— Я пыталась — раздался плачущий голос в отдалении.

— Что с тобой? Он тебя трогал?

— Нет, госпожа — ответил жалобный голос — Но девочка… она так кричала…

— Зубы, Госпожа…

— Да выкини их! Или оставь себе. А что у неё с пальцами?

Плач усилился и перешел в жалобный шепот, но голос чудовища заглушил все.

— Видите! Вот так она их нарастила — а ведь это всего лишь пальцы!

— Ты ломал ей руки?

— Она сама — когда билась.

Это говорят про неё, поняла девочка. Это она сломала себе руки, когда ей выдергивали зубы.

— А шрамы! Я ведь ничего толком и не сделал…

— Ты слишком сильно резал.

— Сильно? Вот такие полоски, Госпожа! Едва хватило…

— Довольно! Отойдите все, сначала я займусь телом.

Девочка, сидевшая в хижине, почувствовала, как меняется всё вокруг. Как реальность расплывается. Как уходит страх. Как её саму охватывает покой и легкость.

— Благодарю, Госпожа — забормотал чудовищный голос — Это же идеально…

— А теперь, — продолжил звонкий голос — Займёмся её разумом.

Снаружи полился свет. Девочка увидела, как тают стены её дома. Как растворяется Лес. Она распласталась на полу, вжалась в него, в тщетной попытке удержать хоть что-то из своего нового мира.

— Далеко же ты забралась, — голос звучал отовсюду, будто бы заменяя собой свет. Всё вокруг окончательно растворилось, исчезло, и Аури, возвращаясь в реальность, не смогла сдержать слез.

— Ну как, ты еще не решилась на смерть? — Русалка, стоя над ней, внимательно вглядывалась в синие глаза.

— Жить — прошептала Аури, собрав всю свою волю в кулак — Я буду жить. Ты обещала мне жизнь.

— Сильная — с уважением кивнула Русалка — Как и должно быть. Ты не сломил её, Бранд.

— У меня ещё есть время — мрачно отозвался тот.

— Два дня. А потом её душа и разум отойдут мне.

— А тело? — жадно спросил Людоед.

— Делай с ним что хочешь — отмахнулась Русалка — Но больше я её лечить не собираюсь.

— Ничего — радостно произнес Бранд — Сейчас моя целительница наберётся сил, и продолжим. Она теперь опытная, она теперь будет стараться, верно?

Русалка оглянулась, и Айрин увидела позади женщину — ту, что дарила ей исцеление. Ту, что помогала ей жить. Сейчас эта женщина, с покрасневшими глазами, сутулившаяся, вздрагивающая от громких звуков, мало походила на ту благородную даму, что приходила в Дом Стражи. Русалка, вздохнув, с сомнением покачала головой, и обратилась к Людоеду.

— Могу посоветовать вот что…

Айрин, не слушая этот страшный разговор, прислушивалась к своему телу. Языком она нащупала передние зубы — они были на месте — и едва не заплакала от разочарования. Она считала, что пережила четыре раза, и их осталось на четыре меньше, но теперь — всё заново. Эта пытка была мучительнее прочих, кровавая и растянутая, заставившая Аури желать смерти.

— …если они придут — я же оставила тебе Архана.

Следующие слова говорил голос Людоеда, и Аури невольно сжалась. Но голос был странным, молящим и подобострастным.

— Хотя бы время выиграет — ответила девочка — И помни, если она не попросит смерти — не смей её убивать. Даже если не сможешь унести. Ясно?

Аури поняла, что означает «они придут» и надежда вспыхнула в ней с новой силой.

— Ну а ты что же? Выдержишь? — участливо спросила та, что называли Госпожой.

— Бывало… — прошептала пленница, не найдя в себе сил закончить фразу. «Бывало и похуже» — хотела ответить она, но это была ложь. Хуже в жизни Аури не было никогда. Ей часто приходилось терпеть боль — это верно. Но ещё никогда боль не была такой сильной. Никогда прежде отчаяние так не захлестывало девочку, никогда прежде Аури не хотелось выть от безысходности. И всё-таки три вещи поддерживали Айрин — ненависть к Людоеду, лечение целительницы и обещание Русалки.

— Сколько… — прошептала Роу, и Русалка поняла её вопрос.

— Ты провела здесь больше двух дней. Когда пройдёт сегодняшняя ночь, тебе останется всего ничего.

«Я выдержу! Я выживу! Я отомщу!» — думала Аури, глядя, как Людоед, облачившись в грубые рукавицы, подносит иголку к огню.

«Я выдержу. Я выживу. Я отомщу» — думала Аури, глядя, как накаляется и краснеет металл.

— Я выдержу. Выдержу. Выдержу. — шептала Аури, стараясь унять дрожь, а Людоед с раскаленной иглой в руках шел к её закованному телу.

Кошмар продолжался.

Глава 21. Разум и чувства

После визита гонца из Плесиля прошло три дня — и всё это время Гекхарт хранил тайну. Ему помогла изрядная занятость барона — в последние недели тот трудился не покладая рук. День Велингвар начинал с завтрака, на котором получал отчёт от управляющего и командира гвардейцев, тут же раздавал поручения, проводил пару часов в кабинете, а после отправлялся по делам, нередко отсутствуя даже ночью.

Так начинался и третий день.

— До приёма осталось четыре дня, — отметил Велингвар — После него дел будет совсем невпроворот. Раен, в этой суете не забудь проследить за Валентиной. Она приезжает вечером, и я хочу, чтобы на приёме она блистала — да и после него.

— Я должен буду позаботься о её воспитании?

— Нет, — усмехнулся барон — Просто сделай так, чтобы у неё ни в чём не было нужды.

— Даже если она потребует отдельный дом? — заинтересовался Гетт Реймон, командир гвардейцев.

— Хм… да, даже если она потребует отдельный дом, — кивнул барон — Но не забудь поставить меня в известность.

— Хорошо, ваша светлость, — поклонился Раен, переглянувшись с Геттом.

— Да, и ещё — хорошо бы и Айрин пригласить на бал. Я напишу письмо Кессеру, чтобы он вызвал девочку в столицу. Раен, будь готов отправить гонца в Плесиль, как только получишь бумагу от барона.

— Хорошо, ваша светлость.

— Гетт, а ты ступай к новичкам, и определись с их проверкой. «Сумрачным» удели особое внимание.

— Слушаюсь, ваше сиятельство.

Когда завтрак закончился, Гетт, удаляясь, мысленно прибавил ещё один день к своему счёту. Но он ошибся. Через десять минут ему доложили о посетительнице и управляющий, торопливо спустившись к дверям, с удивлением увидел Валери на пороге дома.

— Доброе утро господин Гекхарт, — помахала та рукой и проскользнула мимо гвардейцев.

— Доброе, — кивнул головой Раен — А что ты… Разве не вечером…?

— Я спешила, — ответила Валери и устремилась к лестнице — Я пройду к барону, хорошо?

— Что-то случилось?

— Да, — не оборачиваясь, крикнула Валери — Думаю, с Айрин беда.

Управляющий замер, глядя вслед девушке, а она, ни на кого не обращая внимания, уже шагала к