников пришел уже знакомый Катлеру мистер Урбонас, а спешно прибывший расчет фотонной пушки из двух канониров по именам не назвали, одни должности.

Катлеру операторы фотонного радара почему-то представлялись академическими отличниками, какие только и могут управляться с такой сложной техникой. На деле это оказались парни деревенской внешности, первый был белобрыс, второй рыжеват, но оба одинаково струхнули, попав в кабинет высшего начальства. Судя по спецовкам, их вытащили к генералу прямо с рабочего места. Катлер наблюдал за ними с дивана, из-за того что он сидел, когда все стояли, канониры явно решили, будто он какой-то большой начальник, поэтому старались не встречаться с ним взглядами. В качестве безопасного объекта они выбрали генеральского секретаря и беззастенчиво пялились в его консоль.

Связь восстановилась сразу после возвращения Брайана, вся техника тоже ожила и вела себя прекрасно. А вот то, что секретарь принес в качестве объяснения, вызвало у Катлера беспокойство. По его докладу, «Эссен» не удержал позицию на орбите из-за сверхмощной вспышки радиоизлучения со стороны Геркулеса. Предсказать ее было нельзя, она возникла спонтанно из-за каких-то внутриядерных реакций, начало совпало с приземлением отделяемых модулей, и дальше ситуация только ухудшалась, поэтому командиром корабля было принято самостоятельное решение покинуть опорную орбиту и вернуться на стационарную под прикрытие Шелезии.

— Я отвечаю не только за судно, сэр, — сказал в свое оправдание бледный от волнения Аль-Катиб, когда все вызванные Беном специалисты собрались в кабинете, — но также и за вашу безопасность. С главой государства на борту инструкция предписывает…

— Никто вас ни в чем не обвиняет, капитан, — нетерпеливо перебил его Бен. — Меня интересует, сколько прошло времени с момента выхода на позицию до начала вспышки.

— Около тринадцати минут, сэр. Точнее — тринадцать минут шестнадцать секунд. Мы не сразу начали уклонение, подождали немного, но мощность излучения только усиливалась и медлить было нельзя, опасность отказа навигационного оборудования возрастала с каждой секундой.

— Источник именно Геркулес? Ошибки нет?

— Сэр? — Аль-Катиб непонимающе уставился на начальство.

— Хорошо. Что в это время происходило на местности? — Бен обернулся к Урбонасу. — Своими словами, коротко. Отчеты я потом посмотрю.

— Кроме сильного ветра — ничего, сэр. На экваторе для планет такого типа характерен так называемый сезон ветров. Три минуты шестнадцать секунд холозаписи с поверхности мы получили, рельеф все это время был стабилен, сигнал держался хороший. Видимость сначала ухудшилась из-за усиления ветра и поднятого песка, а потом из-за полосы помех, нарушившей связь с кораблем, пропала совсем. Возможно, связь удастся восстановить, когда фронт помех сместится или Шелезия развернется к нам нужным сектором, мы держим процесс на контроле.

— Что было слышно на поверхности?

— Если не считать звука от спущенных модулей и начала бурения — только шум ветра, сэр.

— Фотоники? Давайте так, чтобы всем было понятно. — Шепард обернулся к канонирам, и Катлер мог бы поклясться, что у обоих ладони вспотели, потому что они синхронно потерли их о штаны. Странно, что простой вопрос вызвал у них такую реакцию.

— Отсканировали пятно как положено, сэр, — решился первым белобрысый, при этом слова он подбирал с заметным трудом. — Рельеф был стабилен, это верно, там пустыня или что-то в этом роде, ровная каменистая поверхность, только ветра сначала не было, он поднялся позже.

— После включения модулей в работу, — торопливо подтвердил второй. — Мы их видели, когда они начали бурение и съемку, и тогда уже погода испортилась, песок полетел. Ну и помехи тоже пошли.

Бен развернулся в сторону Урбонаса.

— Кто отвечал за спускаемые модули?

— Мой помощник мистер Стивенс, — он почему-то занервничал. — Я не взял его сюда с собой, потому что ни отчеты, ни снимки с поверхности не готовы, расшифровка аудиозаписи тоже.

— Расшифровка? Где сама запись?

— То, что записалось, — сплошной шум ветра. По цифровой версии работы ведутся, человеческие уши не слышат всего, возможно,