Я перестал улыбаться и взглянул на нее серьезно.

— Как раз об этом я и хотел с тобой поговорить, искательница серебряного ранга Кориалис из древнего рода Стеллер, — произнес я, указывая на ряд кувшинов в шкафу. — Будешь что-нибудь?

Она покачала головой.

— Что-то случилось с моим кланом?

А ведь не скажешь по голосу, волнует ее это или она просто из вежливости уточняет. И когда только научилась так лицо держать?

— Я встретил парня, который утверждает, будто является наследником твоего рода, — сообщил, не сводя взгляда с собеседницы. — Он предложил мне сделку: лояльность клана в обмен на кресло главы.

Вот теперь взгляд Кори свою хозяйку выдал — веки чуть дрогнули, а затем я заметил побелевшие пальцы, вцепившиеся в подлокотники.

— Надеюсь, ты не решил такую сделку заключить? — чуть приподняв подбородок, спросила она.

Вот оно. Можно вытащить девочку из клана, но нельзя вытащить клан из девочки. Несмотря ни на что, она все равно остается дочерью древнего рода Стеллер.

— Мальчик под замком в Зестолгое, — ответил я, махнув рукой, будто речь не об одном из ее родственников. — Прежде чем соглашаться, я решил удостовериться, что он тот, за кого себя выдает.

— А потом? — чуть помедлив, спросила Кори.

Я пожал плечами.

— Ада уже похвасталась, что Асмодей рассказал ей о твоем ребенке? — перевел тему, чтобы она поменьше нервничала.

— Да, — мечтательно улыбнулась искательница, — у меня родится сын с очень большим магическим потенциалом. И до семнадцати лет он будет выглядеть, как человек. Назову его Адам, как отца.

Ирония. Имя первого человека становится именем первого носителя дьявольской крови.

— И все же? Дим, я достаточно прожила с вами бок о бок, — вскинув бровь, проговорила Кори. — Чтобы узнать, врет он или говорит правду, тебе нужно всего лишь очаровать его.

Я кивнул в ответ и постучал пальцами по столешнице.

— Погоди немного. Эгос, ты там от скуки еще не помер? — посмеиваясь, проговорил я одновременно и голосом и мысленно.

— Некогда скучать, мой архидьявол, — так же весело отозвался наместник. — Гоняю совместный отряд беров и ликанов. Пока результаты не радуют, но волшебные пинки и один повешенный за ноги быстро придают любому лентяю прыти.

— Хорошо, — прокомментировал я. — Постарайся не убить их. Мне нужны солдаты, а не трупы.

— Тот ублюдок получил по заслугам, — довольно отозвался Эгос. — Поймали его на краже. Вешали свои же сородичи.

— Отлично. Слушай мой новый приказ: выдвинуться в степь, найти ближайшее поселение под контролем торренов и перерезать там всех без исключения. На трупах нужно оставить послание: подчинение или смерть. Понял?

— Понял, мой архидьявол! — кровожадно ответил наместник.

— И, Эгос, еще один важный момент.

— Слушаю.

— Ликаны и беры могут погибнуть все, но ни один дьявол даже царапины получить не должен. Я понятно выразился?

— Я тебя услышал, мой архидьявол, — серьезным тоном ответил тот.

— Вот и хорошо. Как закончите, доложишь мне.

Закончив разговор, я вновь перевел взгляд на Кори. Девушка смотрела в окно, делая вид, будто ее мои дела никак не касаются.

— Извини, это было важно, — проговорил я.

Однако никакого раскаяния не выразил, и Кори это заметила.

— Да, дьяволы правы, — произнесла она. — Ты далеко пойдешь и многого добьешься, Дим. Думаешь, я не понимаю, что в случае угрозы тебе не составит труда перерезать мне горло? Ведь для этого ты дал мне послушать свои приказы — не нужно, я уже выбрала сторону. И сворачивать с нее не собираюсь.

При этих словах она вновь положила руку на живот. Я молча смотрел на нее, размышляя о том, что делать, если она все же поступит не так, как я хотел.

— Тогда спрошу напрямую. Твой сын — разменная монета, — заявил я, наблюдая за ее реакцией.

Кори нахмурилась, но молчала, ожидая продолжения.

— Асмодей выбрал тебя в качестве сосуда, на твоем месте могла оказаться любая представительница пришлых рас. Да, этот ребенок будет очень одаренным мальчиком, но никакого особого будущего Асмодей ему не пророчит. Смысл зачатия твоего сына — показать, что наш Бог доволен действиями дьяволов, это во-первых, а во-вторых, что у нашего народа есть будущее.

На этом я замолчал, давая собеседнице время осмыслить сказанное. Не хотелось бы, чтобы из-за излишнего волнения она родила прямо здесь и сейчас. Меня свои же дьяволицы за такое отношение к беременной на ленточки пустят.

— Я так и не услышала вопроса, — чуть дрогнувшим голосом заметила Кориалис.

— Ты не можешь стать главой клана, а у нас ты жрица, — сказал я после короткой паузы. — При этом твой сын не сможет занять высокое положение в моем домене, но имеет право сесть в кресло Стеллеров. Мой вопрос звучит так, бывшая искательница: если я помогу обеспечить будущее твоему сыну, каковы шансы, что род Стеллер примкнет к моей империи?

Мне понравилось, что Кори не стала меня заверять, будто ее родня с радостными воплями бросится обниматься и клясться в верности. Вместо этого она всерьез задумалась.

Я не торопил. Вопрос очень важный, и от ответа зависит слишком многое, чтобы решать проблему с разбега. В конце концов, слово самой Кори не может быть словом рода, она же исключена из линии наследования, однако при определенных обстоятельствах все может измениться.

— Какое место уготовано клану в твоих планах, Дим? — негромко спросила Кори.

— Честно говоря, до появления этого Койрэнара…

Она мгновенно вскинулась.

— Так это Койрэ?! Вот же вшивый ублюдок! — воскликнула Кори, ударяя кулаками по подлокотникам.

— Похоже, ты хорошо его знаешь, — хмыкнул я, следя за ее реакцией.

— Еще бы не знать! — она поднялась на ноги и стала ходить по кабинету из угла в угол. — Признанный бастард помощника моего отца, Анта!..

— Не понял, он что, не имеет права?

— Будет иметь только в том случае, если вся линия моего отца прервется, — ответила та, продолжая расхаживать из стороны в сторону. — Сам бы он до такого не додумался, слишком тупой. Значит, это сам Ант решил… Боги!

Кори резко остановилась, кусая стиснутый кулак. Ее лицо побледнело, а сама девушка вздрогнула.

— Ты в порядке? — не на шутку испугался я, поднимаясь с кресла.

Очень уж не хотелось, чтобы у нее сейчас проблемы начались. Асмодей, конечно, на ребенка ставку не делал, однако если с ним что случится — по головке никого не погладят.