Общества охотников и собирателей Плодородного полумесяца испытывали сопоставимое давление почти 12 тысяч лет назад. В результате роста численности населения, подпитанного изобилием продовольствия и техническим прогрессом, количество продовольствия, добываемого охотой и собирательством, на душу населения начало постепенно уменьшаться, пока поддерживать существующий уровень жизни не перестало быть возможным. Однако биоразнообразие Плодородного полумесяца с большим количеством поддающихся одомашниванию видов животных и растений предоставило этим обществам альтернативу, недоступную обитателям острова Пасхи: они могли заняться сельским хозяйством. Этому способствовали и климатические условия[45]. По завершении последнего ледникового периода около 11,5 тысячи лет назад земля стала более пригодной для ведения сельского хозяйства, а проявления климата и смена сезонов – более выраженными. Таким образом, земледелие оказывалось более надежной стратегией добычи пропитания, хотя и предполагало ухудшение рациона по сравнению со стратегией охоты и собирательства, которая давала лучшую пищу, но была при этом менее предсказуемой и практиковалась реже.

Возможность прожить за счет сельского хозяйства в регионе Плодородного полумесяца помогла предотвратить экологический кризис, который впоследствии уничтожил цивилизацию острова Пасхи, и позволила прокормить гораздо большее население. По некоторым оценкам, половина гектара земли могла обеспечивать едва ли не в сто раз больше земледельцев и скотоводов, чем охотников и собирателей[46]. В итоге, конечно, численность населения земледельческих обществ стабилизировалась на новом, более высоком уровне, но к этому моменту с точки зрения прожиточного минимума условия их жизни оказались значительно хуже, чем у охотников и собирателей за тысячелетия до них, когда существующие экологические ниши еще не были так плотно заселены. Однако, если сравнивать с уровнем жизни их ближайших предков, охотников и собирателей, переход к земледелию был вполне рациональным, а возможно, и неизбежным решением и на самом деле сам по себе не предполагал ухудшение условий. Что интересно, вероятно, этот переход от изобильной жизни охотников и собирателей к нищете живущих в стесненных условиях земледельцев, и лег в основу мифа о потерянном рае, который встречается у нескольких культур по всему свету.

В итоге земледельческие общества, более многочисленные и обладающие технологической форой, выиграли соревнование у обществ, продолжавших заниматься охотой и собирательством, пока сельскохозяйственные практики наконец не стали преобладать на обширных пространствах земного шара. Началась новая эпоха, и путь назад оказался отрезан.

Динамика популяции

Мы можем также увидеть действие могущественного мальтузианского механизма в колебаниях численности популяции, которые происходили после неолитической революции и были вызваны серьезными экологическими, эпидемиологическими и институциональными сдвигами.

Одним из самых разрушительных событий в человеческой истории стала черная смерть – эпидемия бубонной чумы, начавшаяся в XIV веке в Китае и распространившаяся на запад вместе с монгольскими войсками и торговцами по Шелковому пути до Крымского полуострова. В 1347 году болезнь на торговых судах была перенесена в Мессину на Сицилии и Марсель во Франции, а оттуда, как пожар, разнеслась по Европейскому континенту[47]. С 1347 по 1352 год от чумы погибло 40 % европейской популяции, и особенно смертоносной болезнь оказалась в густонаселенных районах. Всего за несколько лет многие города, включая Париж, Флоренцию, Лондон и Гамбург, потеряли более половины жителей[48].

Триумф смерти

Фреска. 1448. Палермо, Италия[49]

Хотя мы можем представить себе, какую сильную психологическую травму причинила черная смерть, которая лишила выживших множества родственников и друзей, чума не разорила пшеничные поля и мукомольные мельницы. Когда европейские земледельцы вернулись к работе после ужасного опустошения, оказалось, что спрос на их труд резко возрос. Земля отчаянно нуждалась в большем количестве рабочих рук, и вскоре средний размер жалованья работников стал выше, а условия работы лучше, чем до черной смерти.

В 1354–1500 годах численность населения Англии сократилась с 5,4 млн до 2,5 млн человек, а реальная заработная плата почти удвоилась (рис. 5). Повышение уровня жизни привело к росту рождаемости и снижению смертности, и численность населения в Англии начала постепенно возвращаться к прежним показателям. Но в соответствии с действием мальтузианского механизма по мере роста численности населения снижалась средняя заработная плата, и спустя три десятилетия размеры и популяции, и заработной платы вернулись к показателям, наблюдавшимся до эпидемии.

Рис. 5. Влияние черной смерти на уровень заработной платы и численность населения в Англии

После прихода черной смерти в 1348 г. численность населения Англии резко снизилась, что привело к временному повышению реальной заработной платы, которая вернулась к показателю, зафиксированному до начала эпидемии, когда к 1615 г. численность населения в Англии снова сравнялась с той, что наблюдалась до распространения чумы[50].

Еще один важный исторический сдвиг в численности населения случился после плаваний Христофора Колумба в Америку в 1492–1504 годах. В Новом Свете произрастали урожайные культуры, такие как какао, маис, картофель, табак и томаты, и незнакомые с ними европейцы вскоре начали привозить их в Европу. Культуры Старого Света – бананы, кофейные бобы, сахарный тростник, пшеница, ячмень и рис – аналогичным образом завезли в Новый Свет.

Первый картофель появился в Европе около 1570 года и быстро стал основой европейской кухни. Особенно сильно он повлиял на рацион в Ирландии, где завоевал популярность у бедных земледельцев. Эта культура очень хорошо подходила для ирландской почвы и климата; ее разведение помогало земледельцам повысить доходы в короткой перспективе, а иногда даже позволяло им скопить достаточно денег, чтобы купить домашний скот[51]. Начав выращивать картофель, крестьяне стали потреблять значительно больше калорий, а уровень их жизни повысился.

Впрочем, в соответствии с мальтузианской теорией, преимуществами они наслаждались недолго. С появлением картофеля численность населения Ирландии возросла с 1,4 млн человек в 1600 году до 8,2 млн человек в 1841 году, в результате чего уровень жизни упал до минимума[52]. На самом деле ситуация даже ухудшилась по сравнению с тем, какой она была до появления картофеля. В 1801–1845 годах проблему обсуждали многочисленные парламентские комитеты, и большинство из них приходило к выводу, что из-за стремительного роста населения, высокого уровня безработицы и ухудшения условий жизни Ирландия находится на грани катастрофы. К тому времени картофель составлял основу рациона значительной части ирландского населения[53]. Хуже того, это был картофель одного вида.

В 1844 году в ирландских газетах появились первые сообщения о новом грибке – фитофторе, – который уничтожал посевы картофеля в США. Вскоре грибок добрался до европейских портов на борту американских торговых судов. Оттуда он проник на поля и стал уничтожать урожаи в Бельгии, на юге Англии, во Франции, Ирландии и Нидерландах. По оценкам, в 1845 году фитофтора поразила почти половину ирландских посевов картофеля, а в 1846-м – три четверти. Поскольку ирландские картофельные посевы не отличались разнообразием, у фермеров не было других видов картофеля на замену погибшему урожаю.