Весь мир, находящийся за пределами дома, перестал существовать.

Дарина хотела бежать, потому что знала – еще хотя бы пару часов в объятьях Ильсура, и она больше никогда не сможет уйти. Но он дремал, лежа на боку, крепко прижав ее спину к своей груди и зарывшись лицом в ее волосы. Правая рука покоилась на ее животе. Сколько нежности было в его прикосновениях, и как мучительно сильно она хотела остаться с ним. Сердце сжалось при мысли, что больше она никогда его не увидит и не ощутит, как он наполняет ее изнутри. Непрошенные слезы выступили на глазах, и она поспешила их смахнуть. То, что произошло между ними, не должно было быть единственным разом! Но как она посмеет изменить законы, по которым сестры живут вот уже столько веков подряд? Да еще и нарушив указания ведуньи? Дарина вздохнула – да уж, своего мужчину она нашла, только им оказался не тот, кого для нее выбрала Берегиня. Как же все запуталось!

Осторожно приподняв руку Ильсура, Дарина попыталась выскользнуть из его объятий, но он сию же секунду проснулся и мгновенно оказался сверху.

– Куда это ты собралась? – протянул он.

Дарина замерла. Нужно срочно придумать оправдание.

– Давай вернемся на площадь? Я умираю с голоду, – сказала она первое, что пришло на ум. Может быть, там оставалось еще достаточно гостей, среди которых можно будет затеряться. Станет ли Ильсур искать ее, если потеряет из виду? Она одновременно хотела этого и боялась. Святая богиня, как же ей будет не хватать этих веснушек! В груди теснило, к горлу подступили слезы, но Дарина неимоверным усилием воли улыбнулась и нежно поцеловала Ильсура.

Он помог ей подняться. Сам быстро облачился в свою одежду и принялся одевать Дарину, покусывая ее уши и шею и бормоча что-то про лакомство, которое и так находилось у него в руках.

Людей на площади поубавилось, но празднующих свадьбу вождя было предостаточно. Даже музыканты еще продолжали играть. Дарина почувствовала разочарование, потому что искала повод остаться подольше.

Ильсур принес им кубок с красным вином и сырную лепешку. Она остыла, но была такой же вкусной. Пока Дарина ела, пытаясь запечатлеть в памяти каждое мгновение, Ильсур обнимал ее со спины, зарывшись лицом в ее волосы и раскачиваясь в такт мелодии.

– Ох, – неожиданно прокатилось по толпе.

Музыка стихла. На дороге, ведущей с окраины деревни к площади, верхом на лошадях приближались пять наездниц. Позади них шестая лошадь оставалась неоседланной. В свете костра и факелов они выглядели посланниками смерти. В центре находилась королева Мстислава. Лицо ее было красным от злости, как подозревала Дарина. Мать увидела, в чьих объятиях была дочь. Дарина могла бы поклясться, что Мстислава знала Гаяза в лицо. И вовсе не он сейчас согревал ее своими прикосновениями.

Мечи и кинжалы блеснули в воздухе. Каждый мужчина был готов немедля наброситься на незваных гостей.

– Мы пришли с миром, – возвестила Мстислава. – Мы только хотим забрать нашу сестру Дарину.

Ропот недоумения прошелестел по площади.

Неожиданно для Дарины Шамиль вышел навстречу королеве с распростертыми объятиями.

– Сколько лет, сколько зим! Королева Мстислава! Не порть такой прекрасный праздник. Я женился. Уважь меня и мою суженную. Останьтесь с нами. Повеселись со мной и моей Гузель!

– Ты знаешь, что это невозможно. Я заберу свою дочь и незамедлительно покину твои земли.

Объятия Ильсура ослабли. Дарина обернулась к нему. Он с недоверием смотрел на нее.

– Ты – их принцесса?

Дарина кивнула, не в силах произнести ни слова.

– Я слышал про вас. Про ваши странные традиции. Я надеялся, что ошибся. Что ты из какого-то другого горного клана. Что ты останешься со мной. А ты, оказывается, всего лишь выполяла свою миссию?.. – с горечью в голосе произнес Ильсур. Его слова разнеслись эхом по площади. – Отчего же твоя мать не рада?

Дарине было плевать на то, что все вокруг их слышали. Ей хотелось успокоить Ильсура, соврать ему, чтобы он вновь обнял ее, но она заставила себя сказать правду, которой он заслуживал:

– Я не должна была отдаваться тебе. Я пришла за сыном вождя.

Ильсур отступил на шаг.

– Дарина, – позвала мать. – Идем. Не будем мешать празднеству.

– Ильсур? – прошептала Дарина.

Он помотал головой и посмотрел сначала на Шамиля, а потом на Гаяза.

«Он никогда не поймет меня», – подумала Дарина, испытывая боль, точно отравленная стрела пронзила ее сердце. Бросив еще один взгляд на Ильсура, который закрыл лицо ладонью, Дарина подошла к шестой лошади и запрыгнула в седло.

Путь домой длился неделю.

– Как вы нашли меня? – спросила Дарина мать, когда они пересекли границу.

– Это было несложно. Твои следы были повсюду. Не говоря уже о твоей лошади. Тебе нужно научиться лучше заметать свои следы.

Дарина сглотнула, вспомнив, как они проскакали мимо обглоданных костей павшей лошади…

– Зачем вы пошли за мной?

– Я боялась за тебя, боялась, что ты не справишься. И я не ошиблась. То, в каком виде мы тебя нашли, а главное, с кем, – это позор! А ведь я предупреждала ведунью. Тебе было рано отправляться в путь.

Дарина проглотила обиду. Может быть, они были правы. А может быть, и нет. Роли это никакой не играло. Теперь она знала, где ей найти Гаяза, если от нее это потребуется. А Ильсур вряд ли захочет взглянуть на нее. Она оскорбила его, утаив правду. Во рту появился привкус горечи.

Родная деревня среди высоких деревьев, скрывающих людей красными кронами от солнечного света, с деревянными домами среди пожелтевшей травы и оранжевого мха казалась поразительно чужой. Дарина вовсе не стремилась в горы, ей не нравился холодный воздух и обжигающее кожу солнце, она не желала карабкаться по отвесным скалам и бояться развести огонь ночью. Но и оставаться в деревне, где никто не спешил протянуть ей кусочек вяленого мяса, чтобы ее желудок не урчал, где никто не подкладывал ей под голову теплую ладонь, где не было Ильсура… Это было нестерпимо!

– Почему вы не говорили, что у горцев есть жены, дочери, сестры? – спросила она ведунью.

Посреди второй ночи после возвращения она пришла к старухе и так долго стучала в дверь дома, пока та ее не пустила внутрь.

– Чтобы не смущать молодые умы, – как ни в чем не бывало ответила ведунья.

– Но мужчины и женщины мирно сосуществуют друг с другом! – возмутилась Дарина.

– Их уклад жизни работает для них, – пожала плечами ведунья. – Наш – для нас.

– А если я не согласна? Могу ли я что-то изменить?

– Смотря, каким путем ты хочешь пойти – простым или сложным?

– Простым. Я не хочу ждать!