— Если ты совсем выжил из ума, то мы пока соображаем! — наперебой закричали чуть ли не все друзья разом.

— Я бы и сейчас сделал то, что сделал тогда. А как иначе? — возмутился Айзек. По виду остальных было понятно, что они думают о том же.

— Мы должны были вмешаться, чтобы ситуация не вышла из-под контроля, — Кристиан говорил отчаянным голосом. — Октавиусу было все равно, кого убить! А нам нет.

— Блестяще… — ответил злым взглядом Тонг. — Я вам очень обязан. Но, в будущем не смейте направлять на меня, мною выведенные заклинания!

Гиван хмыкнул:

— Кто бы мог подумать, что самым полезным из всех твоих заклинаний и способностей в итоге окажется “перстень душ”.

— Кстати, где мой чертов перстень?

Сгустки силы поползли из кармана мантии Кристиана в сторону Тонга.

— Вот, я его держал у се… — тело Кристиана сходу впечаталось в открытый шкаф с пробирками. Хрустнули позвонки, посыпались сверху разные свитки и книги. Особенно ему досталось от фолианта «Лечение интимных гнойников».

— Больше не трогайте мои вещи, — странный блеск, напоминающий удовлетворение промелькнул во взгляде Тонга.

— Кто так благодарит, а? — потирал Кристиан лоб.

— Зачем ты согласился на бой с Октавиусом? — начал Гиван. — Мы же договаривались, что вернемся в Баракус только после экзаменов. Не хочешь рассказать, что происходит? Разве мы хоть раз скрыли что-либо от тебя?

Тонг устремил взгляд в окно, избегая смотреть друзьям в глаза:

— Сюда отправят учиться земную мольфу. Поэтому директор вызывал меня. Боится, что я начну вредить ей. Просит игнорировать её. В Тьму его!

— Старый лицемер! Он же сам спал с Джулией! — в сердцах выдал Айзек.

Глаза Кристиана расширились, брови Мерсиса сложились домиком, а рот Гивана раскрылся, чтобы прошептать "Самоубийца!".

— Ты прав, таких лицемеров не сыскать во всем Гроттер-Хилле, — Тонг вперил в Айзека сумрачный взгляд. — Дразнит меня!

— Ну и ну, земная красотка говоришь? — спросил Мерсис. — Я не встречал ни одной! Даже интересно. Кузен рассказывал, что знает много таких цыпочек. Ещё говорил, что они горячие штучки. Менее стеснительные. Вы поняли о чём я…

— Я не утверждал, что она… красотка! — последнее слово Тонг презрительно выплюнул, словно это был слизняк, случайно попавший ему в рот. — Хоть бы и хвостатая Виверна мне всё равно! Ей здесь не место! И если мой папаша-директор думает, что она будет спокойно учиться здесь, то плохо меня знает!

— Она не виновата, в том, что произошло много лет назад в твоей семье, — Кристиан всегда предпочитал говорить открыто и прямо, особенно с Тонгом. — Ты вправе винить своего отца, или его новую жену, но причём тут эта мольфа? Разве у нас нет своих забот?

— А — аргументация! — поддержал Кристиана Гиван.

Тонг вдруг принялся ревностно тереть своё пострадавше запястье.

— Так ты считаешь правильным, что “второсортные” получают нашу силу? — он мрачно глядел на друга, которого всегда считал своим верным союзником. — Приходят в наш мир, учатся нашей магии, живут здесь и считают себя избранными!

— Послушай-ка… — неуверенно произнес Кристиан.

— Нет, это ты послушай, «добрый» Кристиан! — слова Тонга были так остры, что друзья практически ощутили, как они впились в кожу. — Наш мир должен принадлежать только “первородным”, как я и ты! Здесь нет места выскочкам, которые только и делают, что ищут себе мага посолиднее! Если вам так уж интересно, что у неё под юбкой, то огорчу вас, там никакой экзотики.

Голубой портал заставил его замолчать. Перед парнями возник директор Рэбэр:

— Тут что ураган прошёл?

— Ну шкаф сломан, немного книг попадало. Всё в норме, директор! — будто подытоживая слова Тонга, одна из кадок с шевелящимся растеньицем на окне громко треснула.

— Я рад, что ты пришел в себя! Рана по словам Ивара не глубокая, но может доставлять неудобства некоторое время пока не затянется окончательно. Тебе повезло в этот раз! Чего не скажешь о твоём противнике, — лицо его было серьёзное, а взгляд обеспокоенный.

Прежде чем ответить, Тонг несколько секунд злобно разглядывал отца:

— Не стоит переживать! Мертвые этого не ценят.

Директор глубоко вдохнул и поднял голову вверх, очевидно, стараясь сдержать накативший к глазам поток эмоций.

— Не буду спрашивать, как ты смог одолеть этого верзилу, учитывая, что он воткнул в тебя вот это, — в его руке, словно сам собой, появился нож с резной рукоятью. — Ты ведь всё равно не станешь мне рассказывать. То, что вы, пятеро, нарушаете запреты постоянно приводит к плохим последствиям!

Солидный мольфар меньше всего напоминал директора волшебного лицея: волосы торчали в разные стороны, даже губу закусил почти что до крови.

— Настоящая драма! — Тонг демонстративно закатил глаза, потряс головой. — Я не желаю подчиняться тебе, это тебя очень бесит, да?

— Я не только директор, Тонг! Еще, я твой отец. Каково, по-твоему, мне было узнать, что тебя ранили? Ты хоть представляешь, что я испытывал до того момента пока Ивар не сообщил, что ты очнулся? — в комнате повисло напряженное молчание. — Ты понесёшь наказание, потому что не раз нарушал правила лицея! В Гроттер-Хилле издревле соблюдаются традиции, на которых держится всё магическое сообщество.

— Стоит ли так утруждаться? Что изменит наказание? Первый раз что ли? — Тонг продолжал скалиться на отца, пока все остальные с тревогой наблюдали за ними.

Директор отвёл взгляд в сторону от своего сына и взглянул на его друзей:

— Кто сказал, что я накажу вас всех? Наказание получишь только ты, Тонг! С этого дня ты не покидаешь лицей, я наложу ограничение. Снято оно будет тогда, когда ты переосмыслишь своё поведение. Всех остальных это ограничение не касается!

— Решил стать строгим папочкой? Да, пожалуйста! — Тонг натянуто улыбнулся. — Мне так плевать, что ты не представляешь!

Он понял замысел отца. Пока друзья будут свободно перемещаться туда, куда им захочется, он будет сидеть в четырёх стенах и медленно сходить с ума.

— Мне жаль, что я не знаю способа, как остановить тебя… — произнес директор. — Однажды, ты рискуешь погибнуть. Твоя мама была бы опечалена твоим поведением.

От услышанного молодой мольфар дёрнулся с постели. Окружающим на миг показалось, что в директора сейчас полетит какое-нибудь проклятие, но ничего не произошло. Оба просто смотрели друг на друга убийственным взглядом.

— Возвращался бы ты к своей Джулии! — жестким тоном ответил Тонг.

Напряжение между ними было почти осязаемым, казалось, что в палате стало вдруг неестественно жарко. Никто из четверки наблюдателей не пытался вмешаться в конфликт, между отцом и сыном. Директор не отводя глаз от сына, помотал головой и вскинул руками, признавая, что больше ему нечем бить в этом споре. Его