будет безопасно ни тебе, ни твоим близким. Стоило ли стараться выжить в таком мире? Я стала кусать губу: мне не понравился вопрос и еще меньше понравилось то, что у меня не было ответа.

Со вздохом Бастиан покачал головой, вокруг его глаз возникли морщинки.

– Наконец-то у нас появилась правительница, у которой оказалось больше мозгов, чем ярости: она поняла, что если так будет и дальше продолжаться, мы все будем уничтожены. Она заключила соглашение с людьми и двумя другими эльфийскими правителями, оставшимися в Альбионе. Благодаря этому договору образовалась страна, которая теперь зовется Эльфхайм. Наша правительница и еще один эльфийский вождь договорились, и стали первыми Королевой Ночи и Королем Дня, разделив королевство. Третий эльфийский правитель отказался присоединиться. Он не хотел быть огороженным от всего мира. Поэтому он отправился на запад и основал высокогорные владения в том месте, которое вы сейчас называете Цестилл Карадок. Но были и другие эльфы: народы из Кантреф Гвейлода и земель Эриу, а еще неблагие…

Услышав про неблагих, я сглотнула. Все эти разговоры о других народах заставили меня забыть о них, но теперь мне пришлось задуматься: мог ли он быть наполовину неблагим?

– Но за долгие века мы потеряли связь с нашими братьями. Моя королева начала исправлять это, налаживая дипломатические отношения за пределами Эльфхайма… и, конечно, за Сумраком спешит успеть и Рассвет.

Он жестом указал в сторону дворца, когда мы приблизились, уже почти выйдя на кошачий двор.

– Отсюда и их жених. Ни при каких звездах на небосклоне, Сумрак не должен получить преимущество перед Рассветом. – Хмыкнув, он сморщил нос. – Вот и все. Краткая история моего народа и почему я не знаю, что происходит в Цестилле Карадоке.

Это звучало так… одиноко. Может, именно поэтому они хотели наладить связь после столь долгого перерыва? Попытка пробросить мосты во внешний мир? Или Кавендиш все же прав, и это часть какого-то заговора против нас? После всего услышанного первое звучало более правдоподобно. В конце концов, союзы помогли защитить их.

– Это была ваша последняя война?

Мрачно и невесело, он рассмеялся.

– Конечно, нет. Мы не усвоили урок, даже когда погибло столько народа. Самыми последними были войны за престолонаследие. Я не застал их, но… – Его брови сошлись, когда он посмотрел вдаль. – Мои отцы сражались в них. У них остались шрамы от этого конфликта, как и у самого Эльфхайма. Эти войны породили ужасы, которые до сих пор преследуют нашу землю, и даже сегодня некоторые районы… небезопасны.

За этими расплывчатыми словами могло скрываться все, что угодно.

В дремучих лесах Альбиона есть места, оказавшись в которых беспечные путники могли исчезнуть навсегда. При этом в Альбионе магия не так развита, как в Эльфхайме, – насколько же хуже могут быть их небезопасные районы?

Если мы будем воевать с эльфами, какие шрамы это оставит на нашей земле?

Солнце пригревало мне спину, но я вздрогнула.

Когда его молчание затянулось, я поняла, что он не хочет больше ничего говорить об этом. По крайней мере, не сейчас.

– Что ж… – Я покачала головой, в мыслях путались все войны и другие ужасы, разгуливающие по земле. Не уверена, что хочу знать об этом подробнее. Война уже звучала как оживший кошмар.

Знал ли Кавендиш обо всем этом? Или хотя бы какую-то часть? У него должны быть какие-то связи с эльфами, ведь он заполучил мое ожерелье и то, которое он носил сам для пополнения силы.

– Это… много. Кажется, ты никогда со мной столько не говорил за раз.

Он медленно, лениво и предостерегающе улыбнулся, подобно спящей кошке, которая готовая схватить любого, кто захочет прокрасться мимо нее.

– Не волнуйся, Кэтрин, сегодня вечером, после ужина у королевы, я отвечу на все твои вопросы.

Эта фраза заставила мое лицо вспыхнуть как раз в тот момент, когда мы вошли в шумный кошачий двор. Эти два дня мы много времени провели вместе, но верховая езда не позволяла нам физически сблизиться, и я старалась сосредоточиться на тренировках. Его обещание вызвало во мне трепетное предвкушение.

Мы больше ничего не сказали, лишь обменялись долгими взглядами, пока сходили со своих кошек, и позволили дворовым работникам отвести их в загон. Он поклонился и ушел, а я заставила себя задержаться и посмотреть, не смогу ли я узнать что-нибудь еще о внезапном отъезде жениха из Цестилла Карадока. Мне не удалось – возможно, потому, что все мои мысли были заняты предстоящим вечером и тем, что я надену на ужин.

Когда я наконец выходила с кошачьего двора, то столкнулась с одной из розововолосых сестер с Рассвета. С младшей, – с той, которая говорила, что позволила бы Бастиану бесчинствовать над ней. Может, поэтому она на меня так посмотрела.

Но моя кожа была слишком теплой, чтобы ее ледяной взгляд смог охладить меня. Я мило улыбнулась ей в ответ.

Чуть ли не в припрыжку я ворвалась во дворец.

* * *

После купания и обеда с Ее Величеством я заперлась в своих покоях и достала сферу Бастиана. И хотя я уже видела, как он это делал, после нескольких недель праздных попыток меня потрясло, что когда я трижды повернула цепочку-петлю, нажала на дно и… Вуаля.

Пластины, покрывающие поверхность, раздвинулись, и показался крошечный шарик. Я продолжила вращать: щели расширились, выглядывало все больше планет, и внезапно наружу выскочил сложенный лист бумаги.

– Бинго!

Но развернув лист бумаги, я обнаружила, что там написана какая-то чушь. AGPEVVHGUILV… Случайные буквы – и так строчка за строчкой.

Сморщившись, я заглянула внутрь, но не обнаружила там ничего, кроме крошечных золотых шестеренок, зубчатых рельсов и всевозможных механизмов, о названии которых я не имела никакого представления.

И тем не менее Бастиан так хотел вернуть ее. Да, она принадлежала его отцу, но…

Неужели из-за этой бредовой записки он рискнул покинуть дворец той ночью? Возможно. В конце концов, не будет же он в сферу складывать мусор? Должно быть, это какой-то код. Зашифрованное сообщение? Информация для его королевы?

Я закусила щеку изнутри. Но вот вопрос: что это за информация? Передавал ли он секреты Рассвета… или Альбиона?

Покачав головой, я закрыла сферу, взвешивая ее в руке.

Я должна отдать записку Кавендишу. И все же…

Когда я выиграю в этом забеге, он больше не будет моим начальником. Я оставлю эту работу и двор, и, вернувшись в свое поместье, буду себе поживать спокойно.

От этой мысли мне не стало легче, как должно было стать.

Больше никаких возмутительных намеков Эллы. Больше никакого Бастиана. Я