— Хорошо-хорошо, — покивала Эри. — Так, вон, поворот. Да, дорожка-то не очень. Если это вообще можно назвать дорожкой.

В нужную сторону вела, по сути дела, не дорога, а колеи, причем основательно заросшие, судя по всему, тут давно уже никто не ездил. В принципе, удивляться этому особенно не приходилось. Во-первых, озеро, к которому сейчас направлялась компания, было маленьким, метров двадцать в диаметре, во-вторых, рыбы в нем не водилось, и, в-третьих, по словам местных, берега этого крошечного озера заросли осокой, поэтому о купании не могло быть и речи. Да и вода холодная, вспоминал Георгий, которого они накануне расспросили про это озеро, просто ледяная вода там была, как-то поехали туда в молодые годы, да так никто купаться и не решился, наше озеро теплое, а это почему-то ледышка ледышкой, хотя, по слухам, зимой оно не замерзает. Наверное, родники, или что-то вроде того. Не надо туда ездить, говорил он. И добираться сложно, и дорога плохая, и озеро паршивое.

Отчасти Георгий оказался прав: действительно, дорога отняла больше часа, и это не смотря на то, что озеро находилось вроде бы недалеко от их поселка. Потому что «недалеко» — это понятие растяжимое. Недалеко до этого озера было, как говорится, лететь вороне по прямой, а вот на машине оказалось вполне себе далеко, потому что пришлось основательно покружить по проселками.

Минут через пятнадцать езды грунтовка кончилась — она просто уперлась в стену высоченной осоки. Эри отвела машину чуть назад, и все они выбрались наружу. Саб с удовольствием потянулся, он устал от длительного сидения в скрюченной позе, остальным же было, судя по оживлению, вполне нормально.

— Как бы к нему поближе подойти? — с интересом спросил Лин, разглядывая осоку. — Может, с другой стороны?

— Давайте обойдем, поглядим, — предложил Саб.

— Давайте, — согласилась Эри. — Если что, осоку можно слегка машиной забодать.

— Чтобы в воду свалиться? — резонно спросил Саб. — Не надо. Да и следы лишние незачем оставлять.

— Согласен, — тут же кивнул Пятый. — Пошли, пройдемся.

Тропы вокруг озера не наблюдалось, а вот проход к воде нашелся, причем в неожиданном месте — он находился там, где осока была выше и гуще, чем в других местах на берегу. Эри нашла его случайно: она просто споткнулась о доску, валявшуюся в траве. Сперва она не поняла, что это, а потом обнаружила, что доска является частью неширокого мостка, идущего сквозь заросли.

Здесь явно тоже давно никто не ходил, поэтому пришлось пустить первым Саба, для которого заросли особенно сложным препятствием не являлись, он, обладавший недюжинной силой, запросто отводил стебли руками, а особо упрямые обламывал. До воды добрались за пару минут — мостки у кромки берега заворачивали вправо, и шли вдоль зарослей еще метра три-четыре.

— Значит, тут все-таки кто-то купается, — сделал вывод Саб. — Интересно.

Он присел на корточки, потрогал воду. Лин последовал его примеру.

— Ледяная, — сообщил он. — То есть совсем ледяная. И какая чистая, вы только посмотрите!

Вода действительно оказалась очень чистой и прозрачной, сквозь нее было отлично видно дно — прошлогодние полегшие стебли всё той же осоки, побуревшие листья. Никакого движения не было ни под водной гладью, ни над ней. Саб присмотрелся — дно примерно в метре от стены осоки резко понижалось, словно обрезанное ножом.

— Ну что, будем пробовать? — спросил Лин. — Синтезатор мы с корабля прихватили.

Да, они действительно взяли с собой синтезатор — предназначался он, конечно, для других целей, это был стандартный корабельный прибор для подстройки движков, причем прибор стационарный, и пришлось какое-то время уламывать корабль на то, чтобы тот согласился с синтезатором временно расстаться. Переживать за корабль не стоило, потому что подобного добра у него имелось в избытке, цепи дублировались минимум три раза. Сам синтезатор представлял собой гладкую прямоугольную пластинку размером чуть меньше сигаретной пачки, с небольшим утолщением по длинной стороне. Довольно забавная система, заметил Саб, когда они разбирались, что в корабле может подойти для поставленной задачи. Значит, оно звучит, а движок звучит в ответ. А зачем? Ах, затем, чтобы синхронизировать его с потоком в других движках, он для калибровки. Но для чего такие сложности? Для более точной диагностики, и цепи вынесены для того, что максимально снизить погрешность. Ясно… странно, заметил Саб, когда мы летели, мы ничего не слышали. Так оно, видимо, на недоступных нам частотах звучит, пожал в ответ плечами Лин. Скорее всего, мы ни до, ни после от этой штуки ничего и не услышим больше.

Заставить синтезатор звучать как нужно было делом более чем простым, его за полминуты перенастроили под нужный способ управления. Сейчас Лин, стоявший на мостках, просто провел по утолщению на пластинке пальцем, и синтезатор в его руках тут же ожил, в воздухе разлилась тонкая, еле слышная нота. Одна.

— Ага, — кивнул Лин. — Си-бемоль, вторая октава. А теперь пониже попробуем.

Еще одно движение, еще один звук, на этот раз ниже, и значительно громче. И ещё один. И ещё.

— Рыжий, мы всё понимаем, но, может, ты вместо этого кошачьего концерта сделаешь что-то из того, что мы планировали? — ласково спросил Пятый. Лин, не отводя глаз от синтезатора, показал ему кулак.

— А чего нужно сделать-то? — с интересом спросила Эри.

— У Бардов для таких хреновин, как база и всякие прочие ништяки есть довольно большое количество позывных. Часть из них мы знаем, так уж получилось. Ну, ты догадываешься, откуда. Собственно, рыжий сейчас должен попробовать позвать базу, которая под водой, и если позывной корректен, она ответит. А он, вместо того, чтобы заниматься делом…

— Достал, — с отвращением сообщил Лин. — Ты меня достал. Постойте минуту тихо, пожалуйста. Дайте разобраться, как эта штука работает.

— А раньше ты не мог этого сделать? — сардонически усмехнувшись, спросил Пятый.

— Не мог. По той же причине, что и ты, — огрызнулся Лин.

— Я с этой штукой ночь рядом не провел.

— Я тоже!

Они уставились друг на друга, Лин не выдержал первым, и заржал.

— Так, всё, — оборвал веселье Саб. — Ты будешь что-то делать, или нет?

— Сейчас…

Через минуту над водой прозвучало сперва простенькое минорное трезвучие, а затем — каскад из коротких нот, стаккато, причем явно атональное, словно кто-то неведомый, забавляясь, нахватал нот из разных произведений, и выстроил в некое подобие мелодии, ни мало не заботясь о том, чтобы это было хотя бы немного мелодично.

И вода ответила. Сперва она слабо всколыхнулась, подернулась рябью, потом в самом центре озерка поднялось на поверхность целое облако мелких воздушных пузырьков, а затем…

— Всего-то? — разочарованно спросил Лин.

В самом центре озерка поднялась к поверхности и закачалась на ней словно бы металлическая, изъеденная временем плита, размером самое большее метр на метр. Один край ее выглядел неровным, словно бы рваным, другие оставались относительно прямыми, но при ближайшем рассмотрении становилось заметно, что и они повреждены, словно бы изъедены сильной кислотой.