случайных прохожих, которые возмущенно кричали ему вслед, но ему было все равно.

Зайдя внутрь, он нашел стойку информации и прочитал, что комната охраны находится на первом этаже, совсем недалеко от него.

— Чем могу помочь? — дверь открыл толстый охранник с пончиком в руке. Рубашка на нем была натянута так сильно, что было удивительно, как пуговицы еще не оторвались. На бейджике было напечатано: “Брайан”.

— Брайан… — начал Марк. — Вы должны мне помочь…

Пока Марк рассказывал свою историю, из его глаз то и дело лились слезы, но он поспешно вытирал их рукавом и продолжал говорить. Он рассказал, как хотел встретиться со своей девушкой, как она исчезла, как нашел ее телефон в снегу.

— Мужик, ты принимал сегодня что-то? — спросил Брайан, откусывая сразу половину пончика и облизывая пальцы.

Марк ожидал какой угодно реакции, но явно не такой.

— Что?

— Ты выглядишь, как наркоман. Если пропал человек, то первым делом идут в полицию, а не пытаются провести свое расследование.

— Я был в полиции! — Марк всплеснул руками. — Они уже несколько недель ее ищут, и никаких зацепок!

— Ну, значит, пусть сюда приходит полиция, и смотрит эти камеры, а так каждому встречному мы не имеем права их показывать.

— Но, сэр, прошу вас… Брайан, сэр, у меня уже не остается сил, прошу вас, помогите… — в этот момент Марк опустился на колени, из глаз снова полились слезы.

— Ну хорошо… — Брайан закинул остатки пончика в рот, вытер руки о брюки и поманил Марка к себе. — Подойди-ка сюда.

Марк вскочил на ноги. Брайан наклонился к нему и прошептал на ухо.

— Если ты сейчас же не уберешься отсюда, грязный бомжара, я вызову полицию, либо же сам тут тебя уложу. Лучше катись отсюда.

С этими словами Брайан развернулся и захлопнул дверь.

***

— Прикинь че! — Брайан повернулся и плюхнулся на свое кресло. Ножки предательски заскрипели. — Камеры ему посмотреть надо, ага!

— Кто это был? — Напарник Брайан потянулся за очередным пончиком и смачно отхлебнул из кружки.

— Да наркоман какой-то.

— Ха, да тут полно таких!

Остаток рабочего дня Брайан провел за компьютером, не особенно обращая на него внимания, зато уделяя большую его часть очередной коробке с пончиками. Его напарник от него не отставал, по правде говоря, у них было что-то вроде соревнования: кто больше съест и выпьет.

Когда на часах было ровно 9 вечера, напарник Брайан вскочил со своего стула и засобирался домой. Брайан же сегодня оставался на ночную смену. Он не слишком сильно переживал по этому поводу. Как правило, все его ночные смены заканчивались громким храпом, раздававшимся на весь торговый центр, ведь он был уверен, что сюда никто не проникнет. Никто никогда не проникал. Даже не пытался. Но этой ночью исключению суждено было случиться.

“…Я не знаю, что делать мне дальше. С одной стороны, я рад, что нет никаких доказательств, что она мертва, ведь в этом случае еще есть надежда. С другой — мне невероятно больно, что она не со мной, и я не знаю, будет ли когда-то со мной еще. Я должен был чаще обнимать ее, чаще целовать, чаще говорить, как сильно я люблю ее. Ведь никогда не знаешь, какая ваша встреча будет последней. Хотя, из-за этого моего страха потерять ее, может, я думал, что если я уделяю ей меньше внимания, значит мне будет проще переживать расставание? Что мне будет не так больно? Но вот нас разлучили. А мне больно.

Каков мой дальнейший план? Я не знаю. Я все же собираюсь проникнуть туда и посмотреть эти чертовы камеры. А еще, наверное, мне нужно будет сходить к психиатру. Мне нужны таблетки. Мне нужно то, что будет влиять на меня, что сильнее, чем я. Потому что сейчас я чувствую, что я слаб. Что я ничего не могу сделать. Я проиграл. Я пытался. Что теперь? Самоубийство? Для чего все эти пытки? Потому что то, что происходит со мной сейчас — это самое ужасное время моей жизни. Темное, глубокое, полное боли, от которой не скрыться. Каково это? Думая, что приобрел опыт, понимать, что сейчас — самое ужасное для тебя время. Какой ценой? Как жить дальше? Что мне делать дальше? Я не знаю. Я не знаю. Я не знаю. Я не знаю. Я ничего не знаю. И мне плохо. Мне больно. И мне страшно…”

Брайан сполз со стула от удара по голове и ударился о пол. Марк не знал, надолго ли вырубил его, поэтому действовать нужно было быстро. Он сел на стул и открыл программу на рабочем столе, которая была подсоединена к камерам. В этот момент его мозг работал очень быстро, даже не смотря на то, что он не спал больше двух суток. Видимо из-за количества выброшенного адреналина. Марк без труда нашел то, что искал. Вот оно! Вот тот день. Он щелкал мышкой, пока, наконец, не увидел тот самый пешеходный переход, на котором они должны были встретиться с Милли.

“Так… еще чуть чуть”, — бормотал себе под нос Марк, пытаясь отыскать нужное время на хронометраже.

Получилось! Вот он видит себя, стоящего на другом конце дороги с букетом цветов в руках. Быстро перевел взгляд на другой конец пешеходного перехода. Где же Милли? Там ее не было. Марк на мгновение перевел взгляд в сторону, пытаясь понять, где она, пока внезапно не вспомнил. Он увидел ее не сразу! Ну конечно! Она подошла чуть позже, так что сейчас появится. Вот сейчас… еще чуть-чуть.

Прошло еще какое-то время. Марк видит, как на видео он машет рукой. Машет Милли. Но на том месте, где должна была стоять Милли, по-прежнему никого не было.

“Что происходит…”

Камера не охватывает весь угол? Но он видит всех людей, стоящих там. Может, Милли просто затерялась в толпе?

Марк поставил видео на паузу. В тот момент на другом конце дороги было не так много людей, так что, приблизив изображение, Марк прильнул к экрану, пытаясь разглядеть каждого человека, но самое главное — очертание Милли.

Но он не увидел ее, как бы ни старался, он ее не видел. А вот он на другом конце дороги машет своим букетом. Он увидел, как люди на записи смотрят на него и оглядываются, по видимому пытаясь понять, кому же он машет. Марк перемотал запись несколько раз, каждый раз все одно и то же. Ничего не менялось. Он перематывал снова и снова, будто надеясь, что в очередной раз он все же разглядит