— Мне нужно идти. Я позвоню вам.

И бросился в толпу.

Ева выключила зажигание и протянула руку за недопитым стаканчиком черного кофе, который купила на заправке в нескольких кварталах отсюда. Судя по показаниям на приборной панели, температура опустилась ниже нуля, большие хлопья снега, словно перья, закружили в воздухе, оседая на лобовом стекле. Уличные фонари еще горели, но небо уже начало светлеть, и небольшой пригородный квартал на окраине Грэнтэма потихонечку оживал. Люди тут и там выходили из дверей своих домов, чтобы отвезти детей в школу или отправиться на работу. Кто-то, закутавшись потеплее, с опаской выгуливал собак по обледенелому тротуару.

После вчерашнего происшествия она была настолько взвинчена, что, приехав домой, не сомкнула глаз. Около пяти утра она уже выехала из Лондона на север, рассчитывая за два с половиной часа добраться до места. Обычно она хорошо переносила недосып, но сейчас, глядя через дорогу на коттедж с выкрашенной в голубой цвет дверью, где жила Рут, мать Джейн Макнейл, она чувствовала, как на нее наваливается дикая усталость.

Коттедж ничем не отличался от других в этом квартале, в каждом имелся гараж на две машины, впереди — аккуратный прямоугольник газона, заканчивающийся невысокой живой изгородью из вечнозеленого кустарника.

На подъездной дорожке дома Рут была припаркована блестящая красная «хонда сивик», на крыше «хонды» сидела рыже-белая кошка и лениво наблюдала за тем, что происходит на улице. Помня слова Купера о том, что Рут фактически захлопнула дверь перед его носом, когда он приходил, Ева не стала звонить заранее. Неожиданность — часто лучшая политика, и она рассчитывала, что ей не придется долго ждать.

В доме горел свет, и было видно, как за задернутыми занавесками на втором этаже перемещается чья-то тень. После смерти дочери Рут несколько раз переезжала. По последним сведениям Купера, она овдовела и теперь жила под своей девичьей фамилией Уэлдон. Грэнтэм находился не так далеко от Линкольна, где Рут и ее муж жили раньше и где выросла Джейн. Возможно, после случившейся трагедии Рут захотела начать все с начала, хотя многие люди в подобных обстоятельствах изо всех сил цепляются за места и вещи, с которыми связаны более счастливые воспоминания. А некоторые уезжают, но все же подальше, чем Рут.

Ева постоянно возвращались мыслями к разговору с Гэвином, когда накануне вечером они сидели в баре, а потом ждали Купера на Эрлс Корт-роуд. Перед глазами стояло горящее здание, казалось, она до сих пор слышит мощный треск и рев огня и по-прежнему ощущает едкий запах дыма.

Гэвин стоял лицом к ней, спиной к суматохе позади него.

— Почему бы тебе не пойти со мной? Останься со мной на ночь, Ева.

Он говорил тихо и настойчиво, наклоняясь к ней, не обращая внимания на окружающих. Его взгляд говорил о том, как сильно он хочет ее, и, как ни странно, это больше не пугало ее.

Какая-то часть ее личности уже склонялась к тому, чтобы вложить свою руку в его и пойти с ним. Казалось, реальность остановилась и не было этих последних двадцати лет. Она могла бы забыть о Джейсоне, об изнасиловании, обо всем том ужасном, что произошло, и на какое-то время вынырнуть вместе с ним из реальности. Все, что нужно сделать, — это закрыть глаза и прыгнуть…

Она глубоко вздохнула и покачала головой:

— Все будет в порядке, не волнуйся. Они обшарили всю мою квартиру и ничего не нашли. Они не вернутся.

— Как хочешь.

Она почувствовала его разочарование, хотя Гэвин хорошо это скрывал. Возможно, он понял, как близка она к тому, чтобы уступить.

— Да, хочу, — твердо ответила она.

Гэвин положил руки ей на плечи, развернув лицом к себе, словно требуя полного внимания:

— Послушай, я уезжаю на пару дней. Нужно привести мысли в порядок. Тут еще мать упала и ушиблась. Ничего серьезного, но завтра вечером я поеду в Лимингтон, чтобы проведать ее, а следующий день проведу на яхте. Почему бы тебе не приехать? Когда захочешь и насколько захочешь.

Она смотрела на него с минуту, в ее голове роились сомнения, к которым все еще примешивалось непонятное, смущающее желание.

— Я о многом хочу с тобой поговорить, Ева, — продолжил он с внезапным напряжением. — Я имею в виду, поговорить вдали от всего этого. — Он жестом указал в сторону горящего дома. — Ты приедешь?

Что в этом, в сущности, плохого? А вдруг это именно то, что ей нужно?

— Хорошо, — кивнула она.

Его лицо вспыхнуло от радости:

— Буду очень, очень счастлив. А пока я оставлю тебя. Найди Купера, но, как только вернешься домой, дай знать, что с тобой все в порядке.

Гэвин на секунду заколебался, как будто хотел сказать еще что-то, но потом слегка коснулся губами ее щеки, повернулся и исчез в толпе.

Ева допила остатки кофе. Глупая, безумная идея! Поехать? Нужно ли? Она в десятый раз приказала себе выбросить все из головы, когда голубая входная дверь открылась.

Рыже-белая кошка спрыгнула с машины и скрылась в кустах, а на пороге появилась дородная женщина средних лет с короткими пушистыми светлыми волосами. На ней было изумрудно-зеленое пальто, шею прикрывал черно-белый шарф. Женщина держала за руку маленького мальчика лет пяти-шести в школьной форме. Она открыла заднюю дверь машины и подождала, пока мальчишка заберется внутрь. Пристегнула его ремнем безопасности, захлопнула дверь, села на переднее сиденье, и они уехали.

Не успела машина скрыться за углом, как входная дверь снова открылась и появился молодой рыжеволосый мужчина, одетый в джинсы, кроссовки и анорак. Засунув руки в карманы и наклонив голову, чтобы защитить лицо от снега, он торопливо зашагал по улице и свернул за угол, направляясь в сторону вокзала.

Размышляя, не устарела ли информация Купера, Ева подошла к входной двери и нажала на звонок. Внутри по-прежнему горел свет, но ответа не последовало.

Подумав, она пошла к соседнему дому. Ей открыла молодая женщина, в халате и тапочках. Казалось, она была рада рассказать, что в доме с голубой дверью живет семья Кингов, Джимми и Клэр, а также их шестилетний сын Элфи, ровесник ее дочери. Дородная женщина — это, вероятно, мать Джимми.

Словоохотливая соседка переехала сюда всего несколько месяцев назад и понятия не имела, кто жил здесь до Кингов. Она никогда не слышала ни о Рут Макнейл, ни о миссис Уэлдон. Похоже, Рут Макнейл снова переехала.

Ева села в машину и набрала номер, который дал ей Купер. Ответил женский голос.

— Я ищу Рут Уэлдон или Рут Макнейл, как ее раньше звали, — сказала Ева.

— Кто это?

— Я по поводу Джейн, ее дочери.

— Вы ошиблись номером.

Связь оборвалась. Говорившая по телефону женщина не казалась старой, но голоса могут вводить в заблуждение, и Ева подумала, не разговаривала ли она сейчас с самой Рут Макнейл.