Настя быстро написала на листке из блокнота перечень самогонеобходимого и протянула Елизавете Максимовне вместе с деньгами. Та бросила наПавла любопытствующий взгляд, но Сауляк стоял в сторонке и молчал, словно речьвообще шла не о нем и одежда нужна была не ему.

Когда за дежурной закрылась дверь, он молча пересек комнатуи скрылся в ванной. Настя услышала, как полилась вода, и все ждала, когда жещелкнет задвижка на внутренней стороне двери. Но так и не дождалась. Черезнекоторое время воду выключили, и Настя поняла, что Сауляк лег в ванну. Онаосторожно подошла к двери и постучала.

– Павел, у вас все в порядке?

– Да, – послышалось в ответ.

– Вы закрылись?

– Нет.

– Почему?

– Потому. Вы же не войдете сюда.

– Не войду, – подтвердила она. – А впрочем, незнаю. Может быть, и войду. Вас это не пугает?

– Нет. Ничего нового или неожиданного вы здесь не увидите.

– Это верно, – усмехнулась Настя. – Все мужикиустроены одинаково. Впрочем, все бабы – тоже. Знаете, Павел, я в детстве оченьмного болела, меня беспрестанно водили по врачам, и я совершенно пересталастесняться раздеваться перед незнакомыми мужчинами, потому что очень ранопоняла, что ничего нового ни один мужчина во мне не увидит. Кстати, я не успелавам сказать, там, на полочке, два флакона, они с виду совершенно одинаковые, нов одном шампунь, а в другом – бальзам, не перепутайте.

– Я умею читать.

– Там написано не по-русски.

– Ничего, я прочту.

– Счастливый. А я ни одного языка иностранного не знаю.Выпить хотите?

– Нет.

– Ну как хотите.

Настя вернулась в комнату, сделала себе чашку кофе, наливводу из горячего самовара, и забралась с ногами на диван. Трудно с ним, с этимСауляком, замкнутый, неразговорчивый, нелюбопытный. Это хуже всего. Всякомбинация построена на том, что у самого Сауляка и у его преследователейприсутствует нормально развитое чувство интереса к непонятному и неизвестному.А Сауляк, похоже, совсем не такой.

Ладно, можно немного расслабиться. Пока Елизавета непринесет одежду, он из ванны не вылезет. Настя вытянулась на диване, поставивсебе на грудь пепельницу и взяв сигарету. Великая сила – деньги! Сунулаадминистратору сто долларов – получила двухкомнатный номер. Еще одна бумажкаперекочевала в руки Елизаветы – и та с готовностью согласилась с тем, что уНасти в номере поживет ее знакомый без всякого оформления. Пожалуй, генералуМинаеву этот Сауляк влетит в копеечку. То ли еще будет… Траты-то предстоятнемалые.

Она взглянула на часы – половина первого. Пора звонитьКороткову. Он должен сидеть в своем номере безвылазно и ждать ее звонка.

– Ну как ты? – обеспокоенно спросил Юра.

– Пока ничего. Встретила и привезла.

– Кто-нибудь им интересовался?

– Еще как. И, по-моему, даже двое. Парочка на машине и ещеодин любопытствующий пешком пришел. Провожали нас до самой гостиницы.

– Где он сейчас?

– В ванной. Отмокает.

– Что за тип?

– Сложный. Боюсь, не справлюсь я с ним.

– Но он понял, кто ты такая?

– Надеюсь, что нет. Самое странное, что он не проявляет кэтому ни малейшего интереса. Похоже, ему все равно.

– Так не бывает.

– Сама знаю. Ладно, встречаемся в ресторане в два часа.Посмотришь на него.

Елизавета Максимовна принесла объемистый пакет с заказаннойодеждой.

– Вот, все как вы просили, – сказала она. – Исдача.

– Не нужно, – улыбнулась Настя. – Оставьте себе.

– Спасибо, – сверкнула золотыми зубами дежурная,торопливо пряча деньги в карман. – Может, еще что-нибудь нужно?

– Пока нет.

Закрыв за ней дверь, Настя постучалась в ванную.

– Павел, принесли одежду. Я поставлю пакет возле ванной.

– Хорошо, – донеслось в ответ.

Она поставила пакет на пол и ушла в спальню. Ей тоже нужнопереодеться. Настя открыла свою дорожную сумку, достала косметичку, туфли икрасивый пушистый свитер, сняла с вешалки в шкафу строгие черные брюки иневольно скривилась. Лучше всего она чувствовала себя в джинсах и кроссовках,но дело есть дело, ничего не поделаешь. Она натянула брюки и свитер, сунуланоги в узкие модные туфли и занялась лицом. По доносящимся из гостиной звукамона поняла, что Павел наконец вышел из ванной. Интересно, преследователи ужедобрались до Елизаветы или еще нет? Наверное, добрались, и теперь с недоумениемпережевывают вытянутую из нее информацию: Павла встречает сумасшедшаямиллионерша. Ничего, пусть пожуют, челюсти крепче будут.

Настя с удовлетворением оглядела себя в зеркале. Сейчас оналишь отдаленно напоминала ту замерзшую женщину с покрасневшим от мороза носом,которая ждала Павла у ворот колонии. Лицо от тепла и умело наложенных румянстало нежно-розовым, подведенные глаза – большими и выразительными. Онапоправила волосы и решительно вышла из спальни.

– Как одежда? – спросила она. – Все подошло?

Сауляк тоже выглядел получше. После ванны он стал словносвежее, новые брюки отлично сидели на узких бедрах. Он стоял у окна спиной кНасте и даже не обернулся на ее голос.

– Да, спасибо.

– Через полчаса мы с вами пойдем обедать. Вы голодны?

– Нет.

– А я ужасно хочу есть. У вас по-прежнему нет ко мневопросов?

– Нет.

– Зато у меня есть вопросы к вам. И мне придется вам ихзадавать, даже если вы не захотите отвечать на них.

– Пробуйте.

Он по-прежнему стоял спиной к ней, но Насте показалось, чтов его голосе мелькнула насмешка.

– Павел, я хочу, чтобы вы понимали меня правильно. Этивопросы я задаю не из праздного любопытства. Меня наняли для выполненияопределенной работы, и меня не очень-то интересует подоплека всей этойситуации, мое дело – выполнить задание и получить деньги. Но для того чтобы этозадание выполнить, я должна кое-что знать. У вас в зоне были враги?

– Это не имеет значения, – спокойно ответил тот.

– Нет, имеет. И я прошу вас ответить.

– Хорошо. У меня не было врагов.

– Так не бывает. Вы говорите мне неправду, и я хотела быпонять, зачем вы это делаете.

Он повернулся к ней лицом, но глаза его были устремленыкуда-то поверх ее головы.

– Так что вы хотите выяснить в конечном итоге? Были ли уменя враги в зоне или зачем я говорю неправду?